Коммунистическая оппозиция в СССР (1923-1927) (Том 3)
Шрифт:
"...Руки прочь от Советской России. Это легко сказать. Этот клич обязывает к тяжелой, лихорадочной, международной, пропагандистской и организационной работе, к которой даже и не приступлено, не
смотря на то, что давно уже выяснилось все большее обострение конфликтов".
В числе других требований, статья выдвигает следующее: "Немедленное международное сплочение рабочих транспорта, военных и химических заводов под лозунгами "ни одного судна", "ни одного поезда с солдатами, оружием или амуницией против Советской России, ни одного солдата, ни пушки, ни газов, ни самолетов против Советской России; немедленная международная и революционная пропаганда против войны в наступательном ленинском духе против империализма при беспощадном скрывании того, что есть, т. е. без деятельности всех левых "реформистских
"Руки прочь от Советской России!
– мы бросаем всем рабочим этот клич, который обязывает к действию".
Я привел только часть статьи. Все номера этого издания по отношению к Советскому Союзу исполнены этого же духа. Марецкие обманывают партию и рабочий класс, отравляют сознание рабочего класса, отучают его отличать друзей от врагов, когда говорят, что можно питать надежду на Перселей и других и в то же время утверждают, что группа Урбанса, Маслова и других являются изменниками.
Второе обвинение - демонстративные проводы Смилги на Ярославском вокзале. Вы выслали Смилгу в Хабаровск. Я еще раз очень прошу условиться на каком-нибудь одном объяснении этой высылки. Шкиря-тов в комиссии воскликнул: "И в Хабаровске можно работать!" Если Смилга отправлен в нормальном порядке для работы в Хабаровск, то вы не смеете говорить, что коллективные проводы его были демонстрацией против Центрального Комитета. Если же это есть административная ссылка товарища, который в настоящее время нужен на ответственных, т. е. боевых советских постах, тогда вы обманываете партию, ведете двойную игру. Повторите ли вы снова, что отправка Смилги в Хабаровск является командировкой в обычном порядке на работу? И в то же время будете обвинять нас в демонстрации против ЦК? Такая политика является двурушничеством.
Передовица "Правды" от 22 июня. Мое время ограничено и я не могу сказать всего того, чего заслуживает эта передовица. Процитирую лишь несколько строк, сказанных по поводу того, что я на пленуме ИККИ заявил, что сейчас наиболее острой опасностью является партийный режим. На этом основании передовая статья под названием "Пути оппозиции", статья, которую не удосужился, к сожалению, прочитать председатель ЦКК, хотя эта статья написана накануне суда над нами, который здесь теперь происходит, и хотя сейчас все говорят: прочитайте статью Марецкого и вы узнаете, что будет говорить завтра Орджоникидзе, - эта статья говорит: "Политически эксплуатируя эти трудности, оппозиция тем самым поставила под знак вопроса верность ее пролетариату и большевистской партии в часы опасности. Ибо утверждать, что опаснейшей из опасностей является режим большевистской партии, значит на деле вторить классовым врагам СССР". Я не буду заниматься
ответами на возгласы тех сторонников и сторонниц Марецкого, которые и здесь присутствуют, и не буду заниматься моральной квалификацией этого субъекта. Я поставлю вопрос политически. В статье говорится, что оппозиция поставила под знак вопроса свою верность революции во время войны. Но у нас на дипломатических постах, т. е. самых боевых позициях, где сейчас, до войны, надо защищать Советский Союз, работают: Каменев, Раковский, Крестинский, Антонов-Овсеенко, Иоффе - сейчас не на дипломатическом посту, но старейший дипломат, который может понадобиться... Пятаков и Преображенский в Париже, недавно еще там был Рейнгольд; Копп в Стокгольме; Сафарова вы из Китая посылаете в Константинополь; Мдивани - в Персии; Аусем - в Константинополе; Уфимцев и Семашко - в Вене; Сокольников возвращается из Женевы; Канатчиков в Праге; Коллонтай в Мексике; Краев-ский приехал вчера из Аргентины. Ведь все это сплошь оппозиционеры, и это еще далеко не все, Я вас спрашиваю, товарищи, если оппозиция ставит под знак вопроса свою верность революционной стране и диктатуре пролетариата во время войны, то что сделать со штабом революционной армии, который на ответственные командные посты ставит "изменников" или кандидатов в изменники' Я был когда-то уполномочен нашей партией на руководство Красной армией, - я бы такой штаб расстрелял. Вы шутите с таким обвинением или нет'
Если вы имеете мужество поддерживать то, что говорят Марецкие и прочая чернильная дрянь сегодняшнего дня, то вы должны расстрелять или для начала хоть подвергнуть изоляции тех, кого вы подвергаете этому обвинению;
Почему же вы этого не делаете? Потому что знаете, что Марецкий лжет для обмана партии. Знаете и молчите. Знаете, что он прокладывает Сталину пути сознательной отравленной ложью. Вы молчите и покрываете. А вот из ТАССа "не для печати" есть телеграмма о том, как Раковский "защищает Советы", как, по выражению буржуазных газет, распинается в защиту деятельности советского правительства. Но это "не для печати". Для печати же -- клевета о том, что оппозиция ставит свою преданность пролетариату под знак вопроса.
