КОМАНДИРОВКА
Шрифт:
Телекомпания Аль-Джазира, которую в шутку называли «Арабским Си-Эн-Эн», на полном серьезе крутила ролики с многочисленными выступлениями министра информации Ирака, получившего кличку «Арабский Геббельс» – маленького и плюгавенького Мухаммеда-Саида Аль-Сахафа, в комуфляже и залихватском генеральском берете. Вот был брехун и клоун – в цирке такого не сыскать! Незадолго до взятия Багдада крылатой ракетой была разрушена багдадская телестанция, и Аль-Сахаф замелькал во всех спутниковых каналах других стран, давая победные реляции о прочной обороне и десятках тысяч убитых американских солдат. Но, похоже, что он сам совершенно не владел ситуацией и не понимал, что же происходит в действительности. Когда американские войска заняли Багдадский аэропорт, он твердил о некой гигантской битве в трехстах километрах от Багдада, а когда танки пошли по городским проспектам, он орал о некой западне, устроенной мудрыми иракскими генералами глупым американцам, пересыпая все обещаниями вскоре поотрубать головы тысячам пленных янки. Наконец грохот взрывов с соседних улиц стал слышен даже в его комментариях, и к всеобщему сожалению веселый дядька исчез буквально за час до окончательного взятия центра города. Удивительно, но арабская улица до самого последнего момента верила в его очевидную ложь, нелепость которой столь явно выпирала всему остальному миру. Вечерами, приходя в гостиницу, эксперты смеялись с иракской контрпропаганды как с хорошей комедии, но еще больше они смеялись, когда видели реакцию остального арабского мира на свержение статуй Саддама Хусейна в день падения Багдада. На лицах интервьюируемых застыло глупое выражение – неужели это правда, а как же обещания достопочтенного Мухаммеда-Саида Аль-Сахафа?
Как же развивались события, если на них смотреть гражданскими глазами? Если вкратце, то дело выглядело так.
20-го марта 2003 года коалиционными силами была произведена массивная атака крылатыми ракетами и бомбардировка «Стелсами». Цели в основном на юге Багдада, задача на уничтожение пяти ведущих иракских лидеров в их возможных резиденциях по данным разведки. Тогда же две крылатых ракеты ударили по дворцу Саддама (так называемый Фамильный Дворец) и по Министерству Планирования. Иракский Госплан был полностью разрушен, во дворце же разбомбили только бункер (как оказалось опять безрезультатно – Саддам от туда ушел еще за пару часов). Хотя косвенный результат был – как такая воздушная охота неплохо дезорганизует командные центры. Огонь велся с двух подводных лодок и четырех ракетных крейсеров из центра Залива. В тот же день Ирак ответил дальнобойным артиллерийским огнем и ракетным обстрелом по Кувейту. В городе и местах дислокации войск выла сирена и была дана химическая тревога, но ее быстро отменили. Ответным обстрелом с территории Кувейта (а точнее массированной артподготовкой перед наступлением) все артиллерийские точки у границы были подавлены в течение пары часов, и американские и британские силы выдвинулись к городку Умм-Каср, что практически на ирако-кувейтской границе. Вечером того же дня иракцы подожгли нефтяные месторождения под Басрой (самый юг Ирака, где его единственный выход к морю). Сами того не понимая, они создали неплохую дымовую завесу для подразделений коммандос, десантировавшихся с моря на полуостров Фав.
В ночь с 20-го на 21-е полуостров Фав и Умм-Каср взяты, хотя кое-где сохранились очаги сопротивления. Очаги незначительные, по американской военной терминологии такие именуются «карманами». Утром танки 01 Пехотной вышли на 150 км вглубь Ирака на подступы к городу Нассирия, а британский десант высыпался на еще уцелевшие нефтяные месторождения под Басрой (как оказалось, благодаря этой акции иракцам удалось поджечь всего 7 колодцев, те что запалили накануне). К середине дня потери убитыми составляли 8 бритов и 5 американцев с начала операции. Тогда уже американский десант высадился у границы с Сирией и захватил там два аэродрома, которые в спешном порядке стали готовиться под промежуточные перевалочные авиабазы. С Рутбаха десантники выдвинули легкий конвой к границе с Саудовской Аравией. Сауды в войне стойко не участвовали, но вроде позволяли перелив авиационного керосина на иракской границе в американские военные наливники. Наливники притащили прямо на захваченные аэродромы здоровыми транспортами, которые садились в красивейшем фейерверке термошашек-отвлекалок и с молитвами летчиков. Посадка тяжелого транспортного самолета в глубокий тыл врага на только что захваченный аэродром дело весьма рискованное. 21-го после обеда была завершена операция по захвату другого городка близ кувейтской границы – Сафвана. После этого путь на Басру был открыт, и туда выдвинулась 7-я Бронетанковая бригада вооруженных сил Ее Величества. Англичане обогнули Басру с северо-запада и изолировали находившиеся там иракские части. Вечером того же дня возобновилась весьма длительная, но как всегда прицельная бомбардировка Багдада, теперь в основном правительственных зданий и временных пунктов нахождения руководства в центре города. Подтверждений о гибели иракских шишек не поступало и вопросом оставалось – куда же целиться?
