Команда, которую создал я
Шрифт:
А начальничек с каждым днем все больше наседал на меня. Стал ругать из-за каждой мелочи:
– Твои на работу постоянно опаздывают. Распустил их.
– Кто опоздал? Я проверю.
Он что, специально за моими людьми следит? По сотрудникам других отделов таких замечаний нет. Как будто только в моем подразделении есть опаздывающие. Но если действительно есть, то буду Шишкину благодарен за помощь в повышении дисциплины.
Разобрался. Да, Кузнецов появился у нас в офисе только к обеду. Но с утра он, как это и было согласовано с Мальцевым, сидел
Поняв, что с кондачка меня не возьмешь, Шишкин поменял тактику. Стал ловить на каждом слове:
– Ты вот говорил, что прибыль будет семнадцать процентов, а она составила пятнадцать. Вот, в твоем же отчете написано.
– Да, говорил про семнадцать. Но это же прогноз был…
И по-моему, пятнадцать процентов – это тоже неплохо. Шишкин же ведет себя так, как будто я его в убытки вверг. И все цепляется, цепляется. Бурчит:
– Опять Мамонтов нас подвел…
– Ну что за сотрудники у Мамонтова?
– Сколько можно терпеть этого Мамонтова…
Прямо-таки травля какая-то.
Если Шишкин просто ругал, я старался отмалчиваться. Но не сдерживался, когда Шишкин требовал сделать какие-то заведомые глупости, при этом еще и приговаривая:
– Мне жалко своего времени. Я уже который раз говорю тебе одно и то же: спонсорство на бегах принесет нам прибыль. Мы опередим конкурентов. Твои люди немедленно должны заняться спонсорством конных бегов…
В ответ я тыкал под нос Шишкину документы:
– Исследования показывают, что этот рынок не будет расти в ближайшие пять лет. Все деньги у автомобильных гонок «Формула -1».
Слово «исследования» почему-то стало действовать на Шишкина как красная тряпка на быка. Он взрывался:
– Да к черту исследования! Эта твоя наука нужна будет лет через двадцать-тридцать. Сейчас от нас действительность требует более практичного подхода. Слушай меня, и все получится…
Но какой профессионал будет бездумно выполнять все, что сказал ему начальник? В таком случае мир давно бы свихнулся. Подчиненные очень часто исправляют ошибки своих неразумных боссов. Для этого есть несколько путей. Либо вовсе не исполнять дурацких приказов. Либо исполнять так, как это считаешь нужным. Либо исполнять буквально.
В первом случае можно надеяться, что начальник забудет свой дурацкий приказ. Так я и поступил с бегами. Ни на какие такие бега своих клиентов не переориентировал. Они потеряли бы деньги впустую. А Шишкин через несколько дней к этим бегам охладел и счастливо для меня забыл о них.
Второй вариант самый распространенный. Ты не споришь, просто делаешь все по-своему. А потом уныло выслушиваешь бьющего себе пяткой в грудь начальника:
– Видишь, все получилось, как я тебе говорил…
Третий вариант самый опасный. Если делать только то, что тебе приказывают, то оказывается, это то же самое, что ничего не делать. Не будет же начальник постоянно стоять рядом с тобой и говорить по каждой мелочи:
– Это… Теперь вот это… Затем то…
Я
В зависимости от ситуации я использовал все три варианта. Но иногда прибегал и к четвертому. В ответ на распоряжение сморозить очередную глупость я писал какую-нибудь наукообразную ахинею. Что-нибудь такое, в чем ни Протасов, ни Шишкин ничего разобрать не могли:
«Дальнейшая работа с клиентом имеет весьма ограниченные перспективы в связи со спецификой его положения на потребительском рынке…
…подтверждение устойчивости описанных выше экстремумов объема аудитории можно получить, проанализировав и сегментировав данные интеркорреляции между значениями охвата и нетто-покрытия, а также кластеризации потребительских групп…».
Подловить они меня не могли – я здорово поднаторел на подготовке таких отписок. Но Протасов с Шишкиным чувствовали подвох. И относились ко мне с подозрением.
Мои отношения с Шишкиным становились все более напряженными. Начальник откровенно меня динамил – все поданные на подпись бумаги оседали на его столе. Все дела тормозились. Однако не все из них гробились. Некоторые предложения, которые я считал погибшими в мусорной корзине Шишкина, через какое-то время всплывали в другом месте, от имени другого человека. От имени Шишкина. Это было прямое воровство. Начальник крадет у подчиненного? Ему что, больше делать нечего? Или он настолько чувствует себя ущербным, ни на что не способным, что готов поднять свое эго даже за счет ворованных предложений?
Я злился, но молчал, когда Шишкин присваивал кажущиеся мне не такими уж значимыми предложения. Но не выдержал, когда прочитал в приказе по агентству:
«В связи с необходимостью привлечения клиентов…
…повышения прибыли…
…привлечения новых оборотных средств…
…поручить треьему отделу клиентов…»
И далее дословная цитата о новом проекте из моего бизнес-плана. Из того самого, что я подал Протасову и Шишкину. Ждал, когда мне разрешат его исполнить. И дождался: начальник его подарил третьему отделу. Им руководит Чуркин. Человек, которого привел в агентство Шишкин…
Значит, напрасно я надеюсь, жду одобрения своего бизнес-плана. Он больше не мой. Пошел к Шишкину, положил ему на стол приказ:
– Так это же я предлагал. Это из моего бизнес-плана…
Начальник скривил рот:
– У нас в агентстве ничего лично «твоего» нет. Мы решили, что Чуркин справится лучше.
Даже «спасибо», гад, не сказал. Что делать дальше? Как работать, если знаешь, что результат твоего труда будет присвоен?
Через некоторое время Шишкин вызвал меня:
– По этому проекту поможешь Чуркину. Ему одному не справиться.