Комфорт гарантируется
Шрифт:
— Пока не знаю, Саня. Честное слово, ни малейшего представления.
В течение следующих двух дней легенда, придуманная Грязновым — Турецким, удостоилась многочисленных красочных эпитетов.
О ней говорили как о самой бредовой из всех когда-либо осуществленных операций, как о детском саде, сравнивали с творчеством пациентов психиатрических лечебниц.
Однако когда вставал вопрос о каком-нибудь альтернативном варианте, каждый раз оказывалось, что такого варианта не существует: проскальзывала какая-то мелочь, которая ставила жирный крест на самом, казалось бы, безупречном плане.
В результате операция была одобрена, однако брать ее проведение под личную ответственность желания ни у кого из самых больших начальников не возникло.
Посему было решено, что проведение операции возьмет под свою личную ответственность не кто иной, как Константин Дмитриевич Меркулов.
Руководить операцией должен был Александр Борисович Турецкий, а его заместителем был назначен Слава Грязнов.
Теперь необходимо было окончательно продумать все детали, подготовить прикрытие агенту и начинать действовать.
И вновь в кабинете Константина Дмитриевича Меркулова было собрано совещание. На этот раз расширенное.
Кроме самого хозяина кабинета, его помощника Александра Турецкого и Вячеслава Ивановича Грязнова на нем присутствовал будущий главный герой всей операции капитан Олег Коляда, полковник Виктор Солонин и следователь по особо важным делам Александр Курбатов.
Коляда, который впервые присутствовал на таком ответственном заседании, держался немного скованно.
Он уже имел опыт участия в нескольких секретных операциях, но их масштаб не шел ни в какое сравнение с тем, что ему предстояло на этот раз.
И все собравшиеся в кабинете заместителя генерального прокурора прекрасно это понимали.
Константин Дмитриевич осмотрел свою команду.
— Так, давайте проговорим все еще один раз. Александр Борисович, прошу.
Последние несколько дней и Турецкий и Грязнов практически не вылезали из кабинета Александра Борисовича. Занятые подготовкой операции, они спали по четыре часа в день и держались только на лошадиных порциях кофе да на железной выдержке собственных организмов, давно привыкших к космическим перегрузкам.
О бессонных ночах и чудовищном напряжении говорили разве что покрасневшие глаза и повышенная нервозность обоих руководителей операции.
Александр Борисович бросил на стол ручку.
— Олег будет держать связь через Витю. — Турецкий посмотрел на Солонина. — Выходить на связь только в случае крайней необходимости. Сам Виктор поедет в Приморский край в качестве предпринимателя, который официально занимается поставкой российских даров моря за рубеж. В первую очередь в Европу. Цель его приезда в Приморский край — изучить местный рынок. Его фирма называется «Осьминог», все реквизиты и счета уже подготовлены.
— Вы планируете вступать в официальный контакт с компанией Непесова? — обратился Меркулов к Солонину.
— Разумеется. Было бы странно не пообщаться с крупнейшим предпринимателем в этой области. Я уверен, что самого Непесова я не увижу, но с кем-нибудь из его официальных замов мне побеседовать удастся.
— Только не надо зарываться, — предупредил Константин Дмитриевич. — Помни о том, что ты мелкий предприниматель и вообще только-только начинаешь этот бизнес. Кстати, чем ты занимался до этого?
— У меня была тюнинговая фирма в Москве.
— А почему бросил этим заниматься?
— А я не бросил. Сейчас дела ведет мой младший брат, а я решил заняться более серьезным бизнесом.
— А почему именно дарами моря?
— А почему бы и нет?
— Понятно. — Меркулов снова посмотрел на Турецкого. — Так, ну что у тебя дальше?
— В Москве связным Виктора будет Вячеслав Иванович.
Грязнов авторитетно кивнул, как бы подтверждая правоту Турецкого. Остатки его рыжей шевелюры в течение последних напряженных дней торчали в разные стороны, почти как в старые добрые времена.
— Вячеслав Иванович, как у вас там с больницей, из которой должен сбежать Олег? Все готово?
— Все в порядке. Есть больница в районе Омска. Мы в свое время с Александром Борисовичем проводили там операцию. Там уже везде наши люди и персонал проинструктирован самым тщательным образом. Личное дело больного готово — ни один специалист не придерется.
— А по поводу интерната, где Олег воспитывался?
— Тоже сделали. Нашли интернат, который сгорел четыре года назад.
— Ох, сложно все это, — покачал головой Константин Дмитриевич.
Александр Борисович Турецкий решил не давать времени для усиления меркуловской меланхолии.
— По прокурорской линии в Приморский край отправляется Александр Курбатов.
— Повод? — поинтересовался Меркулов.
— Официальный повод самый что ни на есть подходящий, — как всегда бодро вступил в разговор Курбатов. — Формально я прибываю в краевую прокуратуру как надзирающий прокурор, с инспекторской проверкой по поводу жалоб на неправильное ведение следствия по нашумевшему «внутреннему» делу.
— Напомни, это что?
— Следователь городской прокуратуры Иванов Вольдемар Ильич из мести расстрелял трех своих сослуживцев прямо в здании горпрокуратуры. — Курбатов сделал паузу. — Я буду страховать Олега по прокурорской линии и держать связь непосредственно с Александром Борисовичем.
— Что касается меня, — скромно закончил Турецкий, — то я по плану должен вступить в дело, когда будет собрано достаточно материала, позволяющего формально возбудить уголовное дело.
— В общем, с шашкой и на белом коне, — ухмыльнулся Константин Дмитриевич. — Как Чапаев. Хорошо. — Он посмотрел на Коляду. — Олег, ты как, готов?