Коминтерн и мировая революция. 1919-1943
Шрифт:
Проект программы значительно отличался, как по объему, так и по содержанию, от старой версии 1924 года, которая послужила отправной точкой для работы комиссии по созданию проекта программы. Помимо того, что по объему он во много раз превышал версию 1924 года, проект программы отличался от предыдущей версии некоторыми важными положениями: 1) в версии 1924 года не упоминалось и практически не анализировалось такое явление, как фашизм, которому в 1928 году было уделено основное внимание; 2) в проект программы был добавлен новый, подробный раздел, посвященный СССР, взаимным обязательствам Советского государства и международного пролетариата – вопросы, которые не получили освещения в версии 1924 года; 3) в отличие от версии 1924 года в проекте программы была представлена подробная классификация различных стран и регионов мира согласно этапу их экономического развития и типу революции, подходящей для каждой нации; 4) в проект программы было добавлено несколько параграфов по проблеме конкурирующих идеологий в международном рабочем движении; 5) так как версия 1924 года не сумела поднять
Поскольку проект программы был впервые опубликован в официальных изданиях Коминтерна в начале июня110, коммунистическим партиям до открытия предстоящего VI конгресса было дано лишь одиннадцать недель для изучения этого основополагающего документа. В течение трех месяцев: в июне, июле и августе – журнал «Коммунистический интернационал», в нескольких своих выпусках на различных языках, стремился вызвать интерес к проекту программы путем публикации ряда статей по отдельным вопросам программы. Такие известные деятели Коминтерна, как Евгений Варга, Клара Цеткин и Николай Бухарин, стали авторами этих публикаций.
Решающее обсуждение проекта программы перед конгрессом состоялось на июльском пленуме Центрального комитета ВКП(б) (КПСС). Замечания Сталина по итогам обсуждения проекта программы касались разнообразных пунктов и свидетельствовали о довольно оживленных дебатах в самом Центральном комитете111. Обсуждались следующие проблемы: объем и содержание программы, последовательность глав, национализация земли, «российский» характер проекта программы112, классификация обществ согласно социально-экономическому развитию и применимости для обществ за пределами России военного коммунизма и новой экономической политики.
Получив одобрение советской стороны, проект программы был представлен VI конгрессу Бухариным, председателем программной комиссии. Впоследствии проект обсуждался на конгрессе, в довольно энергичной и воинственной манере, на протяжении пяти заседаний. В этой связи важно оценить по достоинству тот факт, что VI конгресс состоялся между чисткой в 1926 и 1927 годах так называемой советской левой оппозиции (возглавляемой Зиновьевым, Каменевым и Троцким) и будущей чисткой в 1929 и 1930 годах правой оппозиции (во главе с Бухариным, Томским и Рыковым). Во время VI конгресса было невозможно открыто использовать термин «троцкизм», но в то же самое время зловещие слухи о неизбежном свержении с поста Бухарина создали атмосферу напряженности113. Одно событие, происшедшее на конгрессе, ясно свидетельствовало об ограничительном характере дебатов. Было отказано в разрешении Троцкому, находившемуся в то время в изгнании в Алма-Ате, в советской Средней Азии, представить делегатам его серьезную критику проекта программы. Частично текст с критическими замечаниями Троцкого был, очевидно, получен некоторыми делегатами, хотя критические замечания Троцкого не были обсуждены на конгрессе114. Троцкий развил свою критику в открытом письме, названном «Что теперь?», но конгресс так никогда и не увидел этого письма115.
После обсуждения проекта программы на конгрессе и заключительной речи Бухарина в ответе на прения проект был отправлен на доработку новой программной комиссии, избранной на четвертой сессии конгресса 19 июля 1928 года. Руководителями с советской стороны выступили Бухарин, Сталин, Рыков, Молотов, Мануильский, Скрыпник и Осинский116. Другие делегации были представлены в комиссии такими известными коммунистами, как Эрколи (Тольятти) (Италия), Торез (Франция), Кэннон (США), Катаяма (Япония), Коплениг (Австрия), Коларов (Болгария). Свой личный вклад в работу комиссии внесли Отто Куусинен, Клара Цеткин и Евгений Варга117. В общей сложности состоялось пятнадцать заседаний комиссии, во время которых было произнесено более ста речей118.
