Компьютерный вальс
Шрифт:
Компьютер, Интернет, интересная книга, секс, и хорошее кино. Вот, пожалуй, и весь перечень оставшихся у него постоянных интересов. Можно в произвольном порядке. Хотя, кино он, наверное, поставил бы на последнее место в любом случае. Каждый из этих пунктов имел ряд подпунктов, но сейчас для него основная трудность заключалась в том, что большинство из этих удовольствий требовало денег. И денег вполне ощутимых.
Его положение в Институте казалось почти уникальным. Он занимал отдельную комнату, маленькую, тесную, но все же отдельную. У него был отдельный, не связанный ни с кем городской телефон. Далеко не все старшие научные сотрудники, и даже завлабы могли похвастаться такой «роскошью». Его зарплата примерно равнялась зарплате заведующего лабораторией. Он сам себе назначал часы и график работы. А установил он себе работу с 13 до 21 часа, и с 15 до 16 — обед. Даже должностную инструкцию
В Институте его не очень любили. Считали слишком жестким и резким. Не прощали прямоту суждений и бесцеремонных высказываний в чей-то адрес. Некоторые почему-то побаивались, и как ему потом стало известно, одна из сотрудниц сказала в разговоре со своей знакомой — «его не боится только тот, кто компьютера не имеет». Он совмещал работу и увлечение. Он любил компьютеры. Хорошо их знал, мог легко собрать, починить и отладить персональный компьютер любой модели. Его интересовало все, связанное с компьютерной техникой. Он был неплохим программистом, и в свое время добился на этом поприще хороших результатов. Он был сетевым администратором Эмбриологического Института Российской Академии Наук, сокращенно — ЭИРАН.
До конца работы оставалось еще четверть часа. Почти все сотрудники давно ушли. Оставались только те немногие, у кого был долговременный эксперимент (биологические объекты плевать хотели на человеческое расписание) или те, кто вечерами сидел у компьютеров, играя в Интернете или скачивая оттуда аудио записи, видео ролики и порнографические материалы. Он любил эти часы, с 17 до 21. Все «чайники» к этому времени уже уходили домой, оставались почти исключительно те, кто обращался к нему в действительно серьезных и интересных случаях. Но, как правило, после 18 часов его не трогали, и он мог спокойно заниматься своими делами.
Его зарплата, вполне приличная по меркам института, была совершенно смешной по общемосковским меркам. Было время, когда он решил заняться частной практикой. Довольно быстро обзавелся клиентурой из «чайников», недавно купивших, или желающих купить компьютер, но не знающих, как и что, и боящихся приобрести дрянь. Клиентура быстро разрасталась, и ему приходилось в свободное или в рабочее время ездить в разные уголки огромного города, чтобы решить проблемы компьютерных пользователей. В большинстве случаев, эти проблемы самими пользователями и создавались. Многие пользователи, или на профессиональном сленге — юзеры, не хотели или не могли учиться, и были не в состоянии вникнуть даже в самые азы информатики и жизни компьютерного мира. Очень скоро он понял, что работать ему приходится не только и не столько с компьютерами, сколько с живыми людьми. А этого-то он делать не умел, да и не особенно хотел уметь. Весьма быстро его постоянная клиентура разделилась на две четко обособленные группы. В первой оказались люди не вполне нормальные, не совсем нормальные и совсем ненормальные. Ко второй группе относились старики.
В ЭИРАНе, правда, и тех и других тоже хватало, но это было неизбежное зло. Академия наук неуклонно старела. Молодые талантливые специалисты уезжали за рубеж, оставались старики и немногие молодые сотрудники. И среди оставшихся неизбежно рос процент жертв болезни Альцгеймера и людей странных, не вполне нормальных психически.
Что касается его клиентов из числа адекватных, то они быстро разобрались, что к чему, и потом обращались к нему крайне редко и только в исключительных обстоятельствах. В то же время, его излишняя резкость и раздражительность делала для него работу с оставшимся контингентом весьма утомительной, поэтому «частную практику» пришлось оставить. Уходить в коммерческую фирму он не желал категорически. Даже крупные, и казавшиеся надежными корпорации лопались, как надутые бумажные пакеты, а мелкие ему вообще не нравились. Царящая там диктатура хамства и всевластия начальства его коробила и бесила. Руководство таких фирм относилось к своим сотрудникам, как к мусору под ногами, никакие профессиональные качества в расчет не принимались, а трудовое законодательство вообще не имело там никакого значения. Тогда он решил, что свобода — дороже, а деньги можно стричь понемногу, если не требовать лишнего, и не заводить дорогостоящих увлечений.
Позвонил телефон. Судя по времени, это должна была быть жена. Она иногда звонила, чтобы уточнить, когда он придет, и надо ли ставить ужин.
