Командировка в мир "Иной"
Шрифт:
Существо заметило мою руку, достало с нижней полки тележки единственную миску, положило два половника чего-то и впрямь похожего на разогретый в микроволновке "Китекет: мясной обед" и сунуло мне. Я поднесла угощение к носу, принюхалась, обмакнула в супчик палец, затем облизнула его… Прошедшая по телу судорога едва не вывернула меня на изнанку. Есть это было категорически невозможно. Боюсь, даже крысы отказались бы от подобного угощения.
— Простите, — окликнула я существо, рассматривающего меня с дебильным выражением лица, — а свежих французских круассанов и колумбийского
Существо издало странный звук, призванный означать удивление или же отрицание, кто ж местных одомашненных инопланетян разберет, вытерло руки о кусок использованной тряпки, болтающейся на поясе вместо накрахмаленного передника, и приникло к решетке. Несколько секунд буравило меня маленькими глубоко посаженными глазками. После причмокнуло скрытыми в дремучих зарослях растительности на роже губами и потянулось к связке ключей.
Я насторожилась и отошла подальше. Не нравятся мне его поползновения…
— Ы-ы-ы-ы… — восторженно всхлипнуло существо, входя в камеру.
— У-у-у-у… — у меня получилось менее эмоционально и более нерешительно.
— М-м-м! — некто выразительно облизнулся.
— Э-э-э-э?! — мне кажется или меня насиловать собрались в добровольно-принудительном порядке?!
Дотянувшись рукой до тележки, существо придвинуло ее к двери, перегородив проход. Вытащило из кастрюли половник и направилось ко мне, похлопывая поварешкой по бедру костяной ноги. Мне не показалось. Это (!) действительно осмелилось претендовать на мою руку, ибо сердце ему и задаром не нужно. Ну, ничего. Раз оно слова не понимает, я ему на примитивном языке жестов покажу его место на эволюционной лестнице! Я подпрыгнула, вытянув руки вверх, сделала сальто вперед, растянулась в продольном шпагате и резко выбросила вперед крепко сжатые кулаки.
— Моя прэ-э-лэсть! — выдохнул скорчившийся, теперь это стало очевидно, мужик.
Я поднялась, подхватив выпавшую из руки стражника поварешку, размахнулась и саданула его по затылку. Жестокие времена вынуждают идти на крайние меры, а в общем и целом я не сторонница насильственного решения проблем.
— Спасибо за комплимент, — поблагодарила я бесчувственное тело, отцепила с пояса мужика ключи и, насвистывая под нос "Good by to romance" Оззи Осборна, отправилась освобождать из заточения своих друзей.
Кое-кого бы не мешало оставить на перевоспитание, но прижатые к голове уши, полный раскаяния взгляд и эротично прикушенная клыком нижняя губа заставили меня передумать. Освободив Аайю, я передала ему ключи, указала на камеру Профессора, а сама подкралась ко входной двери и выглянула в коридор. В поле зрения никого не было, но сверху доносились голоса и смех. Необходимо было посоветоваться.
Вернувшись к брату и оборотню, я обнаружила неприятное дополнение к нашей компании: парни выпустили на свободу настоящего заключенного. Набор грязных тряпок и длинных спутанных черных волос приветливо обменивался с ребятами приветствиями.
— Зачем?! — набросилась я на них с упреками. — А вдруг он убийца или грабитель?
— Неправда, он хороший! — возразил Профессор. Схватив заключенного за руку, братишка дал понять, что не отступится от своего решения.
— Все равно! Не мы его туда посадили, не нам и выпускать!
— Поддерживаю! — присоединился ко мне Аайю. Он с недоверием, прищурившись, смотрел на незнакомца.
— Наговорились? — буркнул тот. — Вам без моей помощи из дворца не выбраться. Я его как свои пять пальцев знаю, — мужчина растопырил грязные клешни и каждому из нас продемонстрировал нарушение заветов Мойдодыра.
— Ладно, верю, — я с отвращением отстранилась от протянутой ко мне лапы. — Но за пределами дворца наши дороги разойдутся! — постановила я.
Мы совещались половину грозы. Выработали план действий, всеми признанный безумным, но который вполне мог сработать из-за этого качества, и приступили к его осуществлению. Меня посадили верхом на тележку. Профессора запихнули на второй уровень. Блондин и заключенный взяли на себя роль моторов, двигающих наше транспортное средство, суммарным объемом в один литр пустых желудков. Слава богу, турбированных… черноволосый закашлялся… Буду надеяться, что до выхода из дворца сей агрегат дотянет…
Кое-как устроившись на неудобной тележке, я получила последние инструкции и деревянную ногу стражника… Ею мне следовало отмахиваться от гвардейцев на постах. Я взвесила протез в руке, покрутила его, размышляя, не опробовать ли дубинку на нереально умных головах своих сподвижников? Нет, не стану. Ньютон от упавшего яблока закон всемирного тяготения открыл. На что эти, после стимуляции мозговой деятельности протезом, окажутся способны проверять не хочется. Перехватив дубинку на манер бейсбольной биты, я перекрестилась и дала сигнал стартовать.
Четыре этажа мы преодолели без проблем. Перед последним витком остановились, Аайю ободряюще погладил меня по щеке, досчитал до трех и… Я уверена — Девять кругов Ада выглядят именно так, как наш путь на свободу.
Стражники, увидев приближающуюся к ним тележку, выронили из рук кости, игральную доску и с воплями бросились врассыпную, врезались в стены и успокоились возле них, освободив нам дорогу. Мы пронеслись через казарменного типа помещение, до смерти напугав одну половину гвардейцев и разбудив вторую. Вылетели в просторный коридор, прибавили ходу и помчались к белой с золотыми вензелями двери. Выглядывающие на шум из комнат мужчины и женщины, прятались обратно, уворачиваясь от дубинки в моих руках, двигающейся по хаотичной траектории. Смелые, натянув трусы и схватив оружие, присоединялись к отряду гвардейцев, уже следующих за нами по пятам.
Мы выломали дверную створку, которая пару оборотней слева пригвоздила к полу. Я успела свалить двоих справа, помахать рукой замершим, словно по команде, слугам, выхватить из рук девушки с рыжими ушами букет роз, и пригнуться до того, как тележка протаранила дверь с другой стороны холла.
— Куда? — заорала я, осознав, что мы проехали выход.
— Прямо! — рявкнул заключенный.
Я стукнула кулаком по тележке и развернулась лицом вперед. Не время вносить смуту в ряды соратников, позже несогласных на кол посажу!