Командарм Серпилин
Шрифт:
Снаружи над амбразурой отливалась бетонная арка шириной три метра, затем наружная стена казармы укреплялась грунтовой насыпью до уровня второго этажа. Все помещения первого этажа над орудийными казематами предписывалось засыпать грунтом до потолка. Для этого планировалось использовать грунт, вынутый при строительстве орудийных и минометных двориков и ходов сообщения. По расчетам дивизионного инженера, такая защитная толща должна была выдерживать двухкратное попадание восьмидюймового снаряда, или двухсоткилограммовой фугасной авиабомбы.
Во второй половине месяца работы развернулись вовсю. Землю под конвоем вертухаев копали и возили тачками зэки.
После вывода всех частей мародеры снова активизировались. Караульную службу пришлось усилить. По гребню внешнего вала саперы протянули колючку. Помимо стационарных ночных постов, установленных на валу через каждые 500 метров, по всему периметру пустили парные караулы. За месяц полтора десятка мародеров сдали в комендатуру, а двоих даже подстрелили.
В середине месяца в батальон поступили первые шесть ПТР и один пулемет ДШК с боекомплектом. Привезли обещанные Серпилиным польские пулеметы и патроны к ним. Без отрыва от стройки началась интенсивная боевая учеба. На оборудованном в Волынском укреплении стрельбище целыми днями грохали выстрелы бронебоек и трещали пулеметы. Расчеты поочередно осваивали новое вооружение. Артиллеристы Иваницкого побатарейно выезжали на корпусной полигон.
В конце месяца Гаврилову изрядно потрепал нервы дивизионный особый отдел. Какой-то гад написал донос, что по приказу начальника гарнизона в крепости вредительски разбираются на кирпич целые здания. Ретивый капитан – особист, явившийся для разбора доноса, обнаружив идущую полным ходом разборку зданий, не нашел ничего лучшего, как запретить разборку и арестовать Гаврилова. Начал шить дело о вредительстве.
О дальнейшем развитии событий Гаврилову рассказывал заместитель комдива по политчасти полковой комиссар Бабичев. Замполит батальона Никишкин, узнав об аресте комбата, сразу позвонил замполиту полка, тот – замполиту дивизии, а тот пошел к комдиву. Комдив Яковенко, присутствовавший при посещении комкором крепости, и слышавший своими ушами указание комкора о разборке разрушенных зданий, сразу позвонил Серпилину. Комкор вызвал к себе не в меру ретивого особиста вместе с его начальством и полчаса орал на них. Знавший историю Серпилина, Бабичев не преминул заметить, что комкор сильно не любит НКВД-шников, а за компанию с ними – особистов, и при наличии законного повода с наслаждением оттаптывается на них.
В результате Гаврилова выпустили с извинениями, ретивого особиста из корпуса выперли, а по разборке зданий появился корпусной приказ. В кутузке Гаврилов просидел всего три часа. Гада нашли по почерку – им оказался младший политрук одного из артвзводов по фамилии Березовский. Его из корпуса убрали тоже.
В начале марта батальон получил полный комплект нового вооружения. Гаврилов на две недели освободил от строительства и караульной службы расчеты ПТР и новых пулеметов, чтобы не отвлекать бойцов от их освоения.
Стаявший в последних числах марта снег позволил ускорить земляные работы. Батальон закончил расчистку от кустарника валов, рвов и всей полосы отчуждения шириной один километр вокруг внешних валов и приступил к выравниванию грунта, чтобы убрать все потенциальные не простреливаемые точки. Саперы выставили колючку в два кола в двухстах и трехстах метрах от внешнего рва. Одновременно восстанавливались разрушенные амбразуры в казематах.
Работали по двенадцать часов в сутки без выходных. Регулярно наезжавшие с проверками комполка и комдив жестко требовали ускорить проведение работ. Гаврилов и Иваницкий находились в полном недоумении по поводу такой бешенной спешки. На западном берегу Буга никаких немецких частей, да и вообще никакой активности не наблюдалось. Только пограничные наряды. На всякий случай Иван поговорил с начальником погранзаставы, базировавшейся в Тереспольском укреплении, старлеем Кижеватовым. Тот тоже никакой активности на немецком берегу не замечал. Ходили слухи, что дату полной готовности оборонительных сооружений – 1 мая назначил лично главком западного направления Жуков.
К 20-му апреля в Цитадели саперы закончили пробивку амбразур в казематах кольцевой казармы. Артиллеристы, не дожидаясь облицовки амбразур бетоном, приступили к установке орудий на уже подготовленные постаменты. В последней декаде провели пристрелку орудий и минометов практическими снарядами по контрольным ориентирам.
Стрелки Гаврилова тоже установили все свои огневые средства в намеченные точки и провели пристрелку по рубежам. 29-го апреля прибывшему с последней проверкой комдиву предъявили все огневые точки, готовые к применению. Конечно, многие работы закончить не успели. На позициях стрелкового батальона не успели укрепить стенки ходов сообщения, идущих от входов в казематы к позициями минометов и зенитных пулеметов. Не успели замаскировать амбразуры. В Цитадели не успели засыпать грунтом доверху первые этажи кольцевой казармы над орудийными казематами. Ходы сообщения укрепить тоже не успели.
Зато, подготовили и загрузили склады тремя боекомплектами патронов и снарядов и продовольствием. На склады приняли 2 тысячи противотанковых и 3 тысячи противопехотных мин. Установку их не проводили до особого распоряжения.
Все-таки, многое не успели закончить. Но, успели главное – все пушки, гаубицы, минометы, пулеметы и ПТР стояли на огневых позициях, расчеты были обучены и готовы к открытию огня. Насупленный комдив, осмотрев всё, заключил:
– Ну, черт с вами, будем считать, что всё готово. Так и доложим.
1-го мая в батальон пришло поздравление с праздником от комкора с благодарностью за проделанную работу. Праздник встретили с облегчением. Утром в городе провели парад гарнизона. В ДКА состоялся праздничный вечер. В торжественной части выступил Серпилин. Всех хвалил, хотя и поругал за недостатки.
После праздников комкор прибыл в крепость с инспекцией. Осмотрев все подготовленные огневые позиции, обратил внимание на недоделки, но разнос устраивать не стал. Напротив, похвалил всех, сказав, что за такое короткое время больше сделать было невозможно в принципе.
На последовавшем в завершение инспекции совещании, комкор предложил всем присутствующим высказаться, что еще можно сделать для усиления обороны крепости. Предложений поступило много:
Установить в казематах автономные электростанции и организовать автономное электро- и водоснабжение.
Оборудовать объединенный командный пункт крепости.
Добавить медперсонал и оборудовать медпункт крепости в бывших пороховых погребах Цитадели.
Проложить заглубленные подземные проводные линии связи между всеми командными и наблюдательными пунктами всех укреплений и Цитадели.