Коммандер
Шрифт:
— Слово аристократа, ваше величество. — Я сложил руки на груди. — И все же должен предупредить: если вы вдруг решите обманом отправить меня в ловушку…
— Давайте обойдемся без угроз. — Жозеф поморщился и махнул рукой, будто отгоняя бестолковую муху. — Я, черт побери, пока еще император Франции. И будь я настолько глуп, чтобы пойти на убийство — вашу голову доставили бы мне прямо в Париж, князь. В конце концов, все мы смертны.
— Все до единого, ваше величество, — кивнул я. — А европейские монархи в последнее время умирают особенно часто… Забавно, не правда ли?
Глава 4
— …семейные дела, — вздохнул я. — Похоже, дядюшке недолго осталось — раз уж он отправил меня, а не поехал сам.
— Печально слышать, мсье… Бомон. — Полицейский напоследок еще раз заглянул в мой паспорт перед тем, как отдать. — Вы едете из Реймса?
— Почти. Из Оренвиля — это чуть севернее. И не обращайте внимания на мой акцент. — Я улыбнулся во всю ширь. — Похоже, я провожу слишком много времени среди фламандцев, черт бы их побрал.
— О-о-о, да. — Полицейский рассмеялся, забавно дергая тоненькими усиками. — Черт бы побрал их всех — заодно с голландцами… Счастливого пути, мсье.
Я прошел границу около часа назад. Тогда никто не задавал лишних вопросов: похоже, туда война еще не добралась, и постовым не было особо дела до паренька из провинции Шампань, которого отправил посыльным в Антверпен толстосум-дядюшка. В первый раз меня остановили уже здесь, в сотне с небольшим километров от Брюсселя. И если у полицейского и возникли какие-то подозрения из-за моего французского — я тут же развеял их удачной шуткой про так нелюбимых местными валлонами соседей с севера.
И все же окончательно я успокоился, только когда патрульная машина окончательно растаяла в зеркале заднего вида. Крохотная Бельгия ни с кем не воевала, у Жозефа Бонапарта действительно не было никаких причин подставлять меня, да и сам я принял немалые меры предосторожности — но даже самый хитрый план и самая могучая магия не могли защитить меня от досадных случайностей.
Впрочем, большая часть волнений осталось далеко позади. И я неторопливо катился по еще зеленым полям на север к Шарлеруа под мерное бормотание какой-то местной радиостанции. Подаренный Жозефом автомобиль — новенький темно-синий “Ситроен DS” двадцать первой модели в люксовой модификации — отличался надежностью, комфортом и немалой ценой, но уж точно не спортивным темпераментом — так что желания насиловать скромный двухлитровый двигатель и гнать не возникало… А может, я просто сознательно оттягивал прибытие в Брюссель, чтобы чуть подольше посидеть за баранкой. В конце концов, возможность просто ехать, не забивая себе голову вопросами государственной важности, не выпадала уже давно.
И неизвестно, когда еще выпадет… и выпадет ли вообще.
Мысли, наконец, перестали дергаться, улеглись, как волны — и дальше потекли уже расслабленно и мерно. Настолько, что я едва не прозевал грузовик впереди. Алые стоп-сигналы полыхнули прямо перед капотом, и мне пришлось изо всех сил вдавить тормоз, чтобы не запарковать “Ситроен” в здоровенный ржавый бампер. Покрышки заверещали так, что вздрогнул весь корпус машины.
Но куда громче завопило чутье, мирно спавшее чуть ли не с самой границы. Откуда-то повеяло таким холодком, что я едва смог заставить себя не выкатиться из машины кубарем. Опасность оказалась весьма неиллюзорной и подобралась близко — но все же не настолько, чтобы паниковать.
Я заглушил мотор и распахнул дверь. Водитель грузовика впереди тоже уже выбрался наружу. За ним еще один, за тем — еще… Вереница из автомобилей заполнила дорогу и тянулась до самых домов вдалеке. Попытки разглядеть где-то там аварию, пожар или хотя бы железнодорожный переезд ни к чему не привели — но что-то явно заставило целую кучу людей дергано метаться вокруг машин, ругаясь и то и дело указывая пальцами куда-то в небо. Повинуясь общему порыву, я тоже запрокинул голову и…
— Твою мать… — Исконно-русские слова сорвались с языка сами собой. — Что за?..
Тяжелые и густые осенние тучи висели над дорогой низко — но все же не настолько, чтобы и дальше скрывать дирижабли. Поблескивающие металлом гигантские сигары с черными крестами на гондолах надвигались с восточной стороны. Бесшумно — и поэтому обманчиво-неторопливо, будто бы не летели в мою сторону, а просто понемногу увеличивались в размерах.
А потом раздался свист. Дребезжащий, глухой и низкий — будто кто-то взял неровную ноту на флейте размером с заводскую трубу и тянул ее, понемногу увеличивая громкость.
— Уходите с дороги! — заорал я, поднимая Щит. — В стороны, от машин!
Первый раз громыхнуло вдалеке — похоже, где-то в городе: огненный цветок распустился над крышами, раскидывая во все стороны обломки. Но уже вторая бомба рванула чуть ли не вдвое ближе, уже на дороге: легковушка через пять или шесть машин от моей с оглушительным грохотом вспыхнула, подлетела и, перевернувшись в воздухе, рухнула обратно на асфальт колесами вверх. Видимо, это оказалось для водителей и пассажиров куда убедительнее, чем мои вопли — люди тут же бросились врассыпную.
Успели не все: невысокий мужчина из грузовика сделал несколько шагов — и вдруг неуклюже завалился на бок. Смертоносное железо визжало в воздухе, с одинаковой легкостью кромсая и машины, и человеческие тела. Скорее всего, дирижабли целились по городу, но и дороге тоже доставалось. Я плюхнулся на асфальт, попутно набрасывая на себя все защитные плетения, которые мог вспомнить. Осколки едва ли могли навредить Одаренному четвертого класса, а вот прямое попадание…
Прямое попадание, пожалуй, размололо бы меня в фарш — и не спас бы даже самый мощный Щит.
Металлические сигары зависли над крышами впереди, разнося город к чертовой матери. Каждая из них заметно уступала размером “Петру Великому” — зато их было не меньше полудюжины, и каждую наверняка забили бомбами под завязку. Что-то с треском полыхало неподалеку, кричали женщины…
И бестолковая растерянность внутри понемногу сменялась злобой. Немецкие дирижабли крушили дома и истребляли беззащитных людей с почти километровой высоты, и тем оказалось нечего противопоставить убийственной мощи авиации: вряд ли в городе или у кого-то в машине нашлось бы подходящее оружие.