Команданте
Шрифт:
— Габриэль столько не вытянет, а Гильен занят в городе. Где твой контрразведчик, abuelito?
Гевара пропустил вопрос мимо ушей, потягивая горьковатый мате, но Вася был настойчив — хорошая внутренняя безопасность как бы не важней самой боевки.
— Чего ты боишься? Здесь и так уже человек тридцать кубинцев, одним больше?
Че слегка повернул голову, посмотрел искоса:
— Индейцы слишком отсталые. Не так, как в Конго, но все равно.
— И что?
— Боюсь, что может вырасти неконтролируемая сила, а нам нужен социализм.
А ведь
— Помнишь, ты говорил про Монголию? Вы хотите вот так же, скачком, перетащить весь континент в социализм. А тут кое-где даже не феодализм, а родоплеменной строй.
— Вот именно. И как с вами делать революцию? — съехидничал Че.
— Так вопрос стоит не о том, делать или не делать революцию, а о том, кто успеет первым — американцы или мы. Американцы пока впереди и нужно любой ценой выбить континент из-под их власти.
— Пусть даже вместо них придут националисты?
— Да. Уже это будет сильнейшим ударом по США. А там и националистов перемелем.
— То есть жрать как слона, по кусочкам…
* * *
Хосе опустил бинокль — так и есть, чуть выше и правее за идущим на посадку «Скайтреном» Кржемидловского, летел следом серебристый «мустанг» с красно-желто-зеленым килем и ронделем ВВС Боливии.
— У нас гости, убирай всех, кто не в форме!
Засуетился Режи Дебре, главный хозяйственник Римак оглядел небо из-под руки, кивнул и отдал команды — шестеро партизан в армейке собрались у времянки строителей, остальные спрятались внутри, работяги из профсоюза нефтяников с интересом наблюдали за пантомимой. Хосе дошел до самого зеленого джипа, порылся в бардачке, нацепил фуражку и очки-капли, а затем подогнал машину поближе ко взлетке.
— Может, мне переодеться в строителя? — нервно дернул Хосе за рукав француз.
— Посиди пока во времянке. И спокойней, спокойней, нам еще с боем обратно прорываться.
Первым сел Кржемидловский, «мустанг» контролировал посадку, нарезая круги над полосой, так что до приземления истребителя поляк и аргентинец успели перекинуться парой слов.
— С полчаса как привязался, стоило мне от границы на север повернуть, — Болеслав снял фуражку и утер лоб. — Патрульный, наверное, начал сразу в Камири загонять.
— А ты что?
— Я ему показал, что горючки мало, — рассмеялся поляк, — и притащил сюда. Дальше уж ты сам разбирайся, но что он на базу настучал это к бабке не ходи.
— То есть у нас где-то час, а там могут появиться солдаты… Эй, быстро разгружаем!
Работяги, партизаны без формы и даже прилетевшие из командировки в Уругвай уважаемые люди кинулись таскать ящики и прочий груз.
«Мустанг» четко сел на полосу и подрулил к времянке, обдав всех
— Капитан ВВС Лара! — резко козырнул пилот и несколько нервно осведомился: — Что здесь происходит?
— Лейтенант Уго Карденас, Второй департамент Генерального штаба, — несколько даже с ленцой ответил Хосе. — Здесь происходит то, о чем вам лучше не знать.
— Я требую объяснений! — взвился Лара. — Я уже доложил в Камири и я старше вас по званию, лейтенант!
Не в традиции вооруженных сил Боливии авиаторам совать нос в дела «зеленых», но после того, как генерал ВВС Баррьентос отправил в отставку командующего армией Овандо, летчики почувствовали себя на коне и частенько старались показать, кто в доме хозяин.
— Капитан, если вы так настаиваете, давайте хотя бы отойдем в сторону. Сержант, присмотрите.
Римак приложил руку к кепи, но вместо того, чтобы остаться на месте, шагнул следом, перехватив летчика за шею и зажав сонную артерию. Секунд через десять тело пилота обмякло и его аккуратно повязали.
Разгрузку и перекидывание привезенного в кузова машин завершили даже быстрей, чем в прошлые разы, Болеслав с бортмехаником не успели даже толком перекусить.
— Похоже, это был наш последний рейс сюда, — с сожалением сказал он. — Но если вы найдете другую площадку, я к вашим услугам. Люблю авантюрных парней!
Прощаясь с поляком, Хосе краем глаза следил, как «крадется» к самолету Дебре, получивший приказ обмотаться взрывчаткой и быть готовым в предстоящем бою лечь под танк. Точнее, Хосе приказал ему готовиться к смертельному бою, про взрывчатку и танк Режи насочиняет позже, оправдываясь в мемуарах. Француз запрыгнул на пузо в люк и червем уполз внутрь фюзеляжа, аргентинец пожал руку Кржемидловскому:
— Не боитесь, что на обратном пути перехватят?
— Полетим на восток, в Парагвае нас не ждут, а оттуда вдоль границ, метод проверенный. Do widzenia!
— Hasta luego![18]
Самолет пропылил вдоль полосы, легко поднялся в воздух и, качнув крыльями, скрылся на востоке. Привезенное уложили и раскрепили, группа расселась по кабинам и тут появились солдаты — джип с офицером и человек десять в грузовике.
* * *
Штабные порадовались, когда Хосе доложил о «бегстве» Дебре и разочарованно посопели, когда добавил, что на полосу в Такипиренде больше самолеты принимать нельзя. Кроме того, что там полегли и солдаты, и повязанный летчик, которого аргентинец не оставил в живых, туда через день приперлась целая рота из Камири и перевернула все вверх дном и оставила чуть ли не роту на постоянное дежурство. Предвидя такой поворот, Хосе возвращался кружным путем через Санта-Крус.