Комедия неудачников
Шрифт:
— Если только…
Я вздрагиваю и выпрямляюсь на сиденье, чтобы на лету ухватить, куда он клонит. Все турбины в моем мозгу начинают лихорадочно крутиться.
Машина тем временем въезжает в городок.
— Если только мы с вами не найдем некий… modus vivendi. То есть счастливое решение, удовлетворяющее всех нас. Главное, это избавить нашу паству от столь жестокого разочарования. Ибо, как я вам это уже говорил, кто осмелится утверждать, что постиг все замыслы Господни? Быть может, вы были избраны Провидением как раз для того, чтобы почтить нашего доброго Сант'Анджело, увы, слишком рано забытого, осмелюсь вам в этом признаться.
Молчание. Я кусаю себе губы, чтобы не ляпнуть какую-нибудь глупость.
— А всеми этими деньгами, которые может принести продажа вина, мы сумеем распорядиться. Наши планы весьма обширны. Построить больницу, школу, оборудовать само святое место надлежащим образом. Мы еще всего не решили. Нам потребуется так много средств для предстоящих богоугодных дел. А это вино могло бы стать настоящим благословением для многих несчастных. Должен признать, мы были изрядно удивлены количеством ходатайств от приходов, которые хотели бы использовать вино Сант'Анджело для богослужений. Тут-то нам и явилась счастливая мысль — сделать его обязательным для этого по всей Италии…
— Вы шутите?
— Разве у меня такой вид, господин Польсинелли? Впрочем, все это вас не касается. Мое предложение просто: вы отдаете нам все — акты на владение, запасы вина и всю вашу смехотворную бухгалтерию. Всем этим мы распорядимся гораздо лучше, чем ваши ничтожные управители. Попросту говоря, вы преподнесете нам дар…
— Дар?
— Назовем это так. Для посторонних, по крайней мере. Взамен мы будем переводить вам ежегодно пятьсот тысяч ваших франков на анонимный счет, который вы откроете в любом банке по вашему выбору.
Машина останавливается перед Бьянкиным домом. Последние посетители бара напротив буквально загипнотизированы моим прибытием в черном «мерседесе». Выходит шофер, чтобы распахнуть передо мной дверцу. Хозяин бара решает, что у него галлюцинации.
— Я слышал, что у вас были некоторые недоразумения с местными жителями. И кажется, не только с ними…
— Вы неплохо осведомлены.
— Неисповедимы пути Господни, не так ли? Подумайте над нашим предложением. Хотя… остается ли у вас еще время на отказ?
Нет. Конечно, нет. И он знает это так же хорошо, как и я сам.
— И учтите, что, приняв это предложение, вы всецело подпадаете под наше покровительство. Не думаю, чтобы хоть кто-то дерзнул подвергнуть его сомнению.
Прежде чем уехать, он добавил:
— А пока не заботьтесь ни о чем. Я заеду за вами часов около одиннадцати. И мы вместе отправимся на церемонию, не так ли?
Он опустил свое стекло, и машина беззвучно исчезла.
Вокруг меня недобрые лица. Удивленные и молчаливые.
Меня сейчас вполне могли бы линчевать. С полной безнаказанностью.
Но никто не осмелился даже подойти ко мне ближе чем на десять метров.
Я почувствовал, что окружен неким магнетическим полем.
Бьянка все это видела. Потом на какой-то миг она пропала из окна.
И я услышал, как открылась дверь ее дома.
— А я тебе говорю, мы забыли задвижку.
— Все закрыто, и задвижка, и замок, на два оборота. Я уже проверила, Антонио. Лучше попытайся уснуть, а то скоро рассветет.
— Как тут уснешь… У тебя есть транксен? Который вообще час?.. Или валиум. Да, это тоже было бы неплохо… А может, у тебя теместа найдется? Одна-две таблетки. Пожалуйста…
— У меня ничего такого нет. Могу сделать тебе отвар…
— Отвар! Ты что, смеешься? Эти твои ставни… они же совсем гнилые. От них никакого проку. А выпить у тебя что-нибудь есть? Граппа там или… уж не знаю что.
— Вино, может быть?
— Вино… Я уже слышать не могу об этом б… вине. Я хочу… хочу… как будет «блевать» по-итальянски? Ну, блевать, вы что тут, в Италии, не блюете никогда? Слушай, я уверен, на задвижку не закрыто. Иногда бываешь так уверен, что сделал что-то, так уверен, что забываешь… А который час?
— Проснись, Антонио. Пора на мессу.
Виноградник… Надо добраться до виноградника…
— Бьянка… который час?..
— Почти одиннадцать. Ты заснул всего пару часов назад.
Да… припоминаю. Солнце стоит уже высоко. Мои веки никак не открываются. Надо добраться до виноградника… Банкир прав. Без его покровительства я погибну. Он все возьмет в свои руки, а я… я смогу вернуться в Париж…
— Машина внизу уже ждет?
— Да. Большая.
Я заметил в ее голосе некоторое беспокойство, и вдруг мои глаза открылись сами собой.
— «Мерседес»?
— Нет. «Кадиллак».
— О…
— А вон еще один. Ищет, где бы встать.
Я бросаюсь на Бьянку и трясу ее изо всех сил. Она вскрикивает.
— Хочешь, чтобы я загнулся тут, что ли?
— Антонио, ты… сходишь с ума!
Она вдруг разражается рыданиями и влепляет мне пощечину. Я выглядываю наружу через занавески. Они уже тут как тут. Поджидают меня. «Мерседес» не приехал.
— Помоги мне, Бьянка.
Она вытирает слезы уголком фартука. С трудом успокаивает свое дыхание и задумывается на мгновение.
— Тебе и вправду надо выйти отсюда?
— Да…
— Во дворе… там есть мопед… моего отца. Он еще в порядке. Я его часто одалживаю, когда просят.
— И что дальше?
— Я выйду первая, чтобы их на секунду отвлечь, а ты в это время уедешь. Но потом я смогу только молиться за тебя, Антонио…
Пять минут спустя мы уже во дворе, рядом с воротами. Драндулет заводится с полоборота.
— Что ты собираешься им сказать? Только учти, эти не из телика, а настоящие.