Конан и мрачный серый бог
Шрифт:
Конан покачал головой и отошёл. Он привел свою лошадь к пустому стойлу, которое было самым дальним от ворот конюшни. Сложил упряжь на полки обратной стены, рядом с длинной скамьей, переполненной инструментами и поставками кузнеца. Конан видел некоторые знакомые орудия среди них — молот кузнеца и щипцы, наковальня, и железные брусья и гвозди, используемые для подков.
Он напрягался, думая, что владелец гостиницы не пустит их дальше конюшни. В то же самое время, он долго был вдали от роскоши цивилизации, и признавался в себе, что окорок жареной оленины или стейк домашней птицы удовлетворят его голод лучше, чем нога обугленной, сальной баранины. В этом
Арен возвратился быстро, неся заказанные предметы одежды и несколько дополнительных — для Конана широкий, синий пояс, и для Кайланны шелковистые брюки для верховой езды, подходящие к ее новой тунике. Кайланна выразила одобрение, в то время как Конан расценил свой пояс осторожно, как будто это была синяя змея, а не только полоса ткани.
— Я проинформирую Ярла, владельца гостиницы, о вашем прибытии, — сказал Арен. — Герцог Рейдн оплатил квартиры для тех, кто командует его подкреплением. — Он поклонился, подобострастно и суетливо.
Конан взял рубашку и скривился от раздражения из-за пришитой к каждому рукаву манжете. Подобные вещи, наряду с ярким поясом, походили на популярные среди Бараханских пиратов, они имели женоподобный аспект, который отвращал его. Манжеты препятствовали бы схватке на мечах, и рукава будут безнадежно крутить, и запутывать в любой ближней борьбе. Это был, очевидно, предмет одежды рыцаря ковра. Неохотно, он натянул это под свою жилетку, хотя его туловище было слишком широко, чтобы позволить ему зашнуровать выше своей груди.
Кайланна стремительно зашевелилась при виде мальчика-слуги и Конана.
Она вышла и уставилась на Конана, широко улыбаясь уголками своих красных как вино губ.
— Это непригодно для одного из твоих позорных деяний, — она поддразнивала его. — Действительно, это не нравится тебе! — Не говорите больше этого, если Вы не предпочитаете крышу из дождливых облаков этой гостинице, — пробормотал Конан. — Кром, я лучше оказался бы перед армией ассири, чем выносить уколы Вашего острого языка. Не испытывайте далее моё терпение, девочка! Позвольте нам продолжать игру. Более вероятно мы закончим тем, что бежим из города верхом или бегом, хуже все же — с половиной воинов Рейдна в горячем преследовании.
Конан закрепил свой пояс в перевязь и засунул кинжал в сапог. Меч Кайланны висел на ее бедре, его остриё, расширяясь вниз, доходило до середины икры. Она затолкала свой кинжал в другую сторону своего пояса и пошла немного неловко. Настала очередь Конана усмехнуться.
— Совсем непригодно для смягченной дворцом принцессы, — прокомментировал он, повторяя своё более раннее замечание. — Роль куртизанки пришлась бы Вам лучше.
Он пристально и невозмутимо поглядел на роскошные формы, показанные раскрывшимся вырезом туники.
— Никакая куртизанка не снизошла бы, чтобы сопровождать такого скота как ты! — И все же принцесса делает это так охотно.
С гневом она вылетела как ураган. Поскольку она проходила торжественным маршем мимо телеги сена, эти два рабочих украдкой боковыми взглядами глазели на нее и завистливыми взглядами на Конана, который последовал за Кайланной за угол к входу «Чертополоха и Винограда».
Солнце полностью скрылось позади горного хребта; темная
— Заперто, — предположил Конан. — Странно для трактира.
— Это не столь странная практика. Много сельских жителей Заморы закрывают свои двери, чтобы не пустить низшие касты, — сказал Кайланна.
— Да, но воры наводняют Замору как блохи, скрывающиеся на паршивой злой собаке, — спорил Конан. — Это — Вархия, где немного дверей закрыты для любого.
Возможно, офицеры потребовали уединения.
Скрип створок прервал его, и массивная дверь открылась внутрь.
Изможденный человек с узким, выступающим носом в широкой в серой шерстяной тунике стоял там, держа одну руку на двери и другую на рукоятке палаша, который висел на его пояса.
— Вы — наемники? — он сделал паузу, его брови нахмурились. — Капитаны? Они кивнули.
— Посыльный герцога советовал нам ожидать вас. Я — Ярл, владелец гостиницы «Виноград и Чертополох». Приветствую! — Он поклонился, подзывая пройти в маленький, узкий вестибюль.
Он закрыл шумную дверь позади них. Вне тесной, темной лестничной площадки они увидели квадратную, просторную комнату отдыха. Четыре колонны поднимались от лакированного деревянного пола до деревянной решетки потолка. Место испытывало недостаток в окнах, но вентилировалось за счёт отверстий, размещенных около потолка в каждой стене, проделанных, чтобы обеспечить проход свежего воздуха. Вход был в юго-западном углу, где коридор вдоль западной стены заканчивался крепкой дверью, которая очевидно вела к комнатам гостиницы. Длинный прилавок находился у восточной стены, и двенадцать одинаковых столов заполнили большую часть закрытой площади.
Северо-восточные и юго-восточные углы содержали несколько более роскошные обрамление в форме уютных диванов. Подавленное освещение прибывало исключительно из ряда масляных ламп на стене позади прилавка и от свечей на столах.
Обстановка была чистой и качественной, лучше чем в большинстве гостиниц, часто посещаемых Конаном. Некоторые столы и скамьи выглядели новыми, как будто их никогда не бросали или они не ломались. Очевидно, постояльцы не участвовали в ссорах того вида, с которым киммериец так обычно сталкивался в своих путешествиях. Место даже испытывало недостаток в запахах несвежего пота, пролитого пива, и старой сажи. Конан сразу невзлюбил «Виноград и Чертополох». В своей абсурдной рубашке и этой чопорной среде, он чувствовал себя не комфортно. Здесь был дом, который угождал пижонским дворянам и снобистским чиновникам. Он склонялся к уходу отсюда и направлению обратно к «Закопченному Борову», но заметил ясное выражение облегчения Кайланны и услышал ее удовлетворенный вздох.
— Весьма удовлетворительно, владелец Ярл, — сказала она, кивая владельцу гостиницы и вкладывая несколько бронзовых монет в его пальцы. — Для Вашего услужливого мальчика, Арена, который принял нас так доброжелательно, — добавила она. — Конечно, мы будем намного более щедрыми к Вам, владелец Ярл, за Ваше личное внимание и гостеприимство, которое Ваша прекрасная гостиница предоставляет гостям герцога.
Он наклонился не достаточно быстро, чтобы скрыть жадное выражение и помещая монеты в свой мешочек на поясе. Тогда он привел их в комнату отдыха, говоря, очевидно, хорошо отрепетированные речи, расхваливая всевозможно несравнимые достоинства его заведения.