Комсомолец-2. Повести и рассказы о любви
Шрифт:
Когда она закончила кричать, она неуклюже перевалилась через меня и упала на спину рядом. Частое прерывистое дыхание поднимало и опускало ее грудную клетку вверх-вниз, поднимая и колыхая в непредсказуемом ритме большие груди, словно желе в розетке. От вида этого зрелища я не смог сразу расслабиться и решил не ждать, пока она и я остынем, а продолжить…
– Не так, погоди, – прошептала она и встала на четвереньки. – Вот так. А то ребенок уже большой. Не надо на него ложиться.
Я пристроился к этой «собачке» сзади и ввел в нее еще не остывший и не упавший член. Раз! – и я рывком вошел
Женя положила живот на кровать, не давая ему свободно колыхаться нам в такт, и старалась буквально сидеть на члене. Охая с каждым моим проникновением.
Я отъездил некоторое время внутри нее, когда она снова взвыла в голос при каждом моем толчке:
– АААааа-а-а-ааа! – АААааа-а-а-ааа! – АААааа-а-а-ааа!
Я долго не мог кончить, не остыв от прошлого вброса в нее своей семенной жидкости. Женя кричала почти всё то время, что я старался сильно-сильно и быстро-быстро приблизить себя к оргазму. Но когда я начал кончать, теперь это было не так остро, как в первый раз. Ощущалось освобождение яичек, но уже полупустых, не отдохнувших и не пополнивших свой запас.
– Не бойся, не разрожусь, – сказала она, лежа на спине, уже когда я тоже лежал рядом. – Ты не обидишься, если я сейчас попрошу тебя уйти, чтобы я смогла остыть и отдохнуть?
– Не обижусь. Я всё понимаю.
– Не ну, правда не обижайся. Приходи завтра. Мне всегда хотелось, во-первых, с тобой сношаться до одури, а, во-вторых, всю беременность ко мне муж не приближался, что накопило просто бездну неудовлетворенной энергии, требующей выхода.
– Мужа понять можно, – он берег ребенка, – ответил я, уже стоя перед кроватью голый.
– Погоди, не отходи, – Женя села и взяла член в рот. Но член был уже отработан на слишком большой процент своих возможностей, да еще так интенсивно и за столь короткий срок. Потому он и не встал.
– Приходи завтра. У меня есть еще совершенно никогда не реализованные фантазии, – снова сказала она. Вынув сморщенный член изо рта и облизав его.
– Я приду, – ответил я, совершенно уверенный в этом. – Реализуем. Обещаю. И отсосешь еще хорошо, раз так хочешь. Просто он сегодня устал. Когда муж приедет, не знаешь?
– Он сказал, что приедет, когда ребенок родится. Иначе его не отпустят из командировки.
– Ну, ладно.
– Не ладкай! – рассмеялась Женя. – У меня на тебя еще есть планы на весь период кормления грудью. Говорят, что во время кормления грудью нельзя забеременеть.
– Не хочешь ребенка не от мужа?
– Не хочу. Но удовольствие хочу больше, чем мне дает мой муж.
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -
Женя родила через полтора месяца. Виделись мы почти ежедневно. Схватки начались во время моего очередного посещения, когда она сидела на мне верхом. Я даже не понял по ее крикам, что она уже не кончает, а рожает.
После отъезда мужа я тоже часто приходил к ней, пока не закончилась командировка мужа.
Но это уже была другая история…
Бассейн в деревне
Это потом придумали надувные и пластиковые бассейны. А в мои студенческие годы за радость были ванна в саду или большой ящик, обтянутый целлофаном от теплицы. Нагретая от солнца вода была порой даже горячей. Особенно если накрыта сверху целлофановой пленкой или листом плексигласа.
Когда я приехал сюда для обмена опытом с местными комсомольцами, меня поселили к бабе Кате. Пожилая женщина-пенсионерка жила в последнем по улице доме, и после ее дома можно было только разглядеть чуть в сторону леса еще одно хозяйство, полностью отгороженное высоким штакетником в полтора человеческого роста, в несколько слоев заросшим всякими вьючными растениями. Сквозь этот забор было ничего не видно ни издали, ни когда я подошел к нему вплотную. Я пытался раздвинуть эту разросшуюся живую ограду, когда за спиной раздался насмешливый девичий голос:
– Не меня ищете? – и короткий смешок.
Я оглянулся и увидел красивую женскую фигуру в купальнике с довольно большим бюстом. Ну, купальник летом в деревне не удивительно увидеть, потому что в нем и на огороде, и в поле или саду удобнее работать. Да и загореть на зиму надо для профилактики простуд. Дамочка, что меня окликнула, была сильно загоревшая. Из-под купальника кое-где выглядывали тонкие полоски незагоревшей кожи. Но это я разглядел позднее. И даже смеющееся лицо я разглядел лишь после того, как в глаза бросились ее огромные аппетитные груди.
– Я никого не искал, простите. Меня заинтересовали растения, что создали столь плотный и непроницаемый для взгляда забор. Просто удивительно! Его специально так выращивали? И какие растения использовали?
– Даже и не скажу, – сбилась с улыбки женщина. Она явно не ожидала, что я уделил внимание растениям, а не ее фигуре. – Этим мать занималась. Я даже не знаю, что она там садила или выщипывала. Просто выращенный однажды он теперь требует, с ее слов, только время от времени что-то подправить. Ну и осеннюю стрижку для будущего сезона.
– А можно посмотреть его со стороны двора? Интересно и как он там выглядит, и что подстрижено…
– Заходите, – девушка распахнула калитку и провела меня по заросшей аллее.
Я думал, что в не заросшей калитке потом увижу внутреннюю часть двора, но теперь понял, что ошибался. От калитки до самого дома шла галерея из таких же зарослей с несколькими поворотами на девяносто градусов, что даже с этой галереи не давало увидеть не только сад и хозяйство, но и большую часть дома.
Когда я вышел внутри территории уже за пределы этих зарослей, то моему взору предстал обычный хозяйственный двор с огородом, хозяйственными постройками, площадками для различных целей и… небольшим бассейном. Сколоченный из досок и выложенный изнутри толстой целлофановой пленкой с каждой стороной по моим прикидкам два метра бассейн выглядел игрушкой издали и в то же время внушительным вблизи.