Нассирия, которую Геббельс-Аль-Сафах называл неприступной крепостью и булыжником, который выбьет американские зубы, навсегда лишив Америку ее знаменитой улыбки, пала после первого дня осады, правда исключительно в военно-стратегическом плане – 22-го марта 01-Пехотная разгромила противостоящую группировку, но до ликвидации легких стрелковых частей в самом городе было еще далеко. А вот под Басрой в этот день пошли интересные события – на западном направлении развернулось довольно упорное сопротивление, и бритишские «Челленджеры» медленно, но методично его давили. Иракские силы на самом юге оказались отрезанными от города и зажаты между двух огней – десантниками, теперь уже вместе с сухопутными частями, прошедших к Фаху по побережью и танками с севера. Видя абсолютную безвыходность, арабы побросали неплохо оборудованные позиции и разбежались, а около 2000 посдавалось в плен к бритам, несмотря на то, что те довольно долго держали «дезертирский коридор». Тогда же у англичан произошел весьма неприятный случай, повлекший семь одновременных смертей – два вертолета «Си Кинг» столкнулись в воздухе.
23-го марта американские танки обошли Самаву (или Самару – смотря как транскрибировать арабское имя этого города) и подошли к Наджафу, за которым открывался путь на Кербалу и дальше на Багдад. Упорное «карманное» сопротивление в более южных городах все еще сохранялось, его давить не спешили, щадя жизни солдат коалиции – главной задачей было обеспечение безопасного продвижения вне городов. Такая тактика тоже имела свои неприятные стороны, например на следующий день бои в Нассирии возобновились и результатом стали десять человек убитыми и 12 пропавших без вести, разумеется это не о иракцах. Да даже в приграничных районах тут и там все еще возникали перестрелки. Тогда возникла шутка: «какую территорию контролирует американский солдат? Да ту, что под его ногами». Хотя это не совсем так – пустыню, а что ее собственно контролировать? Порядок в городах оставляли на потом (похоже, что «потом» по прошествию двух лет все еще не наступило).
С 23-го на 24-е был высажен спецназ на северо-востоке Ирака у города Сулеймания, что у ирано-иракской границы. Целью этого десанта был разгром баз радикальной группировки Ансар Аль-Ислам. 25-го день был непонятный – 7-я Бронетанковая бригада несколько отошла от Басры назад, и там начались массивные бомбардировки, а в Нассирии пришлось все же ввязаться в уличную войну. 26-го начались бои за Кербалу и так же продолжались бои в Нассирии. У этих городов в двух местах американские войска форсировали Евфрат. А под Наджафом случилась, пожалуй, самая большая битва с начала войны – там были сосредоточены основные части регулярной иракской армии, и вертолетам работы хватало по выискиванию и уничтожению бронетанковой техники и артиллерийских стволов. После них все уже тщательно утюжилось семидесятитонными «Абрамсами». Передовые части Кавалерийской дивизии первыми переправились через Евфрат у Нассирии и начали наступление на Кут, но туда были срочно переброшены дополнительные силы из Багдада и наступление пришлось притормозить, собирая более мощный кулак для такого дела. Интересная ситуация сложилась в самом междуречье – иракское командование разбросало свои части между юго-западным и юго-восточным направлениями, совершенно позабыв о том, что будет между ними. Полоса земли между Тигром и Евфратом оказалась относительно пустой, и этим воспользовались сразу после форсирования Евфрата под Кербалой. К вечеру передовые части подошли к самому Багдаду с юга, правда большего сделать не смогли – основные силы еще были связаны по городам южнее, а впереди была наиболее боеспособная Республиканская Гвардия. Прокатившись по иракским тылам и наделав там основательного шороху, танкисты-кавалеристы отступили обратно к реке, так как до взятия Кербалы было еще далеко, и оставлять такой клин было весьма опасно и чревато окружением из-за невозможности полноценного снабжения и усиления. И только в тот же день, наконец, полностью успокоили приграничные «карманы» в Умм-Касре.
