Кому же достанется кровать?

Андерсон Натали

Кейтлин встала и молча пошла следом.

– Эйми была нашей экономкой, – начал Джеймс, когда она поравнялась с ним. – Она была замужем за Питом, приходящим работником.

Джеймс старался не смотреть на Кейтлин, но чувствовал на себе ее взгляд.

– Они жили в доме?

– Нет, в небольшом коттедже у забора. – Он помолчал и продолжил: – Луи был их единственным сыном, на пару лет нас младше, но и для своего возраста хрупкий ребенок.

Они всегда играли вместе, но Джеймс знал,

что Луи выделяет его из троих братьев.

– Мы были испорченными благополучием детьми. У нас было все, и мы считали, что имеем право поступать как вздумается.

Он подошел к берегу, и волны подкрались к самым его ногам.

– Мы поехали отдыхать на Карибы, настоящий «взрослый» отдых. Мне тогда было шестнадцать. Яхты, водные мотоциклы. Каким же я был идиотом! Я сказал Луи, что умею кататься, и убедил ехать со мной. На самом деле ему не очень-то и хотелось. Но меня переполняло желание покрасоваться. – Джеймс покачал головой. – Я не смог справиться со скутером. Питер бросился нас спасать и утонул. Из-за меня Луи потерял отца.

– А что стало с Луи?

– Он остался без отца. Это изменило всю его жизнь. Здорово подкосило. С каждым годом становилось все хуже. Он был совсем без тормозов, вел такую жизнь… – Джеймс вспомнил, как быстро юноша с широкой улыбкой и румянцем на щеках превратился в бледного молодого человека с ввалившимися щеками и трясущимися руками. Вольфы пытались помочь. Перепробовали все способы, но никакая сила не могла остановить бесконтрольное движение вниз по наклонной плоскости. – Луи умер от передозировки.

– Какой ужас, Джеймс.

– Все говорят, несчастный случай. – Он плотно сжал губы и отвернулся.

Чувство вины постоянно давило на Джеймса. Он избрал для себя путь, противоположный дороге Луи. Старался стать идеальным. После случившегося он словно пробудился от сна и начал новую жизнь, зарывшись с головой в учебники и книги. Закончив школу, решил продолжить обучение за границей. В этом и последующей работе и было его спасение.

– Пит отдал за нас свою жизнь. Я обязан был сделать нечто большее. Мне было очень тяжело видеть Луи таким.

– Луи мог бы выбрать такой образ жизни и при живом отце, – тихо произнесла Кейтлин. – Такое нередко происходит во многих семьях.

– Нет, – нахмурился Джеймс. – Я видел, как боль сжигает его изнутри. Ради него и себя самого я должен был сделать в своей жизни что-то хорошее.

– Я понимаю тебя. – Кейтлин остановилась. – Но это не значит, что ты должен пожертвовать личным счастьем.

– Я вполне счастлив. Люблю свою работу.

– Знаю. Но это не повод отдаляться от семьи.

– Я не отдалялся. – Ну, может, самую малость.

– Нет? Ты практически с ними не общаешься. Разве такими должны быть отношения между родственниками? А твоя работа? Ты готов пожертвовать жизнью ради чужих людей. А как же близкие?

– Я люблю быть чем-то занят. Да, я совершал ошибки, но прошлое изменить не в силах. Я даже настоящее не могу изменить. Но готов принять все, что было, и идти дальше. – Он вздохнул. – Единственная проблема в том, что мама плачет каждый раз, когда я уезжаю. Думаю, для нее будет лучше, чтобы я не приезжал.

Кейтлин покачала головой.

– Она же твоя мать. Так будет всегда. Может, ей было бы легче, если бы вы виделись чаще. Ты не можешь запретить родным любить тебя. Более того, ты и сам не сможешь их разлюбить. Не стоит отвергать тех, кто тебя любит. Таким образом ты отрекаешься от частички себя. Кроме того, тебе нужен отдых, Джеймс. Это необходимо всем людям.

– Тебя беспокоит мой отдых? Волнуешься, что я провожу время без удовольствия?

В его глазах вспыхнул свет. Да, ее это беспокоило, но настолько ли, чтобы признаться в этом, даже самой себе? Она отвернулась, чтобы выражение лица ее не выдало.

– Ты лучше ведешь себя в постели, когда у тебя хорошее настроение.

Джеймс откинул голову и захохотал:

– Застрелите меня. Я изливаю ей свою душу, а она шутит.

Она знала, что он не любит демонстрировать людям свою ранимость. Она и сама такая. И, кроме того, она знала, что отношения между ними не должны заходить за определенные границы.

– Как получилось, что до этого не докопались журналисты?

– Сам не знаю.

– А как сейчас Эйми?

– Открыла свою пекарню. Она потрясающе готовит.

– И у нее все хорошо?

Он кивнул.

– Слава богу.

Даже три часа спустя, играя вместе с братьями в бадминтон, Кейтлин не могла оставить мысли о разговоре с Джеймсом. Она никогда раньше не играла в бадминтон и не представляла, что игра так ее увлечет. Братья Вольф были, как всегда, галантны и терпеливы, объясняя ей, как сделать так, чтобы их команда победила. Они опять много смеялись, отчего Кейтлин чувствовала, будто оказалась дома.

Она ощущала их внимание и расположение. Невероятно трогательно.

Джордж постоянно с ней флиртовал, Джек изредка говорил комплименты. Джеймс бросал взгляды, от которых розовели щеки. Нельзя сказать, что она испытывала желание. Здесь что-то другое, но пока непонятное, что именно.

– Кейтлин, – обратился к ней Джордж, вставая из-за стола после ужина, – думаю, настало время тебе познакомиться с местной ночной жизнью. Джек, Джеймс и я тебе все покажем.

– Все вместе? – поднял глаза Джек.

– Отличная мысль, – улыбнулась Ирен.