Но он ошибся.
— Да! — резко сказал он в трубку по всегдашней своей привычке.
— Сань, привет! Это Леша Зайцев.
— Привет, как жизнь?
— Да ничего, живу помаленьку, а у тебя?
— Вот, работаю.
— Ты что, все с компьютерами возишься?
— Ну и что? Мне нравится. Сейчас вот одну хитрую проблемку решаю.
— И как, успешно?
— По-моему да. Обычно моей работой заказчики бывают довольны. Но пока не сделал говорить рано. Тут так быстро всё меняется, но я стараюсь не отставать.
— Да, надо же. Слушай тут такое дело. У одного очень хорошего человека диски испортились. Информация пропала. Важная. Восстановить можно?
— Ну, вообще-то я сейчас при деле. А это — серьезно?
— Очень серьезно.
— А твой хороший человек заплатить может? Мне надоела благотворительность. Ему мои услуги будут стоить средств.
— Я понимаю, что не даром.
— Минимум — полтинник зеленью. Если справлюсь. Если нет — то ничего. Технику привози сюда, системные блоки в собранном виде.
— Да, я так и сказал, — согласился Зайцев.
— Тогда давай. Постараюсь помочь.
— Спасибо. Ну, я еще позвоню, пока.
Дело в том, что у того, кого Зайцев назвал Саней, был принцип — деньги брать только за положительный результат. Нет результата — нет денег. Чего и говорить, нравственный, но очень невыгодный принцип. Однако он его всегда соблюдал. Положив трубку, он откинулся на спинку кресла, сложил вместе кисти рук, вывернул их ладонями наружу, вытянул вперед, поднял над собой и с хрустом потянулся. Да, если позвонил Зайцев, то дело — дрянь. Зайцев просто так не звонит. И платить не любит. Сколько раз ему помогал, а толку — чуть. Правда, Зайцев для него несколько раз перевозил на своей тачке разные крупные и хрупкие предметы, но это было несоизмеримо. А если эта проблема вообще не лечится? Провозишься задарма, время потеряешь, и все зря?
Пора было домой. Последнее время у него к концу дня стали уставать и болеть глаза, поэтому он уже не испытывал сожаления о том, что пора уходить. Раньше он мог сидеть у компьютера сутками. Интересно, что думают в Институте? Наверное, считают, что он «несчастлив в личной жизни», а это было совсем не так. Жена его вполне устраивала, он даже не изменял ей. Практически все его сексуальные запросы и фантазии удовлетворялись женой и не требовали внешней помощи. К тому же, ему было просто лень прилагать дополнительные усилия, чтобы искать удовольствий на стороне. Он, что называется, был счастлив в законном браке. Он терпеть не мог такое пошлое старомодное и затасканное выражение, но факт оставался фактом — его жена успешно выполняла функции любовницы уже восемь лет. В свои тридцать она выглядела моложе, а ему вообще казалась лучше и красивей чем раньше. Правда, он давно задавался вопросом, как часто она испытывает оргазм? И бывает ли такое у нее вообще, потому, как внешне ничего особенного не проявлялось. Но, будучи по своей натуре эгоистом, он не сильно беспокоился по данному поводу. Теперь оставалось только проверить электронную почту. Он всегда просматривал корреспонденцию в начале рабочего дня и перед уходом. Часто такая проверка вносило коррективы или совсем меняло его планы. Кроме обычного набора, в списке поступивших новых писем, оказалось нечто необычное. Письмо имело незнакомый обратный адрес и пометку — «особо важно». Судя по времени отправки, оно было послано буквально пару минут назад:
Stop this business
Прекрати это дело
йНМВЮИ ЩРН ДЕКН
?????????????
Stop work on the given project
Прекрати работу по данному проекту
оПЕЙПЮРХ ПЮАНРС ОН ДЮММНЛС ОПНЕЙРС
??????????????????????????????
Refuse this work
Откажись от этой работы
нРЙЮФХЯЭ НР ЩРНИ ПЮАНРШ
????????????????????
Адрес отправителя явно липовый. Ни обращения, ни подписи. Чушь какая-то. Что за шутки? «Прекрати работу по данному проекту»! Чего, собственно, имеется ввиду? Он сейчас работал над двумя проблемами. Во-первых, кто-то перегружал институтскую сеть посторонней информацией, постоянно забивая информационный канал так, что остальным пользователям оставалось 10–15 процентов от возможных ресурсов. Выявление этого недобросовестного юзера отнимало массу времени, тот очень хитро маскировался, вовремя исчезал, и использовал разные хакерские приемчики. Для удобства он присвоил этому пользователю идентификатор — harmful_user (вредный юзер), сокращенно — hа_user — Хаузер, или, «для удобства», Хузер.