Конан Бессмертный
Шрифт:
Конану стало как-то не по себе. Когда в руках его был меч, он не боялся никого и ничего. Сверхъестественное же во всех его проявлениях наполняло его душу страхом, ибо противник этот был неуязвим и неизъясним.
За долгие годы скитаний по миру он прошел его и вдоль, и поперек. Он бывал и в покрытом вечными снегами Асгарде и в Черных Королевствах, лежавших к югу от Куша, он смотрел на великое Западное море с пиктских берегов и бродил по просторам легендарного Кхитая, лежавшего далеко на востоке. Лет двадцать тому назад он побывал и в Зембабве. Тогда он пришел в северную столицу королей-близнецов, чтобы отправиться на север вместе с караваном торговцев. Однако
Не единожды он слышал о заповедном городе, затерянном в джунглях где-то на юге страны. Поговаривали, что тамошние жители поклоняются Древнему Змею Сету, именуемому ими Дамбаллой. Черные алтари Дамбаллы были залиты человеческой кровью. Слышал он и о том, что в ночь жертвоприношения луна тоже становилась алой, напитываясь кровью тех, кого приносили в жертву Древнему Змею.
Дракон стал медленно снижаться, описывая широкие круги над городом. Ни один из людей Запада не смог бы сказать, когда же был построен этот город. Вне всяких сомнений, строился он много тысяч лет назад, в ту пору, когда, возможно, на земле еще не было людей. Легенды говорили о том, что краеугольный камень Древнего Зембабве был заложен жителями Валузии, полулюдьми-полузмеями, что были детьми Сета, Йага, чернокожего Хана и змеебородого Биатиса, правившего лесами и болотами древнего мира. Великий герой Кулл, положивший начало роду Конана, сокрушил змеиный народ, который вымер окончательно в эпоху Атлантиды и Валузии. С той поры уже минула целая вечность.
Впрочем, сейчас Конана это нисколько не заботило. Он думал о другом — о том, что он вновь попал в тенета магов. Лучшего обиталища Тот-Амон не мог и придумать, не случайно он пришел зализывать раны именно сюда.
«Похоже, — подумал Конан, — пришел час решающей битвы».
5
Трон из человеческих черепов
Они стали приближаться к вершине холма, на которой располагались разделенные вымощенной камнем площадью королевский дворец и храм Дамбаллы.
Площадь окружили кольцом дюжие черные стражи, вооруженные щитами, обтянутыми кожей носорога, и копьями со стальными наконечниками. На их головах покачивались перья страусов, ибисов и фламинго. Поднятый драконовыми крылами ветер грозил сорвать с их голов эти пышные уборы, взвихривая клубы желтоватой пыли.
Крылатые ящеры опустили пленников наземь и, повинуясь командам своих седоков, тут же взмыли в небо. Долетев до верхушек двух башен, они скрылись из виду. Не сводя глаз с драконов, Конан поднялся на ноги и помог встать своему сыну. Только теперь он понял, что странные эти башни были стойлами крылатых коней Зембабве.
Король и принц стояли посреди площади, разглядывая стоявших плотным кольцом черных стражей с бесстрастными лицами, походившими на маски, вырезанные из эбенового дерева.
— Ну что, пес киммерийский, — услышали они насмешливый голос. — Вот мы и снова свиделись.
На Конана смотрели темные, горящие ненавистью глаза его заклятого врага.
— Это наша последняя встреча, стигийский шакал, — мрачно ответил киммериец.
Тот-Амон стоял возле огромного трона из человеческих черепов, слепленных между собой темной смолой. Стигийский маг выглядел так же грозно, как и прежде, однако пытливые глаза Конана заметили в нем явные признаки старения. Лицо его покрылось густой сетью морщин; складки в уголках рта свидетельствовали не просто об усталости, но о крайнем изнурении. Некогда недвижные кошачьи глаза его теперь лихорадочно
Неужели силы Тот-Амона стали иссякать? Неужели он лишился той чудовищной энергии, что питала его вот уже много десятилетий? Казалось, что сатанинские силы, которым поклонялся колдун, оставили его после того, как белый друид с помощью Сердца Аримана расправился с Черным Кругом.
Впрочем, все это можно было объяснить и иначе: похоже, срок, отпущенный Тот-Амону, уже подходил к концу, ему пора было расставаться со своею бренной земной оболочкой. Во всяком случае казался он теперь стариком.
— Последняя, говоришь? — вновь раздался зловещий голос стигийца, вещавшего по-аквилонски с едва заметным акцентом. — Ну что ж, я не стану с тобой спорить. После этой встречи в живых останется только один из нас. В том же, что умереть суждено тебе, я нисколько не сомневаюсь. Сказать нам друг другу уже нечего. Я убью тебя и твоего детеныша прямо на этом месте. Армию же твою, лишившуюся командующего, разгромят наши доблестные черные воины. Как видишь, Западу все же суждено пасть. Когда я сяду на аквилонский трон, миром станет править один владыка. И имя этого владыки — Сет! Ну а теперь готовься к смерти.
И тут раздался хриплый, полный возмущения голос:
— Клянусь Дамбаллой, стигиец, похоже, ты забыл, кто здесь правит!
Конан перевел взгляд на трон и только теперь заметил, что на нем сидит человек. Это был Ненаунир, верховный колдун Зембабве, последний союзник Тот-Амона. Мускулистая, намащенная маслом черная грудь Ненаунира поблескивала в лучах рассветного солнца. Глаза его холодно смотрели на людей.
Стигиец заметно смутился и — как показалось Конану — слегка побледнел. Конан почувствовал, что маги меж собой не слишком-то ладят. Теперь, когда черного братства Тот-Амона уже не существовало, коварный стигиец не мог рассчитывать ни на прежнюю роль, ни на былое влияние.
Стигиец смущенно забормотал:
— Конечно, конечно, брат! Главный здесь ты. Но… но планы-то у нас общие! Когда мы захватим мир, ты станешь править Югом, а я — Западом. Мы разделим мир и поднесем его к ногам отца нашего Сета…
— К ногам Владыки Дамбаллы, чьим пророком и наместником я являюсь! — проревел черный колдун. — Помни о своем месте, стигиец. Боги уже отступились от тебя. Твое время ушло, и делить с тобою власть я не намерен. Если ты будешь вести себя хорошо, ты вправе рассчитывать на место управляющего в одной из моих провинций. И помни: ты должен подчиняться мне во всем! Ну а с этим белым демоном я разберусь и сам.
Ненаунир говорил на одном из диалектов шемского языка, принятом у торговцев Юга. Стоило ему замолчать, как черные воины дружно ударили оземь древками своих копий.
Верховный колдун Зембабве перевел взгляд на Конана. Аквилонский король стоял, сложив на груди свои могучие руки; рядом с ним, гордо подняв голову, стоял его старший сын.
— Белый пес, — прохрипел черный колдун, — как ты посмел ступить на мою землю? Мы уже встречались с тобой в замке Лахи. Тогда ты смог спастись лишь потому, что Лахи хотела одолеть с твоей помощью стигийца и тем самым захватить черный престол. Она просчиталась и погибла от твоей руки. Затем ты лишил сил стигийца, уничтожив его великое братство. Если ты думаешь, что я буду повторять их ошибки, то ты заблуждаешься. Тот-Амон мне не страшен, более того — он мне даже не нужен. Здесь все решаю я. Бежать же отсюда тебе не удастся.