Программа Коминтерна была принята VI конгрессом 1 сентября 1928 года. Она оказалась по форме и содержанию близкой к проекту программы, была только немного больше по объему, чем проект, и, как и последний, состояла из введения и шести основных глав под следующими заголовками: «I. Мировая система капитализма, ее развитие и ее неизбежная гибель»; «II. Общий кризис капитализма и первая фаза мировой революции»; «III. Конечная цель Коммунистического интернационала – мировой коммунизм»; «IV. Период переходный от капитализма к социализму и диктатура пролетариата»; «V. Диктатура пролетариата в СССР и международная социалистическая революция»; «VI. Стратегия и тактика Коммунистического интернационала в борьбе за диктатуру пролетариата».
Содержание программы, безусловно, рассматривается нами на протяжении всего исследования, поэтому здесь мы не будем делать выводы. Как один из основных вопросов повестки дня VI конгресса 1928 года, программа рассматривается в основных главах исследования, а не во введении. Но различия между проектом программы и заключительной версией можно рассмотреть здесь. Согласно Бухарину, проект программы
Авторство программы не может быть установлено с абсолютной точностью. Однако существует достаточное количество косвенных улик, укрепляющих нас во мнении, что Бухарин – самый выдающийся теоретик среди членов программной комиссии, избранной на VI конгрессе, – вероятно, и был ее главным создателем. Как уже было сказано выше, с самого основания Третьего интернационала Бухарин непосредственно занимался разработкой фундаментальной теоретической базы Коминтерна. Сам Бухарин никогда публично не заявлял о своем авторстве программы 1928 года. Однако представляется бесспорным его непосредственное участие в ее составлении. Бывшие коммунисты вообще сходились во мнении, что Бухарин был главным автором программы121. С этим были согласны многие лица, не являвшиеся коммунистами. Бухарин назван главным автором программы Александром Шифриным в его комментарии по вопросам программы в немецком социалистическом периодическом издании «Ди гезельшафт»122, сербский автор, Бранко Лазич, также приписывает Бухарину разработку «окончательной» версии программы Коминтерна123.
Трудно точно оценить роль Сталина и важность его участия в создании программы. Возникает два вопроса: 1) Какой вклад внес Сталин в создание программы? 2) Независимо от того, внес он свой вклад или нет, как много из окончательной версии программы Сталин принял или отверг в 1928 году и в последующие годы после изгнания Бухарина с его поста секретаря ИККИ?
На первый вопрос нельзя дать какой-либо категорический ответ из-за отсутствия опубликованных отчетов работы программной комиссии, избранной на V и VI Всемирных конгрессах, или мемуаров или личных воспоминаний кого-либо из членов программной комиссии. Можно отметить, что в 1930 году одна любопытная просьба поступила в отдел агитации и пропаганды ИККИ от центральноевропейской секции Коминтерна, призывая к публикации, «как можно скорее», протоколов программной комиссии, избранной на VI конгрессе124. Очевидно, эти бесценные сведения никогда не публиковались. В отсутствие таковых очень трудно оценить роль Сталина. Некоторые авторы ограничились ссылками на то, что Сталин и Бухарин были главными авторами программы, не пытаясь при этом оценить ту важную роль, которую каждый сыграл в отдельности. Профессор Флоринский, например, просто заявляет, что программа «была в значительной степени работой Сталина и Бухарина»125. Мартин Эбон приводит такое же краткое замечание126. Один из биографов Сталина, Борис Суворин, утверждает, что Сталин стремился взять на себя роль главного теоретика и препятствовал работе Бухарина. Утверждение Суворина, конечно, должно быть принято с учетом тех непреодолимых противоречий, которые у него были со Сталиным. Суворин приводит слова Бухарина о том, что Сталин испортил программу во многих местах, снедаемый тщетным желанием стать известным теоретиком127.
Мы знаем, что Сталин был членом программной комиссии, избранной V и VI конгрессами, и что он обсуждал программу в своей речи на июльском пленуме ЦК ВКП(б) 5 июля 1928 года и в более позднем докладе на собрании актива ленинградской организации ВКП(б) 13 июля 1928 года128. В этих сообщениях Сталин, конечно, рассматривает проект программы до его обсуждения на VI конгрессе. Ни одно из положений, высказанных Сталиным по вопросам программы на июльском пленуме, не было изменено VI конгрессом. Вопрос в основном состоит в следующем: выражал ли на июльском пленуме Сталин, в целом одобряя проект программы, свое собственное мнение, или это было мнение Бухарина или кого-либо еще.