Ройзенман: Они не подписали заявления 83-х.
Троцкий: Не торопитесь, тов. Ройзенман. Крестинский уже прислал свою подпись. У вас уже была сегодня одна неудачная реплика в защиту Рафеса. Рафес был министром петлюровского правительства и требовал головы большевиков. Тов. Ройзенман, вы защищаете тех, кого не надо защищать. Я знаю, что вы прекрасный революционер-пролетарий, но вы обвиняете тех, кто прав, и защищаете тех, кто виноват Вы и насчет Раковского подождите. А вот у меня заявление члена партии, которого я лично не знаю, Познанского. Это член партии с 1904 года, наборщик, который в дни Октябрьской революции, как мне рассказывали, принимал героическое участие в борьбе. (Голоса: Знаем. Уж и "героическое!".)
Зиновьев: (тов. Морозу) Мы вас тоже знаем. В 1918 году я вас арестовывал.
Мороз: В 1918 году я работал в ВЧК. Зиновьев: Я говорю о члене МКК тов. Морозе, (смех.) Троцкий: Так вот этот тов. Познанский прислал в Центральный Комитет 22 июня следующее письмо. (Реплики.) Повторяю, я его лично не знал, и никогда не слышал о нем, как об оппозиционере. Он особенно заинтересовал меня этим ярким письмом, после чего я навел справки и получил от абсолютно надежных партийцев те сведения, которые и привел. Вот это письмо. "В ЦК ВКП (б). Прочитав передовицу "Правды" от 22 июня с. г. "Путь оппозиции", я, в интересах единства партии и установления настоящей ленинской партдисциплины, присоединяю свою подпись к заявлению товарищей от 25 мая (т. н. заявление 83-х). Член ВКП (б) с 1904 г. No 0019773 Я. М. Познанский".
Я думаю, чем больше безнаказанной разнузданности будут проявлять Стецкие-Марецкие, тем больше подлинные старые большевики, сегодня колеблющиеся, не решившиеся или находящиеся под гипнозом формальной, а не революционной дисциплины, будут признавать правоту оппозиции.
Но от этих обвинительных кляуз я хочу сейчас же перейти к основным политическим вопросам.
Об опасностях войны. В заявлении, которое нами внесено в июле прошлого года, мы говорили: "Могущественным условием охранения Советского Союза, а значит, и поддержания мира, является неразрывная связь растущей и крепнущей Красной Армии с трудящимися массами нашей страны и всего мира. Все экономические, политические и культурные мероприятия, которые повышают роль рабочего класса в государстве, укрепляют его связь с батрачеством и беднотой и его союз с середняком - тем самым укрепляют Красную Армию, обеспечивают неприкосновенность страны Советов и укрепляют дело мира".
Этим" самым показано, что мы год тому назад призывали вас заняться вопросом об опасности войны и об опасностях внутри СССР во время войны. Это не специальные вопросы. Это вопросы нашей классовой политики, всего нашего курса. Когда формальный глава государства, председатель ЦИК, Калинин, произносит в Твери речь о том, что нам нужны крепкие, сильные солдаты, а крепким и сильным солдатом может быть только середняк, беднота же таких солдат дать не может, потому что среди нее много хилых, - так ведь это же и есть открытый курс на крепкого "середняка", под именем которого проходит не кто другой, как кулак или кандидат в кулаки. Калинин забывает, что мы совершили Октябрьскую революцию, в которой худые и тощие победили рослых и крепких. Почему? Потому, что первых было и остается пока что гораздо больше. Вы скажете: Мало ли, что сказал почтенный Михаил Иванович! А вы его разве одернули? Нет, вы его не одернули, вы одернули нас, когда мы подвергли критике его линию, которая принижает бедняка и придает духу кулаку, - тому самому кулаку, которого скрывает присутствующий здесь Яковлев своими статиста