Комбат против волчьей стаи
Шрифт:
— Если ты шевельнешься или пискнешь, я пристрелю тебя на месте. Если хочешь жить — молчи.
— Кто ты? — выдавил из себя Илья Данилович.
Это и решило его судьбу, короткий и резкий удар в пах буквально подбросил Сивакова в воздух и, падая, он получил еще один удар пистолетом по затылку. Но с грохотом упасть Комбат ему не позволил. Он, его, как пластиковый
— Полежи на моем месте, может быть, тебе там понравится.
«Ну, Комбат, остался еще один. И с ним ты должен разобраться. Он один, и ты один», — в третьем лице подумал о себе Борис Рублев.
На экранах радаров боевых истребителей, идущих на перехват цели, уже высветилась яркая точка.
Транспортный самолет.
Ведущий звена уже готовился к атаке, понимая, что сбить транспортный самолет не составит большого труда, все будет так, как происходит обычно на маневрах. Цель зафиксирована.
Остается лишь нажать на красную кнопку.
Сильвестр с пистолетом в правой руке и бутылкой водки в левой обернулся. Комбат рисковать не хотел, поэтому первым нажал на курок, Сильвестр вздрогнул, пуля вошла ему точно в центр лба, в его глазах застыло удивленное выражение и силуэт мужчины, стоящего в дверях.
Бандит качнулся и упал лицом вниз.
Летчики вздрогнули.
— Спокойно, мужики, связывайтесь с землей.
— Кто ты? — спросил командир самолета, хватая наушники и включая связь.
— Быстро меняйте курс, возвращаемся на аэродром.
— Кто ты? — переспросил командир, нажимая тумблеры и выходя на связь.
— Я Борис Рублев.
Бросив пилотов, он повернулся и заспешил к детям.
— Ну, ребятки, все в порядке. Минут через тридцать приземлимся, да? — Обратился он ко второму пилоту.
— Долетим, долетим, — вытирая мокрое от пота лицо, сказал второй пилот.
Его губы кривились в улыбке.
— Земля! Земля! Говорит двенадцатый борт, говорит двенадцатый борт! — дрожащим от возбуждения голосом кричал командир самолета. — Вы меня слышите?
— Да, да, слышу.
— Мы возвращаемся.
— Что?
— У нас, не знаю.., бандиты обезврежены.., тут какой-то Рублев, сказал возвращаться. Да, Рублев так он назвал себя.
Транспортный самолет, завалившись на левое крыло менял направление и уходил на восток.
Когда до цели осталось двенадцать с небольшим километров, звено истребителей получило неожиданный приказ «Атака отменяется. Вернуться на аэродром».
Транспортный самолет вынырнул из-за туч, похожий на серую птицу. Люди в камуфляже, в погонах и без погонов, стоявшие на краю летного поля, рядом с машинами, увидев самолет, услышав гул моторов, сорвались с места и побежали по бетону, за ними, обгоняя их, помчалась машина «скорой помощи», включив сирену и сверкая мигалкой.
Моторы еще продолжали работать, но самолет уже замер. Дверь открылась. В черном проеме показался Борис Рублев. Его полосатая тельняшка была мокрая от пота. Он устало махнул рукой, бегущим к самолету Подберезскому и Шмелеву, а затем сжал кулак, потряс им в воздухе.
Когда Подберезский со Шмелевым подбежали и остановились внизу, Рублев усталым голосом сказал:
— Ребята, осторожненько, сначала дети, потом взрослые.
— Подберезский засмеялся.
— Ну, Иваныч, я думал, ты как десантник на парашюте спустишься.
— В другой раз, Андрюха, — Комбат вытер лицо и повернул голову, заглянул в самолет. — А ну-ка, орлы, на землю.
Рядом с ним появились детские лица с широко открытыми глазами, в которых уже не было слез.