Командор навсегда
Шрифт:
– У меня нет выбора. Ты видел запись Лионеллы, она была куда более опытный псионик и ей это не помогло. Зойка погибла, будучи очень сильным магом, у меня нет и десятой доли её мощи. Я отдаю себе отчет, что шансов на победу с врагом почти нет. Ты подумай, что можно сделать. Я еще приду к тебе, – я немного поколебался, не решаясь задать еще один главный для меня вопрос, но все же произнес: – Что с Аделаидой?
– Енисей, мой позывной – Енисей, – как мне показалось, невпопад сказал он, – смирись, Лёня! Она мертва… квазинаниты уже убили её, осталась только оболочка. В форте была хотя бы энергетическая подпитка, он стоит на разломе, а так…
– Нет! – моему горю не было предела. – Так не может быть!
Вдруг в моей душе взорвалась ярость, она нахлынула как цунами, я буквально задохнулся от ненависти и к предателям, и к неизвестному врагу.
– Стой, Лёня, – Светлов попытался сохранить мое соединение со станцией, – ты не Румата, чтобы вырезать за любовь пол-Арканара!
– Нет, Енисей, ты ошибся во мне. Я – Румата!
Я решительно разорвал связь – хватит с меня разговоров на сегодня.
У коммуникационного кресла, кроме моей стражи, оказался и Майоран.
– Мы готовы к штурму!
Я ничего не ответил, а только широкими и стремительными шагами двинулся на выход из дворца.
– Огонь! – крикнул я батарее тяжелой артиллерии.
– Но… – попытался возразить Саур.
Я его прервал: «Не будет сегодня разговоров», – опасаясь, что предатели из Секретной службы сдадутся. Мне хотелось разнести тут всё.
Пушки за четыре залпа снесли все стальные ставни на двух этажах особняка. Секретчики пытались оказать сопротивление, между залпами высовываясь в окна с мушкетами, но сразу падали, получив по несколько арбалетных болтов от слаженных залпов стрелков на баррикадах. Полчаса мы долбили по зданию, ядра залетали внутрь и там рикошетили от стен, круша и мебель, и защитников. А когда на второй этаж провалилась часть крыши, видимо, от разрушения несущих конструкций, получивших попадание пудовыми ядрами из двадцатичетырехфунтовок, мы начали штурм.
Заходили с двух сторон. Я и группа Саура – на первый этаж, а Майоран со своими людьми по абордажным мосткам – на второй. И сразу вперед полетели гранаты, добивая затаившихся врагов, если такие вдруг были. Особняк пылал, и помехами для нас были не недобитки, а едкий дым, застилавший глаза, да нестерпимый жар. Но мы прорубались сквозь горящую мебель и перекрытия, заваливая открытый огонь штурмовыми щитами, – мы рвались к подвалу. Лишь у тюремных дверей наткнулись на двух офицеров, одним из которых и был капитан Иштван. Две гранаты, кинутые им под ноги, лишили их возможности сопротивляться, взрывная волна и осколки нанесли тяжелые раны.
Штурмовики кинулись в тюрьму спасать пленников, а я поволок Иштвана наверх для допроса…
– ГДЕ ОНА? – я кричал в побледневшее лицо капитана секретной службы, держа его за грудки и приподняв над землей. Секретчик был при смерти, осколки вспороли ему живот и посекли ноги, все тело ниже груди представляло собой кровавое месиво. Мог ли он говорить в таком состоянии? Я и не думал об этом, мне нужны были ответы.
За спиной пылал особняк Секретной службы Приморского форта. Мои гвардейцы пытались ликвидировать пожар, но почти безуспешно. Тушить огонь рирцы не умели, а вот расстрелять это строение из двух массивных корабельных крупнокалиберных пушек получилось отменно. Зеваки, которые собрались при нашей подготовке к штурму, разбежались по окрестным переулкам после первых же выстрелов и теперь испуганно выглядывали из-за углов.
– Помогайте тушить! – крикнул я им и отбросил умирающего капитана в сторону наших лекарей. Откуда силы-то у меня столько? Он пролетел четыре метра и упал прямо под ноги медикам, занятым лечением двух наших бойцов, попавших под ответные выстрелы секретчиков.
– Где лейтенант? – я оглянулся в поисках второго выжившего офицера.
Мужчина средних лет в окровавленной одежде оказался связанным у баррикады, за которой мы прятали своих стрелков. Он сидел, уткнув голову в колени. Рядом с ним стоял Ирса Риз и что-то ему говорил. Я подошел быстрым шагом и, схватив за плечи, резко поставил на ноги.
– Где она? – от моего резкого возгласа офицер вздрогнул. Смотрел секретчик в землю, избегая прямого взгляда глаза в глаза.
– В форте Сиртос, – он ответил хриплым тихим голосом. – Думаю, что там, больше негде…
Я отбросил его в сторону и резко повернулся к Ирсе.
– Сформируйте два отряда гвардии и будьте готовы выдвинуться через два дня. Как этот сортир тушить закончите, Майорана ко мне!
– Сортир? – удивленно переспросил сержант.
– Да, как потушите, то сделайте из этого здания общественный туалет… ну или помойку…
– А пленных что?
– Пленных в подвальные камеры нашего дворца, – я махнул в сторону Ливра Мелона. – Военным не отдавать, даже если сильно будут просить.
Я быстрым шагом направился в Губернаторию. Мне нужны были анты, если и они не ответят на мучившие меня вопросы, то никто не поможет. Придется думать самому. Блин, как же все не вовремя!
В покои губернатора я вбежал вместе с моими стражами и, бухнувшись в кресло, установил связь.
– Ты быстро караешь, – хмуро произнес встретивший меня Светлов, но я не стал его слушать.
– Дай мне поговорить с Менврой. Быстрее!
Появилась величественная титанида, которая присела на пол, чтобы уровнять наш рост. Она излучала спокойствие и силу, я под воздействием этого чарующего воздействия успокоился и выровнял дыхание.
– Менвра, квазинаниты быстро убивают организм? – торопливо спросил я.
– Зависит от условий, у вас ведь есть их аналоги в организме, почти сорок квадрильонов митохондрий, – она вывела голограмму организма, – организмы всех игроков синтезированы и, значит, идеальны, митохондрии не заняты программой восстановления и сохранения всех процессов. А у обычных людей… у Аделаиды организму восемнадцать лет и в нем митохондрии борются с инфекциями, повреждениями. Они выполняют долгосрочные программы. Квазинаниты заменяют собой митохондрии, можно сказать, что они – более продвинутая их версия. Это вызывает молекулярный шок. Клеточная активность умирает, возобновляется, умирает, возобновляется – и так в бесконечном цикле. Это удар чудовищной силы по энергетическому телу, то есть по душе…
– Мне некогда слушать теории, – я перебил титаниду, – Светлов сказал, что если переместить Аделаиду из Приморского форта, то она погибнет, потому что тут ей помогает энергоразлом. Это так?
– Да, – покладисто проговорила Менвра. Она лучилась добротой и спокойствием и, видимо, пыталась успокоить меня.
– Но она всё еще жива! – торопился сказать я, как будто это могло чем-то помочь. – Она в форте Сиртос. Менвра, там есть разлом?
– Да, – кивнула она, – там он даже более сильный. И это не только хорошее электромагнитное поле, но и повышенное содержание озона. Он позволяет…