Коммунизм и фашизм: братья или враги

Кара-Мурза Сергей Георгиевич

Таким образом, изучая историю австрийского Хеймвера, необходимо учитывать резкий скачок в его идеологическом развитии. Из вооруженных крестьянских отрядов типа вольных корпусов, которыми руководили в духе буржуазных партий мелкие буржуа и отставные офицеры, возникло движение, которое с усердием начало примерять на себя идеологические одежды и, испытывая при этом самые различные влияния, не могло придти к единой программе. Итальянский фашизм в Австрии был крайне непопулярен и в буржуазном лагере из-за вопроса о Южном Тироле, но австрийский Хеймвер очень интересовал Италию и, прежде всего, Муссолини. Новейшие исследования четко доказывают, что с 1928 года ему оказывалась материальная и идейная поддержка. Лайош Керекеш доказал в своей работе, основываясь на документах венгерского МИД'а, что Муссолини уже в 1928 году преследовал далеко идущие политические и военные интересы в бассейне Дуная, и записка венгерского

премьер-министра раскрывают намерения Дуче¹⁴; Венгерские правые круги выполняли в этот период роль посредников не только в снабжении оружием, но и деньгами, и вождь тирольского Хеймвера Рихард Штейдле в начале июня 1928 г. так описал своим венгерским партнерам по переговорам тайные политические цели Хеймвера в меморандуме, который также сохранился в венгерских архивах:

«Хеймвер находится в настоящее время в состоянии перехода от чисто военной к государственно-политической организации, которая, объединяя в своих рядах антимарксистски настроенных людей, хочет и должна заставить т. н. буржуазные партии изменить принятую под давлением Красной венской улицы полубольшевистскую конституцию, независимо от сопротивления этому и от событий, которые могут за этим последовать.

150 000 людей, организованных сегодня в рядах Хеймвера, которые готовы рисковать жизнью ради победы своего мировоззрения, не могут и не хотят удовлетвориться ролью цепной собаки, которая ждет, когда ее спустит с цепи хозяин, в данном случае — буржуазные партии, как 15 июля 1927 г., чтобы, как только она сделает свою работу и поймает вора, снова посадить ее на цепь; они хотят тоже иметь право голоса при государственном строительстве»¹⁵.

Предупредительность Муссолини, который очень хорошо знал политические отношения в Австрии с довоенных времен, когда он был социал-демократом, имела вполне реальную подоплеку, а именно: добиться отказа от Южного Тироля в случае прихода Хеймвера к власти и осуществить как можно быстрей изменение австрийской Конституции, причем в качестве крайнего срока было указано 15 марта 1930 г. Массовые демонстрации и марши Хеймвера, прежде всего, знаменитый митинг в Винер Нойштадте, одной из цитаделей австрийской социал-демократии, 7 октября 1928 г. должны были заставить колеблющееся правительство, особенно федерального канцлера Зейпеля, изменить Конституцию или вообще пойти на государственный переворот. Главной целью Муссолини, которую он упорно преследовал вплоть дол 1934 года, было устранение австрийской социал-демократии, которую он ненавидел со всей неумолимостью ренегата и вождей которой лично знал¹⁶. Оставшиеся скрытыми от общественности тайные контакты с Италией, которые Хеймвер, несмотря на периодически возникавшие подозрения, старался отрицать, нашли свое дополнение в быстром принятии чисто фашистской идеологии. В вышедшей в 1935 году истории Хеймвера, например, о зальцбургском хеймвере говорится следующее:

«Не только июльские события 1927 года дали ему возможность свободного развития, но, прежде всего, то обстоятельство, что идея защиты Отечества нашла свою позитивную государственно-политическую целевую установку в приспособленной к австрийским условиям фашистской идее, агитационная эффективность которой оказалась необыкновенно сильной.

Заложенный в ней отказ от многопартийной демократии был и в Зальцбурге воспринят со страстным энтузиазмом. Многие товарищи — в том числе и нынешний начальник штаба Эльсхубер — изучали итальянский язык, чтобы основательно изучить достижения фашистской системы в Италии воочию. Тот факт, что идея защиты Родины несколько лет назад прочно утвердилась именно в Понгау, не в последнюю очередь вызван тем восхищением фашистской системой, с которым тогдашний гауфюрер Эльсхубер вернулся из поездки по Италии и которое он старался передать своим товарищам из Понгау.

Постепенное превращение бывших союзов самообороны в обновленческое движение с государственно-политическими целями — одно из самых красноречивых доказательств здоровой почвенности, естественного роста движения, которое, без втискивания в прокрустово ложе программ, просто развивается исходя из конкретных потребностей народа. Изменение духовного содержания движения нашло за это время свое выражение и в изменении наименования: бывший "союз самообороны" теперь называется "Союз защиты Родины г. Зальцбург"»¹⁷.