27-го марта потоки гражданских беженцев пошли из Басры и Нассирии подальше от городских боев. В тот же день на курдской территории, что на севере Ирака началась массированная переброска воздушного десанта на аэродром Харир. Заработал второй фронт, пусть пока не очень мощный. В остальном ситуация оставалась прежней – продолжались бои под Нассирией, Самавой и Наджафом. Из Багдада срочно перебрасывались легковооруженные пехотные подразделения иракцев на усиление обороны Кербалы, но единственное по-настоящему горячее место оказалось под Наджафом – от туда пошли здоровые «Чинуки» с ранеными (транспортные вертолеты, напоминающие вагон с двумя винтами), по телевидению замелькали кадры подбитой бронетехники (арабские горелые Т-72 особого интереса уже не вызывали и пресса с упоением смаковала кадры развороченных Брэдли и Абрамсов). Раненых эвакуировали в Кувейт и меньше в Катар, а также на корабль-госпиталь (только легко раненных). Все ранения средней тяжести и тяжелые немедленно грузились на специально оборудованные санитарные транспортники (напичканные реанимационным оборудованием самолеты, своего рода летающие операционные) и незамедлительно переправлялись в Германию. Плечо первичной эвакуации выглядело в среднем так – оказание неотложной помощи сослуживцами на поле боя и немедленный вызов вертолета. Обычно прибывали старички-работяги «Хьюи» или любой отстрелявшийся и находившийся поблизости «Блэк Хок». В «Хьюи» сидел парамедик (фельдшер), а эвакуация на «попутном» «Блэк Хоке» могла быть осуществлена без специального сопровождающего в перевалочный пункт, куда уже выходил более крупный «Чинук» с фельдшерской бригадой или даже с врачом (в случае если раненных оказывалось около десятка и более). Зачастую раненых умудрялись доставлять прямо на аэродром базирования, где уже была врачебная команда для оказания квалифицированной помощи в самом полном объеме. А затем сразу в самолет и на госпитальные базы в Европу для специализированного лечения. Такая оперативность позволяла заметно снизить боевые потери.
28-го тоже особых перемен не было. В Самаве воевали за дополнительные мосты, среди иракских сил становилась заметна дезорганизация – по-видимому сказались упорные бомбардировки всех командных центров, и координировать действия стало некому. Начались бомбардировки Мосула – самого северного города Ирака, не считая курдской зоны. Из-за растянутых путей подвоза стали ощущаться и неприятные вещи – атаки на конвои малыми партизанскими силами. Генерала Томми Фрэнкса частенько критиковали за его тактику ведения сражений сразу в нескольких местах и создания «рыхлого тыла». Однако уровень потерь был на порядок ниже прогнозируемых (военные ожидали более двух тысяч смертей, а получили менее двухсот за весь период активных боевых действий) и генерал был непреклонен в своей выбранной тактике. Он говорил, что при значительном техническом превосходстве американская армия может себе позволить «отсроченные тыловые бои», когда очаг сопротивления обходится стороной, и на его подавление выделяется лишь часть сил, а само подавление растягивается по времени. Конечно такое возможно лишь после того, когда противник уже достаточно побит, чтобы внезапно контратаковать противостоящую группировку. Полное доминирование в воздухе и высокая эффективность нового оружия позволяли почти стопроцентно удерживать такие очаги в рамках полной локализации – любые колонны подкреплений или передислокаций моментально уничтожались. Вообще заставить противника двигаться было самым желаемым в такой войне. А вот против человеческого фактора воевать сложнее – уже 29 марта под Наджафом состоялась первая атака смертника на машине, повлекшая 5 смертей солдат, стоявших на дорожном блокпосту. Хорошего в тот день было только то, что англичане наконец вошли в Басру.
30-го марта десант весьма успешно воевал на севере, с воздуха продолжалась прицельная атака на любые иракские запасы ГСМ, и в их частях стал заметен острый топливный дефицит. Чувствовалось, что готовятся к главной битве за Багдад – коалиционные формирования занялись чисткой тыла и усилением подвоза, продвижение по фронту резко замедлилось. Планировалось, что такая битва займет дней десять, не меньше. Для инспекторов наступила пора томительного ожидания, ведь их выезд на иракскую территорию полностью зависел от сроков взятия Багдада.
31-го марта бриты заняли Абу-Хасиб, городок всего в нескольких километрах к юго-востоку от Басры, в Нассирии взяли громадный склад с оружием и боеприпасами, а Наджаф наконец удалось полностью окружить, блокировав все входы-выходы и загнав остатки обороняющей его группировки в город. 1-го апреля произошла довольно крупная стычка под Кербалой у небольшого городка Хиндия, что в нескольких километрах от нее в глубь Междуречья. Арабов там побили довольно быстро, что позволило выдвинуть на передовые позиции северней самой Кербалы тяжелую дальнобойную артиллерию. Впервые американские «Палладины» (здоровенные самоходные гаубичные пушки) получили возможность обстреливать пригороды Багдада. При таких обстрелах вовсю использовали управляемые снаряды – после потолкового зависания такой снаряд раскрывает маленькие стабилизаторы и летит на цель по указанию GPS (спутниковой системы координат), что многократно увеличивает точность попадания при такой дальнобойной стрельбе. С Нассирией все еще до конца не разобрались, а риск городских атак заставил полностью переиграть систему форсирования Евфрата – от использования городских мостов в центре города пришлось отказаться, и силами инженерных частей быстро возвели дополнительную понтонную переправу в безопасной зоне подальше от города.