Комитет по встрече (Сборник)
Шрифт:
Связь с Миссией почти прервалась из-за бушевавшей магнитной бури. Кое-как удалось разобрать, что вторая партия вылетела. Многие подошли к окнам, всматриваясь в сплошную стену ливня, начинавшуюся в паре миль от дома. Фрэнк вдруг почувствовал, как от вида этих растерянных людей, бессмысленно столпившихся в зале, комом к горлу полступает удушающая скука. Он взял с собой айолу и поднялся в музыкальную комнату, радуясь, что никто не пытается следовать за ним.
Разумеется, как и абсолютное большинство землян, Хэндерган никогда не держал в руках музыкального инструмента. Он осмотрел айолу со всех сторон, пытаясь вспомнить, как обращался с ней Хаулион, затем поднес
Разбудили его громкие голоса внизу. Затем в дверях появился Мюллер.
— А, Хэндерган, вы здесь. Только что мы вроде получили сигнал.
— Какой сигнал?
— От второй партии. Вы что, так тут и спите все это время? Мы ведь уже считали, что им так и не удалось добраться сюда. Прошло уже 50 минут. Но, выходит, они все-таки летят.
Фрэнк встал и подошел к окну, выходившему в сторону Миссии. По-прежнему ничего не было видно, кроме буйства непогоды. Было темно почти как ночью; лишь непрестанные всполохи молний озаряли терзаемую стихией степь.
— Летят! Летят! — донеслось снизу. Мюллер поспешил туда. Фрэнк пожал плечами и последовал за ним.
— Да не там, — уже объяснял кто-то Мюллеру. — Вон там!
Вовсе не со стороны Миссии, а градусах в 70 западнее, к дому летел боевой катер, а чуть дальше — второй. Глайдеров нигде не было видно. Едва ли не все находившиеся в доме устремились наружу.
— Ураган, — объяснил пилот, вылезая из первого катера. — Нас сносило все это время, чудо, что мы вообще вырулили сюда. Что с глайдерами, не знаю, у них двигатели слабее.
— Когда мы улетали, уже прилично трясло, — добавил следующий спасшийся. — Наверное, сейчас Миссия уже разрушена.
В течение получаса прибыло еще 3 потрепанных бурей глайдера со смертельно перепуганными людьми. Кто-то сидел, вцепившись мертвой хваткой в подлокотники кресла, кто-то, едва ступив на твердую землю, забился в истерике, кто-то скороговоркой рассказывал о молниях, оставляющих воронки в земле, и смерчах, несущих каменные глыбы. Было ясно, что посылать глайдеры назад, за последней группой, бессмысленно — к тому же они истратили почти всю энергию в борьбе с бурей и почти сожгли двигатели форсажным режимом. Потом прилетел еще один глайдер — он даже не дотянул до дома, а тяжело плюхнулся на землю в полумиле от него. Трое его пассажиров были ранены, один мертв; но причиной смерти послужило не падение, а пережитый ужас.
Все уже уверились, что больше выживших не будет, когда со стороны Миссии показался тяжелый вездеход. Его броня была измята — должно быть, теми самыми летящими по ветру валунами, по бокам торчали обломки манипуляторов, из радиатора валил черный дым, но он упрямо полз вперед. Это были остатки замыкающей группы. Когда Руководитель Миссии понял, что у них мало шансов дождаться глайдеров, он принял решение добираться на вездеходах. Однако ни самого Руководителя, ни шефа Отдела Безопасности среди спасшихся не было. Вновь прибывшие рассказали, что видели, как второй вездеход унес смерч.
Таким образом, заместитель официально вступил в должность Руководителя Земной Миссии на Эксанвилле, точнее, того, что от нее осталось — шести десятков напуганных людей, запертых в брошенном элиантском поместье и совершенно беспомощных перед лицом дальнейшей судьбы.
— Признаю, Хэндерган, что вы спасли нас, — тихо сказал он Фрэнку. — Мы бы вряд ли успели добраться до безопасной зоны. И я, конечно, отражу это в своем рапорте. Но то, что вы вызвали зурбицан — это прямой ущерб интересам Земли. И если буря утихнет до того, как они прибудут — я вам очень сильно не завидую.
— Я себе тоже не завидую, — ответил инженер. — Равно как и вам, и всем в этом доме. Ибо буря и не собирается утихать. Посмотрите, раньше ее граница была более чем в двух милях отсюда, а теперь в лучшем случае полторы. Да и небо над нами уже далеко не ясное.
Потянулись тяжелые часы ожидания. Ситуация усугублялась тем, что психическое состояние многих, в особенности из прибывших после первой партии, было далеко не лучшим. К счастью, дом был достаточно обширным, чтобы развести таких людей по разным комнатам и избавить остальных от зрелища чужих истерик. Как и следовало ожидать, наибольшую выдержку проявили те, кому было доверено оружие, т. е. сотрудники Отдела Безопасности; компьютерное тестирование не подвело.
Меж тем климатическая установка Йоллесиэна постепенно сдавала свои позиции. К концу третьего часа пребывания в доме по окнам потекли первые капли дождя. В середине четвертого полы ощутимо задрожали. В начале пятого тряхнуло уже более основательно, и с тех пор толчки повторялись уже каждые несколько минут. Фрэнк сидел в одиночестве в одной из комнат; от очередного толчка лопнула прозрачная мембрана в стене, и на пол посыпались изящные статуэтки, изготовленные одним из прежних владельцев дома тысячелетия назад. Они падали и рассыпались в пыль. Фрэнку впервые пришла в голову мысль, что элианты могли и сами не рассчитать силу своего удара. Что, если этот же катаклизм разрушает сейчас и другие дома с не успевшими эвакуироваться жителями… а главное — Хранилища, те самые хранилища произведений искусства, ради спасения которых и затеяна вся эта смертоносная мистерия с убийством миллионов грумдруков в финале?
«Неужели все это из-за нас?» — подумал Хэндерган. «Из-за наших компьютеров, из-за нашей, как говорил Хаулион, ненасытности? И мы теперь должны жить с этой мыслью? Впрочем, Хаулион говорил и другое. Внешние обстоятельства никогда не бывают причиной… только поводом. Так что жить с этой мыслью придется элиантам, если они, конечно, не устроят всему Континенту судьбу Атлантиды. Но поводом… поводом послужили мы.»
«И нельзя сказать, чтобы это сошло нам с рук», — продолжал думать Фрэнк. «Трудно представить себе большее унижение для Земли, чем бегство остатков Земной Миссии с планеты со статусом B в грузовом трюме зурбицанского корабля. Впрочем, до корабля надо еще дожить…»
Подходил к концу седьмой час. Ливень молотил в окна и стены; казалось, что дом обстреливают из старинного огнестрельного оружия, и взрывы грома только усиливали это впечатление. Все незакрепленные предметы давно валялись на полу; подземные толчки то и дело раскачивали дом, словно корабль в бурном море. Стены скрипели, но держались; конструкция из соэллиса, подобная раковине гигантского моллюска, отличалась куда большей прочностью, нежели бетонные карточные домики землян. Толчки, даже сильные, уже не сопровождались вскриками; какой бы абсурдной ни была ситуация, люди привыкают к ней быстро. Впрочем, самые нервные давно спали на полу, получив хорошую дозу успокоительного в вену, или сидели в ступорозном состоянии, уставившись перед собой невидящими глазами.