Коммунизм и фашизм: братья или враги

Кара-Мурза Сергей Георгиевич

В-третьих, подготовленные Коминтерном кадры сыграли огромную роль в смертельной схватке с фашизмом сначала в Испании, а затем и в годы Второй мировой войны. Так, в 1942 году, накануне своего роспуска, Коминтерн имел нелегальные пункты связи во Франции, Бельгии, США, Мексике, Турции, Швеции, Югославии, Монголии, Китае, Иране, Индии¹⁶. Летом того же года были подготовлены к отправке в Югославию, Румынию, Польшу, Германию, Австрию, Чехию и Словакию 45 человек ответственных работников компартии. Служба связи Коминтерна (1-й отдел) имела радиостанции за границей: в Польше и Голландии (обслуживала также и Германию) — по пять, в Бельгии и Германии — по две, в Китае — три и по одной в Дании, Швеции, Австрии, Монголии, Иране, Словении, Хорватии, партизанском районе Югославии, Англии и США. В стадии организации находились радиоточки в Чехии, Словакии, Финляндии и Германии. Были запроектированы

точки в Венгрии, Сирии, Болгарии и Индии¹⁷. Спецшкола Службы связи Коминтерна в этом году одновременно готовила для заброски 50 человек. За 1942 год радиоцентр Коминтерна принял 5300 радиограмм, насчитывающих 605 300 цифровых групп, а за январь-апрель 1943 года — 3586 радиограмм (254 967 цифровых групп). Только в мае-июне 1942 года были заброшены финская, венгерская, словацкая, польская, австрийская и румынская группы подпольщиков. В Спецшколе Коминтерна обучались 250 испанских республиканцев для советских партизанских отрядов, причем было принято решение вдвое увеличить количество обучавшихся¹⁸. Общеизвестно, что во всех странах, где развернулось движение Сопротивления, именно коммунисты играли в нем главную и наиболее активную роль. Какими деньгами оценить кровь, пролитую немецкими интернационалистами в борьбе против нацизма, когда они плечом к плечу вместе со своими русскими братьями защищали СССР от немецких фашистов. Много ли в истории XX века таких примеров?

В-четвертых, малозаметная в 30-е годы деятельность Коминтерна способствовала крушению бесчеловечной колониальной системы империализма. Она дала мощнейший импульс развитию национально-освободительного движения, что, в конечном счете, тоже послужило интересам Советского Союза, подрывая позиции его англо-американских противников и приобретая ему новых союзников по всему миру

В-пятых, выпестованные Коминтерном по всему миру компартии уже в годы «холодной войны» явились весомым аргументом, удержавшем американских «ястребов» от развязывания ядерной бойни. Так во время войны в Корее в 1950 году не только компартии стран Юго-Восточной Азии (включая, кстати, Компартию Японии) приняли курс на вооруженную борьбу против американского империализма, но даже Компартия Бразилии, где нашлись люди, готовые с оружием в руках сражаться за общее дело стран социалистического лагеря.

И, наконец, последнее. Подавляющее большинство людей, пришедших к власти после второй мировой войны в странах так называемой «народной демократии», составляли бывшие руководители, работники и воспитанники Коминтерна. Среди них можно назвать Г.Димитрова, В.Коларова, В.Червенкова, А.Паукер, М.Ракоши, Е.Гере, М.Фаркаша, В.Пика, В.Ульбрихта, К.Готвальда, В.Широкого, В.Берута, В.Гомулку, Э.Герека, Чжоу Энлая, Ван Мина, Хо Ши Мина, И.Тито и многих других. Все они были не просто коммунистами своих стран, а сотрудниками Коминтерна.

Таким образом, финансовые затраты на Коминтерн и его секции можно объективно рассматривать как долгосрочные инвестиции Советской России, которые принесли ей колоссальную отдачу.

Возникший в горниле Первой мировой войны поначалу как нигилистическая, подрывная, антисистемная сила, Коммунистический Интернационал, последовательно придерживаясь ленинского («брестского») тезиса о том, что все, что служит интересам Советской России, служит тем самым интересам мировой революции, фактически служил геополитическим интересам Советской России, а затем и СССР, заменив ей столь необходимых в межвоенные годы союзников. Во многом благодаря наличию Коминтерна удалось отстоять государственную, политическую и экономическую независимость СССР.

