Компания
Шрифт:
Сознавая, что секретарь смотрит на нее, Холли приводит себя в движение. Она приспособилась к работе с туманным смыслом и к таинственным телеэкранам – сможет, вероятно, приспособиться и к менеджеру, у которого дверь открыта буквально, а не условно.
Кабинет залит утренним солнцем, за окном – солидный кусок синевы. Роджер сидит за своим большим блестящим столом.
– Привет, Холли. Присаживайся.
Кабинет уже полностью меблирован. Она погружается в мягкое кресло, кладет руки на подлокотники. Следует пауза, заполняемая улыбкой Роджера. Улыбка самой Холли становится
– У меня хорошие новости, – говорит Роджер.
– Да? – с облегчением отзывается она. Наконец-то началось.
– Все думаю, как поставить этот отдел на рельсы. Я хочу, чтобы обслуживание персонала сделалось самым продуктивным и доходным отделом «Зефира». – Снова пауза. Холли одобрительно кивает. – Вот и решил перераспределить кое-какие роли… да практически все.
Очередной паузы Холли не выдерживает.
– Я только что видела Фредди, и он говорит, что у нас тут нет ни одного тренера. Может, они где-то в другом отделе?
– Нет. Они не пережили слияния.
Холли ждет, но Роджер явно не намерен ничего объяснять.
– Что же мы тогда будем делать?
– Хороший вопрос, но для тебя, Холли, ответ уже найден. Я, как уже говорил, перераспределяю рабочие роли. Тебе достается спортзал. Кто-то должен навести там порядок, и это ты.
Холли впивается пальцами в подлокотники. Ей кажется, что она только что сошла с беговой дорожки. Эндорфины! Эндорфины!
– Ты счастлива?
– О, Роджер! – Она еле сдерживается, чтобы не броситься через стол ему на шею. – Спасибо. Спасибо огромное. Я не подведу, обещаю. Там и раньше было нормально, но всегда можно расшириться и привлечь побольше народу, устроить, например, курсы…
– Отлично, отлично, – улыбается Роджер.
– Спасибо, – еще раз повторяет Холли.
– Я так и думал, что тебе подойдет.
– Нет слов, как я ценю твое отношение.
– Ну а если не подойдет, всегда можно подобрать человеку другое место.
– Подойдет, подойдет. Обещаю тебе.
– Прекрасно. – Роджер подается вперед. – Хотел, кстати, спросить тебя кое о чем.
Холли уже знает, что будет дальше.
– Холли, кто взял мой пончик?
Джонс задумчиво пробирается через стойла отдела обслуживания. Утро у него выдалось беспокойное. Во-первых, Ева не пришла на заседание «Альфы». Сначала он думал, что она опаздывает, потом Клаусман сказал, что она, кажется, подцепила инфекцию, Мона сочувственно поахала, а Блейк фыркнул, как будто это смешно. Джонс подумал, что лучше ей взять больничный, но целый день без Евы вдруг показался ему бесконечно унылым, и он счел, что это нехорошо. Не следует испытывать такие чувства к человеку, карьеру которою собираешься уничтожить. Ева похожа на азартную игру: знаешь, что она затягивает, что для тебя это плохо и последствия могут быть самые серьезные, если не бросить прямо сейчас, – знаешь и все равно не бросаешь. Может, ему пора позвонит» куда-нибудь. В общество Анонимных Еваголиков, скажем. Или побухтеть в баре с кем-нибудь вроде Блейка Седдона. Они будут чокаться кружками с пивом и любовно-горькими словами поминать Еву Джентис,
Вовремя очнувшись от своих фантазий, он услышал, что ему поручают восстановить компьютерную сеть «Зефира».
– А надо ли? – сказал он. – Похоже, всем без нее только лучше. Они ходят туда-сюда, разговаривают… мне правда кажется, что компании это на пользу.
– Персоналу это, конечно, нравится, – презрительно бросил Блейк. – Меньше работы, больше разговоров. Но мы здесь не для того, Джонс, чтобы их развлекать.
– Я и не предлагаю, чтобы мы развлекали кого-то, – ответил Джонс ровным голосом человека, пересиливающего желание треснуть Блейка кофейной кружкой. – Просто интересуюсь, не лучше ли оставить все так, как есть. Не влияет ли это на производительность положительным образом? Есть такая теория о балансе работы и личной жизни. Безумная такая идея, что счастливые и мотивированные люди работают лучше.
Блейк состроил такую мину, точно Джонс брякнул несусветную глупость, а Клаусман сказал:
– Знаешь, Джонс, мы не такие уж фэны этого твоего баланса. Я не говорю, что это плохая концепция. Она просто великая – теоретически.
– Вроде коммунизма, – вставил Блейк, вызвав многочисленные смешки. «Нет, – решил Джонс, – не буду я с ним бухтеть в баре». – Это миф, вот в чем проблема. Мы все просчитали и не нашли подтверждения. То, что выигрывается от снижения прогулов и ошибок, перекрывается сокращением рабочего времени и посторонними занятиями. Проще говоря, у счастливых работников показатели не лучше, а хуже.
– В большинстве ситуаций, но не во всех, – заметила Мона. – Помните?
– Да-да, – закивал Клаусман. – Когда менять работника слишком дорого, можно потратить какие-то деньги, чтобы сделать его счастливым. Но это исключение, а не правило.
– То есть деньги стоит тратить только на тех, кто работает в администрации? – поинтересовался Джонс.
– Смотри-ка, с ходу врубился, – хмыкнул Блейк.
– Я хочу сказать, – пояснил Клаусман, – что в уравнении «работа – личная жизнь» мы делаем ударение на работу. Дошло?
– Да, – сказал Джонс.
– Ну и чудненько. Это один из тех случаев, когда я не хочу ждать, чтобы все наладилось само собой. У большинства администраторов даже компьютера нет – пройдут месяцы, пока они сообразят, что не все ладно. Компании нужна локальная сеть, Джонс, и ты ее обеспечишь.
«Как?» – хотел спросить он, но счел, что это не по-альфийски, и поэтому сказал: «Хорошо», что всех удовлетворило.
Третьим беспокойным моментом стало высказывание Блейка в конце совещания:
– И присмотри за отделом обслуживания. У нового менеджера, Роджера Джефферсона, полно новых свежих идей. – Джонс, укладывавший в это время свой кейс и думавший о локальной сети, не уловил, что предшествовало этим словам. Но по легкой снисходительной улыбочке Роджера ему стало ясно, что сегодняшний день, по неясным пока причинам, обещает быть паскудным до крайности.
Причины выясняются, когда он приходит в клетушку бывшего отдела продаж. Фредди и Элизабет, почти соприкасаясь коленями, оживленно беседуют.