Командир Разведгруппы. За линией фронта
Шрифт:
Именно с этой территории были проведены сотни пусков ракет «А-5» и «А-4». Они были несовершенны, поэтому четко не стабилизировались и падали с большими отклонениями от целей. Но так как ракетные проекты Брауна были засекречены, то на охрану полигона и поиски упавших изделий бросались силы из ведомства Гиммлера. В связи с этим активно велась вербовочная работа и насаждалась агентура, работавшая в первую очередь против местных партизан.
А так как часто в ходе испытаний ракеты залетали на территорию Польши, англичане через польское правительство в Лондоне поставили задачу добыть данные о тактико-технических характеристиках ракет. Ракеты
Варшавский центр послал в этот район группу разведчиков. С помощью местных жителей они собрали необходимые сведения. Руководство этими поисковыми группами было поручено партизанскому командиру Ежи Хмелевскому – специалисту по вопросам авиации. Крестьяне сообщили ему, что в деревне Рейовиц, недалеко от Люблина, загадочный взрыв среди бела дня разрушил массивное здание. После этого взрыва в деревню примчались два грузовика с немецкими солдатами, которые разогнали всех любопытных, сфотографировали и обмерили воронку и тщательно собрали все металлические осколки.
Вот почему в районе Люблина так много функционировало жандармских постов и карательных отрядов…
Как-то в разговоре с Зоричем и Гурским Жданов поделился одним секретом:
– Что-то в последнее время нам не везёт – неудачи стали часто преследовать отряд. Немцы буквально организовали охоту на нас. Создается впечатление, что о предстоящих наших операциях они знают заранее. Порой каратели идут след в след – почти наступают на пятки… Ноченьки да ноженьки, слава богу, только и спасают партизан.
– Не проник ли к вам шпион? – обеспокоенно спросил майор у начальника штаба, исполнявшего должность командира отряда, помня слова, сказанные начальником отдела в Киеве перед заброской в Польшу. Он тогда предупреждал о вероятности проникновения в отряд лазутчика.
Жданов задумался. Видно было, что этот вопрос его серьёзно волновал – ведь гибли его люди, всё чаще и чаще натыкаясь на засады и попадая в эпицентры облав.
Посмотрев внимательно на собеседников – Александра и Анатолия, он вместо ответа предложил:
– Вы опытные оперативники – разведчики и контрразведчики в одном лице. Вам, как говорится, и карты в руки! Помогите нам найти этих мерзавцев – оборотней. Иначе мы можем потерять ещё больше людей. Теперь вы в нашей семье… Мы вам, как можем, поможем. Как говорится, без разведки наш отряд слеп…
– А без контрразведки беззащитен, – не дал договорить Жданову Зорич, вставив эту фразу.
– Согласен!
Вскоре руководство отрядом имени Железняка принял на себя опытный руководитель партизанского движения С. З. Барановский. А начальник штаба А. С. Жданов остался его первым заместителем.
Зорич и Гурский четко представляли, что может случиться, какие печальные последствия могут наступить, если быстро не разобраться с возникшей серьёзной ситуацией, опасно нависшей над отрядом. Терпеть дальше работу предателя или предателей нельзя было и преступно по своей сути. Они понимали, что безразличие в данной ситуации – опора слабости, а нетерпение – гибель силы. Для небольшого партизанского отряда деятельность «кротов» смерти подобна, тем более в тесном вражеском окружении.
Вначале тень растерянности легла на усталое лицо Зорича – впервые он так близко ощутил работу вражеского лазутчика. Поэтому чекист не мог отбиться, как от назойливого слепня на пляже, от охватившего ощущения полного недовольства собой: и спешить и медлить нельзя было.
И вдруг он почувствовал смутное озарение, будто ухватил все время ускользавшую догадку. Он быстро достал из полевой сумки блокнот и набросал карандашом довольно простую проверочную комбинацию. Она отражала реалии нахождения партизан в данном районе. Зорич победно улыбнулся и позвал Гурского.
– Анатолий, я, кажется, вышел на уровень решения головоломки, – улыбался Александр.
– Какой?
– Основной… По вычислению оборотней – абверовских или гестаповских «кротов». Одним словом – вражеских лазутчиков.
– Готов услышать перл разработки.
– Ну, так слушай…
Чекист исходил из того, что в условиях строгого режима службы в партизанском отряде не может быть шпиона-одиночки. Ведь каждый его шаг контролируют бойцы и командиры. У вражеского лазутчика должен быть связной из числа местных жителей – отряд же дислоцировался рядом с деревней Волей Верещинской. Именно местные крестьяне только и могут свободно передвигаться, покидать партизанскую зону, посещать другие села и даже город Люблин, где находились карательные службы немцев: гестапо, шпионская школа и штабы нескольких воинских и специальных частей СС.
– Согласен, Александр… Всё сложное – гениально просто, но до этой простоты, как говорится, надо дойти холодным умом, а потом и конкретным действием.
– Я думаю, капкан на шпиона или шпионов скоро должен сработать. Наживка пахучая и закреплена крепко, – пружина нашего капкана тугая. Не вырваться.
Слово Святогорову:
«Решили мы провести элементарную оперативную комбинацию. Предложили Жданову по тревоге поднять отряд – сделать имитацию передислокации его штаба и подразделений в другой район. Приказали через отдельных командиров на марше никому из партизан не отлучаться. Специально выделенные дозорные группы, замаскировавшись в кустарниках, внимательно наблюдали за селом. Им вменялось в обязанность – всех, кто будет выходить или выезжать из Воли Верещинской, задерживать и немедленно доставлять в штаб. При этом обращать особое внимание на поведение задержанных и их возможные подозрительные действия.
В тот же день мы задержали несколько человек из числа местных граждан. Среди них была супружеская чета панов Филонских. Посадили мы этих поляков в партизанскую землянку. Так вот жена Аделия долго молчала в землянке, а потом начала корить мужа, что попались, мол, по-дурацки, смешно. Что их перехитрили русские. Обыскали супругов и нашли записку от одного из местных партизан – Тадеуша Сметинского, адресованную в Люблин некой пани Зосе».
Кстати, эта дама, как потом выяснилось, была хозяйкой шикарной люблинской пивной, в которой часто бывали знатные люди города, бизнесмены, немецкие офицеры, в том числе и сотрудники немецких спецслужб. В этой же пивной находилась и… явочная квартира местного гестапо. А Зося работала на местное подразделение государственной полиции, являясь одновременно и агентом, и содержательницей явочной квартиры, и хозяйкой «почтового ящика». Но всё это выяснилось со временем.
Вот текст обнаруженной записки: