Кому верить?
Шрифт:
– Да, - вынужден был отступить помощник Марка.
Ещё долго обсуждали дела мелкие, бытовые. Сколько раз в день есть, кому воду носить, в каком порядке пользоваться баней, назначать ли дежурных по носке воды для душевых или каждый сам себе принесёт. Как часто туалет разбирать, чем лучше присыпать отходы, куда сваливать фекалии? Имеет ли смысл поднять сюда корову? Стоило ли оставлять лошадей селянам или лучше надо было в городе их продать? Какая пещера лучше подойдёт для хранения посевного материала? Надо ли из козьего молока варить и закладывать на дозревание сыр? А почему тогда никто не позаботился о воске?
И
Решили всё-таки проверить проход на другую сторону, поставить метки на пути, подготовить факелы, если неожиданно придётся идти там и, конечно же, предусмотреть спуск. Далее за рыбой пойдёт тот, кто предложил. Необходимых дел требующих срочного внимания получалось слишком много для активной горстки людей. Если вычесть женщин, которые тоже были заняты с утра до вечера, детей, пару стариков, один из которых теперь не ночной сторож, а печник, то мужчин было катастрофически мало.
Вскоре, после небольшой вылазки за новостями узнали, что маркиза Ориса вместе с женой больше нет. Лорд Орис с Софи прикрывал отступление оставшихся воинов, уносящих раненных. Они оба погибли сражаясь.
"Вот и ещё одно умение аристократки, о котором я не знала", подумала Ксения, подразумевая, что свекровь владела оружием.
Известие произвело на всех удручающее впечатление. Землянка совсем запуталась, как относиться к окружающим её людям. Они скорбели, искренне плакали о погибших Орисах, не просто отдавая дань, а были исполнены уважения к ним. Может всё-таки можно доверять окружающим её людям? Есть у них понятие чести, долга...
Ксении сама прервала свои мысли о доверии и реакции людей на трагическую весть. Некогда было задумываться о подоплёке происходящего, она сразу спросила, вспомнив угрюмые взгляды слуг, сопровождающие уезжающих с маркизом воинов.
– Куда раненых повезли? Может их к нам?
– Лукиан, - сразу скомандовал Марк, - возьми пару подростков и Пинну, она женщина крепкая, к тому же сможет оказать первую помощь и предложи забрать ребят сюда. Только быстро, варвары уже тут рыщут. Встретишь лекаря, даже не спрашивай его о желании, сразу к нам тащи.
– Да, - поднялся и ушёл помощник.
Время слишком дорого. Северян теперь задержит только разграбление имения, дальше они будут везде.
************************************************************************************
Раненых ждали, подготовили им уединённое теплое место и всё-таки их привезли неожиданно. Так получилось, что дети постарше отправились, пока была возможность собирать орехи и оливы. Мужчины добирали с полей маркиза свеклу, капусту, морковь, лук и узкими тропами, минуя тракты, подвозили овощи к подъёмнику. Наверху не осталось никого из мужчин, и неожиданно разбираться с подъёмником пришлось женщинам.
Дело в том, что если подъёмник оставался внизу, то один человек мог сам себя поднять. На это и рассчитывал последний уходящий мужчина. Но вот привезли раненных, и требовалось как можно скорее подняться наверх, так как боялись разъездов северян.
Ксении пришлось самой разбираться с верёвками, соображать, какую надо наматывать и как страховаться, в случае если какая из женщин чихнёт и отпустит колесо. Но худо-бедно разобрались и начали подъём
Приноровились и вскоре меняясь, подняли ещё десятерых. Шустрить пришлось всем. Женщины относили и устраивали воинов, крутили колесо, подстраховывали, придерживая руками верёвку. Когда подняли Лукиана, он подсказал, как легче крутить и как ставить стопор, если вдруг требуется прервать подъём.
Не успели разобраться с первой партией раненных, как из села тайком привезли ещё воинов и две семьи попросились наверх. Вслед за ними вернулись подростки с тем, что успели собрать. Все принесли тревожные новости.
Можно было и догадаться, но теперь люди подтвердили, что первыми нападающими отрядами у северян были их союзники, бывшие соседи Метрополиса. Каждое королевство, народ, принявший руку Севера, обязывался подкрепить воинствующую армию своими солдатами. Их-то и кидали первыми на наиболее опасные участки. В награду им давался день на поживу, пока не подходили следующие части и не устанавливали свой порядок.
Две семьи прибывших селян, несмотря на то, что не согласились подниматься в горы, всё ж таки спрятались в лесу. Они не видели, что происходило в селе, но крики слышали. Когда всё утихло, они отследили приезд светлоголовых северян и к их удивлению снова женщины кричали, сдирая горло. А потом им попал в руки свиток, рассказывающий о том, что каждая женщина, родив светловолосого ребёнка, будет считаться полноценной гражданкой Новой Империи. Позже довелось подслушать оратора на площади, кричавшего о том, что за то, что воины поделились своим семенем, и дали надежду всем женщинам на счастливое будущее они обязаны их кормить, по крайней мере, всю зиму.
Больше скрывавшиеся семьи ничего решили не узнавать и бежать пока их не нашли.
Людей обустроили. Вылазки за сбором какого-либо урожая прекратили, благодаря Бога за то, что никого не встретили из северян, которые уже тут хозяйничали. Лекаря не нашли, но женщины неплохо справлялись с ранениями воинов. Тяжело раненные умерли в дороге, а те, кто дождался помощи не требовали чуткого вмешательства лекаря.
Чем больше поступало новостей, тем с большим уважением относились к графине. На совещаниях более никто не высказывал претензий, что не предусмотрели "это", не взяли "то". Оказалось, что при желании многому можно найти замену, а вообще-то далеко не каждая семья жила питаясь так сытно и качественно, как организовала леди, да и условия, положа руку на сердце, были комфортнее. За водой не надо далеко ходить. Тепло так, что в помещении ходили в кофточках, не обматываясь как дома в десятки тряпок. Да и свечей леди не жалеет, можно прясть, вышивать пока глаза слипаться не будут.
Вскоре к "горнякам" прибежали, в чём были ещё одна семья. Их только успели поднять, как прискакал разъезд. С той поры северяне начали ставить стражу и у сидевших наверху не стало возможности спускаться, без нападения на стражей. Только начинать военные действия не спешили. Посовещавшись, решили пока не трогать охранников, мало ли, сколько их тут потом понабежит.
Последняя прибывшая семья совсем не походила на крепких крестьян. Всклокоченные, в синяках, с шальными глазами, а женщины вообще очень долго не разговаривали. Только молча шарахались ото всех. Но и они адаптировались. Унижения не забылись, но затёрлись необходимым, каждодневным трудом.