Кометчики

Уильямсон Джек

Джей Калам молчал, лицо у него было пепельно-серое. Хотя он сохранил каким-то образом сосредоточенное и хмурое выражение, это не имело значения. Глаза его превратились в пустые окна в ожидающий космос, и в них не было света. Длинные красивые пальцы были сцеплены вместе.

Тусклые глаза девушки скользнули по Бобу Стару, словно не узнав его. Она заговорила, словно сама с собой, глухим хриплым шепотом. Джей Калам переводил ее слова, однако Бобу Стару казалось, что он делает это как автомат, сам при

этом ничего не понимая.

— Я — последняя из моего народа. В течение двадцати поколений мы жили внутри кометы. Мы пережили времена, когда смерть едва не одолевала нас, только для того, чтобы остановить кометчиков прежде, чем они уничтожат человечество. Мой отец жил и умер ради этого, как и весь мой народ. Теперь я думала, что у нас появится шанс. Но мы проиграли…

Голос ее звучал все медленнее и затих, словно перестал работать механизм. Жиль Хабибула, по-прежнему сгорбившись, стоял над пустым ящиком. Он громко плакал, сморкаясь. Толстые пальцы его бесцельно обшаривали гладкий красный металл.

Конвульсивно выпрямившись, Боб Стар прошептал:

— Мы ничего… не можем сделать?

Джей Калам покачал головой. Он прикусил губу, и длинная челюсть его покраснела от крови. Хмурое напряжение в лице создавало странный контраст с этой алой струйкой. Он покачал головой и облизал губу, и, казалось, слегка удивился вкусу крови.

— Мы можем только ждать… когда они…

Безнадежно, в замешательстве, Боб Стар глядел в пустой ящик. Они проиграли, они обречены. В мозгу все сильнее и нестерпимее стучала старая боль. И его охватил древний ужас: он так и не покидал его никогда.

Вернулась тошнота. Он присел возле хнычущего Жиля Хабибулы в мучительном отчаянии, потрясенный от случившегося. Он едва слышал отдаленный звук открывающейся внутренней двери, но его внимание привлек сухой сдавленный крик Кай Нимиди.

Он увидел кометчиков.

Двое кометчиков спускались в маленькую зеленую комнату. От ближайшего столба яркого тумана донесся низкий торжествующий смешок. Это был ироничный смех развеселившегося бога. Тупо вслушиваясь, Боб Стар услышал знакомый звонкий баритон Стивена Орко.

— Приветствую, Боб, и поздравляю. Позволь представить моего коллегу, законного правителя кометы.

Фиолетовая звезда слегка качнулась, словно сделала насмешливый кивок.

Боб Стар с некоторым тусклым летаргическим интересом глядел на сияющего властелина кометы. Это он, видимо, был ответственен за чудовищную шутку с пустым ящиком. Неужели кометчики действительно неуничтожимы? Неужели этот жуткий охраняемый склеп — всего лишь фантастическая подделка для того, чтобы поддерживать авторитет этого сияющего императора?

— Ваше замечательное мероприятие, — продолжал легкий голос Стивена Орко, — встревожило моих коллег, которые намерены предпринять шаги к его немедленному прекращению. Я сожалею о том, что преждевременно прерываю тебя, но твоя возмутительная нескромность делает твое дальнейшее существование просто непрактичным.

Если бы голос звучал невнятно, шептал или кричал, подумал Боб Стар, то этот ужас было бы гораздо легче переносить. Ибо существовало жуткое несоответствие между ужасающим пламенем, горевшим перед его глазами, и беззаботным легким смехом.

— Прежде, чем ты умрешь, Боб, не хочешь ли ты узнать о своих родителях? Они совсем близко, настолько близко, что твой невезучий спутник, Хал Самду, был отправлен к ним на корабль. Вот так я узнал о вашей необычной деятельности.

Твоя мать — это тебе, наверное, покажется невозможным — пока еще невредима. Однако она проявляет глупость и упрямство, избегая вступать в обсуждение принципов АККА, — упрямство, которому вскорости придет закономерный конец. Я планировал пригласить тебя и твоих спутников на банкет. Но обеспокоенность моих августейших коллег снимает этот вопрос с повестки.

Последовала небольшая пауза, и Боб Стар заметил встревоженное постоянное движение туманного столба, вращающегося внутри твари, которая была правителем кометы.

— Это огромное удовольствие, — послышался бодрый сардонический голос Стивена Орко, — присутствовать при кризисе вселенской истории. И, насколько я могу интерпретировать встревоженное поведение моего коллеги, это действительно кризис. Я думаю, ваше дерзкое и нескромное проникновение в камеру генератора должно послужить поводом для немедленного и полного искоренения человечества. Какая досадная случайность, не правда ли?

Снова колонна живого пламени разразилась беззаботным смехом.

— Не то чтобы я испытывал особое желание присутствовать при экзекуции…

Сияющая фигура правителя кометы вновь пошевелилась, словно была раздражена. Протянулась туманная рука, и Боб Стар ощутил покалывание на коже. Зеленый туман начал воздействовать на зрение. Это, подумал он, его последний миг.

— Подожди, Орко!

Смутно, сквозь неожиданный хруст в ушах, Боб Стар услышал сдерживаемый хриплый голос Джея Калама.

— Подожди, если хочешь узнать, почему ты можешь столь спокойно помогать искоренить человечество. Потому что я теперь могу тебе это рассказать, Стивен Орко. Я знаю, кто ты или что ты на самом деле.

Боб Стар понял, что получил отсрочку. Покалывающая немота оставила его члены. Он опять мог видеть и рев покинул его уши. Он услышал насмешливый вызов в голосе Стивена Орко:

— Итак, командор Калам?

Джей Калам сделал паузу, словно подбирал слова, и вдруг заговорил с неожиданно холодным спокойствием.