Конан и слуги чародея
Шрифт:
– Жаль, очень жаль, Конан из Киммерии, - объявил он скорбным тоном.
– Я полагал, что мы сможем договориться. Я мог бы предложить тебе службу у меня - начальником всех моих воинов, прояви ты благоразумие! Уж тогда бы ты золота точно не считал. Увы, увы!
– он сокрушенно вздохнул.
– Ладно, пусть будет по-твоему.
Кивайдин скрылся за дверью - а Конан, весь в поту, жадно припал к кувшину с вином. После такого разговора не грех было как следует выпить.
После этого он еще долго не мог заснуть. Могущество неведомого мага производило впечатление, однако все
Однако для себя Конан уже все решил. Полновесное золото служило хорошим аргументом; что же до гнева чародеев... Их уже случалось убивать, как, например, злобного хозяина Башни Слона...
Едва рассвело, Конана поднял на ноги императорский гонец.
– Спешный приказ...
– он сильно запыхался, - спешный приказ пресветлого повелителя капитану Конану... Спешный и тайный.
Конан с несколько двойственными чувствами принял тугой свиток. Увы, все было четко и правильно: стояла Большая Императорская Печать из красного сургуча, что означало особую важность; и витиеватая подпись Илдиза под выведенным придворным каллиграфом текстом...
Приказ был четок и ясен:
"Настоящим я, Илдиз, волею Богов император...
– дальнейшее перечисление добрых трех десятков пышных титулов Конан пропустил, - ...повелеваю Конану, Капитану Вольного отряда сей же час по получении сего приказа отправиться на границу Царства Нашего с Вендией, и во всех деталях изучить военные приготовления, что ведутся там. Разрешаю Капитану Конану взять с собой четверых спутников по его, Капитана Конана, выбору. Настоящим приказом предписываю также всем моим подданным оказывать Капитану Конану всяческое содействие..." - конец приказа киммериец также пропустил.
Итак, Скольд сдержал свое слово.
– Передай Его солнцеподобному Величеству, - стараясь, чтобы в голосе не слышалось насмешки, сказал гонцу Конан, - что я счастлив получить это Его повеление, и буду еще более счастлив умереть, исполняя его.
Гонец кивнул, отвесил положенный этикетом поклон и умчался.
Все дальнейшее не заняло много времени. Хан Хрошак, командовавший Императорской Гвардией, куда входил и Вольный отряд, долго и с почтением глядел на грозный свиток, от избытка чувств даже причмокнул губами.
– Что ж, поздравляю, - заявил он напоследок.
– Такое счастье выпадает далеко не каждому. Ты уже знаешь, кого возьмешь с собой, капитан? Я ведь должен дать им отпуска...
– Не тревожься, о высокородный хан, - с наивозможной вежливостью ответил Конан, внутренне скривившись от омерзения: Хрошак был смел и неглуп, однако обожал подобострастие.
– Я наметил себе четырех моих старых товарищей еще по Аренджуну. В моем Вольном Отряде большинство - новички, а я не могу рисковать невыполнением Императорского Приказа...
Ровно в полдень, когда тень громадного трехгранного Временного Столба коснулась Зимней Полуденной Черты, Конан стоял возле Восточных Ворот, держа в поводу двух
Скарфен и компания не заставили себя долго ждать. Кавалькада на рысях вырвалась из кривой и узкой боковой улочки, Фьюри на мгновение откинул капюшон, приветственно кивнув Конану. Киммериец вскочил в седло, и маленький отряд выехал из города. Прежде, чем они достигли Холма Отрубленных Голов места публичных казней, где дорога делала крутой поворот, Конан оглянулся. Не таясь, возле привратной башни стоял Кивайдин, небрежно опершись на длинный посох.
Конан схватил Скарфена за плечо.
– А как выглядит этот ваш чародей?
– У него множество обличий, - удивленно ответил ванир.
– Никто не знает, какое из них истинное. А почему ты спрашиваешь?
– Да потому, что вчера ко мне в гости забрел некий старикашка, почему-то назвавшийся Кивайдином...
– И Конан рассказал своим спутникам о случившемся.
Черное лицо Фьюри сделалось серым, Скарфен и Эйджес схватились за головы и лишь Скольд ничем не выдал своих чувств.
– Скачем дальше, как ни в чем не бывало, - бросил киммериец своим растерявшимся спутникам.
– От судьбы не уйдешь, однако надо сделать все, чтобы насадить эту тварь на кол вместо нас!
– Как он мог нас выследить?
– потрясенно прошептал Фьюри, ни к кому в отдельности не обращаясь.
– Он вернулся из-за Звездных Сфер...
– мрачно проронил Скарфен, вернулся с новой силой - верно, ею одарили его боги...
– Но как бы то ни было, у нас нет иного выхода, как во весь опор скакать на восток, - промолвил Эйджес.
– Других средств борьбы с Кивайдином мы не знаем, и уже нет времени, чтобы заниматься изысканиями...
– А почему этот ваш колдун не прикончил меня, вы можете мне ответить? резко вмешался Конан.
– Или он решил позабавиться? Я знавал могучих чародеев, для которых подобные игры окончились весьма плачевно.
– Никто не знает ответа на этот вопрос, - глухо отозвался Скольд. Быть может, ты и прав. А, возможно, чародей обрел новые силы, но при этом на него наложили и какие-то новые ограничения - Боги редко делают бескорыстные и безвредные подарки. Все может быть...
– Ну, раз никто не может сказать ничего дельного, тогда вперед! подытожил Конан.
– На восток, к храму Ханумана!
И они пришпорили лошадей.
Нет нужды описывать их дорогу через Туран. Жесткая длань Илдиза не давала палачам скучать без работы, зато дороги в его владениях были неплохи и постоялых дворов хватало даже в не слишком населенных местах - за разбой полагалась мучительная казнь на месте, и повешение считалось великой милостью. Отряд Конана скакал на восток вдоль южной оконечности Моря Вилайет. Позади остались Шангара и Хоарезм, не так много оставалось и до памятной реки Запорожки. Из этих мест начинался Великий Торговый Путь - от границ Турана до самого Кхитая. Дорога была неблизкой, однако и не особенно опасной - купеческие караваны все время двигались от заката к восходу и обратно. На тракте можно было встретить кого угодно; здесь встречались выходцы из самых дальних народов.