Комбат. Краткий миг покоя
Шрифт:
– Ну, в общем, похоже, – кивнул Игорь. – Однако мы должны сначала дать свое согласие. Только тогда мы в деле. Если видим, что задание нам не по зубам, – отказываемся. Если понимаем, что игра стоит свеч, – участвуем.
– Вот это звучит уже получше, – успокоился Роман.
– Я так понимаю, мы должны ответить тебе, подписываемся или нет? – спросил Андрей.
– Да. Я должен знать – рассчитывать на вас или искать кого-то еще, – подтвердил Игорь.
Андрей и Роман переглянулись. Повисла непродолжительная пауза. Игорь чувствовал, что все складывается именно так, как ему хотелось. В эти минуты Андрей и Роман не столько прикидывали, стоит ли принимать участие в затеянном, сколько боролись с мальчишеским желанием немедленно заявить, что они готовы. Это было неудивительно – Игорь всегда прекрасно подходил в качестве так называемого «харизматического лидера». Он умел нравиться тем, с кем предполагалось работать вместе. Даже чеченские командиры, относившиеся к наемникам не слишком-то тепло, для Мотина делали исключение. Он был уважаемым человеком в любой ситуации. Что, правда, не выходило за рамки его имиджа. Когда он отстал от отряда и буквально вляпался в дерьмо – это, конечно, не складывалось в героический образ. С другой стороны, этого никто и не видел. А для лидера-харизматика важнее всего именно то, что видят другие.
– Ну, в общем, мы с тобой, – сказал Роман после того, как пауза все-таки закончилась.
– Я в этом совершенно не сомневался, – кивнул Игорь.
– А чего сомневаться-то? – искренне удивился Андрей. – Понятно же, что с тобой можно настоящим делом заняться и в люди выбиться.
Мотин мысленно хмыкнул. Понятно, что у него есть некоторый, скажем так, позитивный опыт авантюрной жизни, при этом – он до сих пор жив. Значит, определенное количество ловушек, расставляемых судьбой на этом непростом пути, он сумеет почуять и провести мимо них. Но вот на то, чтобы всерьез просчитать не только возможные, но и неожиданные ловушки Игорь не тянет.
С другой стороны, войско не должно знать о колебаниях и сомнениях полководца. Иначе сражение будет проиграно еще до того, как начнется.
– Вот и хорошо. Значит, я тогда связываюсь с нашим работодателем и говорю, что мы готовы рассмотреть его… вакансию.
И они засмеялись тому, как смешно звучит обыденная терминология в отношении неординарного занятия. Ну, с другой стороны, а что прикажете? Как формулировать мысль? «Я побакланю с нашим паханом, скажу, что надо просечь фишку!» – так, что ли? Вроде минули такие времена. И дай бог, больше не возвратятся.
Подумав, что еще есть целых два дня на то, чтобы немного посмотреть по сторонам, Игорь сказал:
– Значит, пока мы вот что знаем: ювелирный магазин, который нам предстоит брать, принадлежал некоему Виктору Горчакову. Его не так давно убили. Так вот, я предлагаю быстренько узнать, что за контора была у этого жмурика и как называются точки, ей принадлежащие. Ну и заодно приглядеться к ним, понять, за кого нас держат – за самоубийц или за нормальных людей. Понятно?
Роман и Андрей кивнули. Вопросов относительно того, как добывать информацию, ни у кого не возникало. Благо живем в век высоких технологий, а ювелирный магазин – это вам не режимное предприятие с трехэтажной системой пропусков.
– Андрей, ты у нас самый подкованный технически, – сказал Игорь, – сделай милость, посмотри в Интернете, что там есть по поводу этих ювелирных магазинов. Хорошо?
– Посмотрю, – кивнул Андрей.
– Когда будет информация – пройдемся возле этих магазинчиков, прикинем, что к чему, – подвел Игорь итог «предварительному брифингу».
Романов нисколько не боялся того, что предстоит. Он, никогда не работавший, что называется, «в поле», не был трусом. И всерьез полагал, что раз уж где-то в штатном расписании его фирмы (а равно и нештатном), числятся профессионалы боевого и разыскного ремесла, то есть надежда, что хлеб свой они едят не зря.
Мост был совсем рядом. Обыкновенный, четырехполосный, с бетонным ограждением. Внизу, под мостом, – железнодорожная ветка на Смоленск. Вокруг на полкилометра относительно глухо. Собственно, и особенного населения тоже не наблюдается. Только и есть что какие-то пакгаузы дальше по железке в сторону Москвы. Ну, и дома тоже виднеются, однако так, фоном, задним планом. Настолько задним, что принимать их во внимание есть смысл только условно.
Водитель, не доезжая моста, бросил машину на узкую боковую дорожку, ведущую, судя по всему, к железной дороге и предназначенную для технического транспорта. Уж во всяком случае, рассчитывалась она не на «мерседес». Очень красноречивым свидетельством тому стал ухаб, на котором «мерин» тряхнуло так, что Романов врезался головой в потолок салона. Юрий Павлович болезненно замычал, сильно прикусив язык.
– Извините, – сказал водитель, но сами видите, куда выехали.
В ответ на эту неискренне-покаянную фразу шофера Романов промычал что-то успокоительное.
Машину продолжало трясти, пару раз по боковым стеклам чиркнули ветки кустов, стоящих вдоль узенькой ленточки из отвратительно старого асфальта, только у нас в стране называющегося «дорогой».
– Думаешь, они сюда тоже поедут? – невнятно спросил Юрий Павлович – язык отказывался пока что ворочаться так, как надо.
– Ну вроде волоклись следом. Так что могут и свернуть. Хотя тут скорее нам надо к железке прорваться, а там их уже в любом случае накроют.
– А что возле железной дороги? – спросил Романов.
Водитель коротко засмеялся.
– Да ничего особенного. Можно сказать, кавалерийский полк в засаде!
Романов не удержался от встречного смешка. Ну да, знаем мы этот ваш полк. Небось десяток ребят покрепче по местности рассредоточен. И у каждого – что-то не самого малого калибра.
Водитель снова нажал кнопку вызова на телефоне.
– Ну что там у вас? – спросил он, послушал ответ и резко нажал на тормоз. Отключился, повернул к Романову лицо, расцвел победной улыбкой.
– Ну все, абзац: берут охламонов! Они за нами тянулись, как привязанные. Мне сказали, что вам уже можно выйти и посмотреть.
Романов, естественно, не упустил возможности. Он открыл дверцу, критически посмотрел на то, что творилось под ногами, посочувствовал своим дорогим ботинкам и решительно зашагал туда, где происходило что-то очень негуманное. Во всяком случае, доносившееся кряканье и уханье не располагало к иным мыслям.
Романов вышел из-за поворота и увидел, что «ауди» стоит со всеми четырьмя дверцами, распахнутыми настежь. А ее экипаж в количестве четырех человек вырывается из рук доброго взвода людей под предводительством Болеславского. Романов подошел ближе, пожал Ивану руку и спросил:
– Это где же ты столько народу-то набрал, скажи на милость?
– Это практически все, кого мы можем поднять при необходимости, – ответил помощник.
Романов покачал головой.
– Я думал, у нас меньше бойцов. Слушай, а под каким видом ты их держишь в режиме, скажем так, мирного времени?
Болеславский ответил:
– Кто как. Некоторые в наших магазинах работают. Охранники, грузчики. Получают официальную зарплату, а при необходимости выкапывают томагавки. Десяток – это штатная охрана. Я сегодня их всех сорвал с места.