Глава 2. Коммунистическая идея от Маркса до Сталина

Александр Шубин

Коммунизм — мир, в котором решены все проблемы существующего классового эксплуататорского общества. Мечта о коммунизме и даже его конкретные, хотя и очень наивные модели выдвигались с XVI века. Но влиятельным идейно-политическим движением сторонники коммунизма стали во второй половине XIX века — в лице марксизма. Параллельно развивался другой поток — сторонников анархического коммунизма. Анархизм оказал значительное влияние на марксизм, но почти не смешался с ним, и в этой статье мы не будем рассматривать анархистский сюжет¹. Также не будем мы рассматривать те ответвления марксизма, которые, даже сделав ценный вклад в теорию марксизма, не превратились в движение практиков преобразования общества в направлении коммунизма. Также нужно иметь в виду, что не все течения, считающие себя марксистскими, являются в то же время и коммунистическими (о чем напоминают нам последователи Бернштейна). Тем не менее, идеи Карла Маркса составляют корень коммунистического движения, лояльность марксизму остается идейным критерием принадлежности к коммунистическому движению (кратко — коммунизму).

Коммунистический проект Маркса

Идеал Маркса мог называться не только коммунизмом, но и демократией (властью демоса), гуманизмом, социализмом или даже гражданским обществом. В письме к А.Руге (1843) Маркс трактует коммунизм еще как «одностороннее осуществление социалистического принципа», «особое выражение гуманистического принципа»². Социализм представляется Марксу движением за уничтожение частной собственности, в котором коммунизм — более узкая тенденция, а гуманизм — более широкое понимание проблемы, чем социализм.

Но постепенно путь всеобщей критики устоев капитализма привел Маркса именно к коммунизму, крайней степени общности, полному отрицанию частности. Коммунизм — доведение критики частного до крайних выводов. Коммунизм должен преодолеть все противоречия общества, смести и переварить все перегородки, разделяющие (отчуждающие) людей.

Методом преобразования общества Маркс и его alter ego Ф.Энгельс считали «завоевание демократии»³, то есть переход власти к пролетарскому большинству населения или его представителям. Однако как будет выглядеть эта «демократия», как обеспечить принятие решений большинством хотя бы рабочих? В соответствии с «Манифестом коммунистической партии» «пролетариат использует свое политическое господство, чтобы вырвать у буржуазии шаг за шагом весь капитал, централизовать все орудия труда в руках государства, т. е. пролетариата, организованного как господствующий класс, и возможно более быстро увеличить сумму производительных сил.

Это может произойти сначала лишь при помощи деспотического вмешательства в право собственности и в буржуазные производственные отношения», среди которых — экспроприация земельной собственности, высокий прогрессивный налог, отмена права наследования (позднее Маркс и Энгельс будут обличать Бакунина за приверженность этой идее), конфискация имущества эмигрантов и мятежников, банковская монополия государства, расширение государственного сектора и создание промышленных армий⁴. Такую систему организованного в государство рабочего класса Маркс и Энгельс назвали диктатурой пролетариата. Таким образом «классики» пытаются сочетать крайний демократизм и сильную государственную волю, которая несет в себе антидемократизм.

Маркс и Энгельс не разъяснили, как будет выглядеть государство, эквивалентное организованному пролетариату. Конкретизация последует только после Парижской коммуны, программа которой, следовала за идеями Прудона⁵. В 1872 г. Маркс и Энгельс заявят о некотором пересмотре своей программы под влиянием Парижской коммуны⁶. А пока, до 1872 г., до бакунинской критики и опыта Коммуны, речь у Маркса шла о централизованном государстве, которое действует от имени рабочего класса и начинает управлять практически всей экономикой, начиная от банков и железных дорог и кончая имуществом умерших людей, которым теперь наследует государство. Такое государство сохранится, пока общество не преобразуется в ассоциацию равноправных индивидуумов. Ведет ли предложенный путь к искомой цели, или. план мероприятий «Манифеста» создает новый деспотизм, на деле исключающий демократию? Современники Маркса, особенно ярко — Бакунин, предупреждали об угрозе второго исхода⁷.

Изложенная в «Манифесте» концепция диктатуры сохранила популярность в коммунистическом движении и после того, как Маркс внес в нее поправки. После прихода к власти коммунисты всегда начинали с огосударствления экономики и почти всегда с диктатуры, опирающейся на социальные низы.

После 1872 г. марксисты на время перестают любить государство. В 1875 г., в борьбе с лассальянством, «классики» делают серьезный шаг в сторону позиции Прудона и Бакунина. Энгельс писал Бебелю: «Следовало бы бросить всю эту болтовню о государстве, особенно после Коммуны, которая не была уже государством в собственном смысле слова». Энгельс прямо ссылается на критику со стороны анархистов как мотив столь решительного поворота. Чтобы сохранить лицо, Энгельс вспоминает здесь также о полемике Маркса и Прудона, но вполне очевидно, что по сравнению с Пруд оном Маркс был именно государственником, стремившимся разрушить данное государство ради рабочего государства. Пока происходит революция, марксисты готовы укреплять государство, диктатуру. Но после их победы государство «само собой распускается», и наступает свобода. «Мы предложили бы поэтому поставить везде вместо слова «государство» слово «община», прекрасное старое немецкое слово, соответствующее французскому слову "коммуна"».