В 1926 г. газеты Хеймвера в связи с введением итальянского закона о синдикатах открыто восхваляли «фашистский социализм»:

«Несомненно, что Италия сегодня благодаря своему строгому синдикализму будет избавлена от тяжелых экономических битв и вследствие этого фашизм сможет направить все свои силы на выгодную для себя внутреннюю и внешнюю политику»¹⁸.

Но еще более решающим было то обстоятельство, что для теоретического обоснования идеологии Хеймвера в самой Австрии нашлось учение, которое было популярно в широких кругах интеллигенции, от национал-либералов до католиков, и которое легко могло быть использовано как австрийская разновидность фашизма. Речь идет об универсалистской философии профессора Венского университета Отмара Шпанна. Книга Шпанна «Об истинном государстве» (впервые изданная в Лейпциге в 1921 г.) и его лекции дали Хеймверу часть его идеологии, причем в первую очередь у Шпанна была взята идея сословного государства и крайне дилетантским образом, без правильного понимания Шпанна, в сословной идеологии была усмотрена панацея для будущего и австрийское дополнение к уже заимствованным фашистским идеям. Примечательно, что такой кружок интеллектуалов высшего политического ранга, как Немецкий клуб в Вене, включился в дискуссию о разработке программы Хеймвера. Немецкий клуб был местом собрания радикальных немецких националистов, промышленников и интеллигентов, во главе которых стоял отставной фельдмаршал-лейтенант д-р Карл фон Бардольф, бывший начальник военной канцелярии эрцгерцога Франца Фердинанда.

Этот закрытый клуб, в рамках которого делалась большая политика, попытался определить программу на будущее в цикле докладов, с которыми выступили профессор Шпанн, д-р Рихард Штейдле и представитель немецкого «Стального шлема», причем главной целью ставилось изменение Конституции и строительство нового «народного» государства. Еще до этого не раз провозглашалась программа сословного обновления, в частности, вождем Хеймвера земли Штирия Пфримером, который принадлежал к лагерю немецких националистов и опирался при этом на сословную идеологию Ландбунда, отколовшейся крестьянской партии. Идею сословного государства защищал, прежде всего, сотрудник Шпанна Вальтер Генрих во многих докладах перед Хеймвером¹⁹.

Не следует забывать, что единство Хеймвера именно в момент его взлета в 1928—29 гг. нарушалось соперничеством в его собственных рядах. Хеймверы, возникшие на востоке Австрии, прежде всего, в Нижней Австрии и Бургенланде, были тесно связаны с Христианско-социальной партией и отвергали уклон в сторону фашистской и немецкой национальной идеологии. Важную роль в этом конфликте играл депутат от Христианско-социальной партии и будущий федеральный канцлер инженер Юлиус Рааб, который по желанию Зейпеля вступил в нижнеавстрийский хеймвер, но все больше отходил от радикального течения Штейдле и Пфримера²⁰.

Тогдашний вождь верхнеавстрийского Союза защиты Родины, а позже вождь всего австрийского Хеймвера князь Эрнст Рюдигер Штаремберг лишь около 1930 года сделал ставку на новое фашистское направление. При этом следует особо учитывать, что Штаремберг благодаря своей деятельности в вольном корпусе Оберланд и в национал-социалистических формированиях в Мюнхене в 1923 г. испытывал сильное идейное влияние Гитлера. Мощная поддержка, которую Штаремберг получал от Муссолини, все больше превращала Хеймвер в политическую силу, которая в связи с предстоявшими в 1930 году выборами проявила себя и на парламентском уровне, когда Штаремберг сделал попытку выступить со своей партией, Блоком «Родина».

Несмотря на поддержку Муссолини этот блок набрал всего 228 000 голосов против почти полутора миллионов за социал-демократов и смог провести в парламент всего 8 депутатов²¹. Еще до этого, 18 мая 1930 г. на конференции главных вождей Хеймвера в небольшом нижнеавстрийском городке Корнойбург была сделана попытка, торжественно объявив программу, преодолеть внутренние противоречия. Эта знаменитая «Корнойбургская клятва» сыграла в истории Австрии столь же роковую роль, как и радикальная, часто неправильно понимаемая Линцская программа австрийских социал-демократов. Процесс разработки этой программы тщательно исследовал в своей работе Швейгер. Текст «Корнойбургской клятвы» с его мешаниной немецких национальных, австрийских патриотических и фашистских идей заслуживает того, чтобы его воспроизвести:

«Мы хотим до основания обновить Австрию!

Мы хотим создать Народное государство Союза защиты Родины.

Мы требуем от каждого товарища неустрашимой веры в Отечестве, неустанного участия в совместной работе и страстной любви к Родине.

Мы хотим завоевать власть в государстве и ради блага всего народа обновить государство и экономику.

Мы должны забыть о собственной выгоде, мы должны непременно подчинить все партийные связи и требования целям нашей борьбы, так как мы хотим служить сообществу немецкого народа!