Конан "Классическая сага"
Шрифт:
— А у твоего народа есть свои боги? Ты никогда не взываешь к ним.
— Есть. Самый могучий из них Кром. Он живет на вершине горы и взывать к нему бесполезно. Ему наплевать, жив человек или умер. Кром мрачен и безжалостен. Его дело — вдохнуть при рождении в человека душу и силу для сражений. А чего ещё ждать от богов?
— А веришь ли ты в миру по ту сторону смерти?
— Нет. Человек в этом мире напрасно страдает, находя удовольствие только в безумии сражения. Когда он умирает, его душа направляется в серую туманную страну туч и холодных ветров, чтобы вечно скитаться там, не находя утешения.
— Самая плохая жизнь привлекательней такой судьбы, — сказала Белит. — Но во что ты тогда веришь Конан?
— В жизнь. В густой сок мяса, в крепкое вино, в объятия нежных рук, в безумие боя, в танец стальных клинков. Все это есть у меня, и поэтому я счастлив.
— Но боги все-таки существуют. Иштар, Ашторет, Деркето… И есть жизнь после смерти. Я точно знаю это, Конан. Мое сердце слилось с твоим, моя душа — часть твоей. И если бы я умерла прежде тебя, то даже из бездны вечности поспешила бы тебе на помощь, чтобы поддержать тебя в неравном бою. Я принадлежу тебе, и никакие боги не в силах нас разлучить!
Истошный крик прервал их беседу. Конан, схватив меч, бросился на нос галеры. Черный воин висел над палубой в объятиях гигантского питона, вылезшего из реки. Конан взмахнул мечом и почти перерубил тело удава, которое было толщиной с человеческое туловище. Издыхающее чудовище, не выпуская свою жертву из пасти, начало сползать с палубы кольцо за кольцом, пока навеки не погрузились в воду и змей, и человек. Только кровавая пена выступила на поверхности реки. Конан принял вахту у погибшего, но все было спокойно, а когда утреннее солнце осветило верхушки деревьев, он заметил в чаще чёрные клыки башен. Конан окликнул Белит. Она тут же примчалась на его зов.
Не город, а призрак города представился их взорам. Буйные травы росли между глыбами растрескавшихся стен. Город захватили джунгли, скрывая рухнувшие колонны и руины домов под своей ядовитой зеленью.
На главной площади вздымалась мраморная пирамида, увенчанная стройной колонной, на вершине которой сидело существо, принятое Конаном за скульптуру.
— Это большая птица, — предположил один из воинов.
— Громадный нетопырь, — сказал второй.
— Обезьяна, — заключила Белит.
Тут существо расправило крылья и улетело в джунгли.
— Крылатая обезьяна, — обеспокоенно произнес Нъяга. — Какой черт занес нас сюда? Лучше было бы сразу перерезать себе глотки. Это проклятое место!
Белит посмеялась над его страхами и приказала причалить к берегу. Первой спрыгнула на сушу, за ней последовали остальные чернокожие, приготовив копья к бою. Вокруг царила тишина, зловещая, как молчание спящей змеи.
Медленно и мрачно над джунглями поднималось солнце. Белит указала рукой на тонкую круглую башню, наклонившуюся к земле. К башне вела обрамленная упавшими колоннами широкая аллея, упиравшаяся в массивный алтарь. Белит подбежала к нему…
— Это храм древних богов, — сказала она. — Смотри, Конан, вот канавки для стока крови. Тысячи лет прошли, а дожди так и не смыли с них тёмных пятен. Стены города рассыпались, а алтарь стоит, презирая время.
— Кто же были эти древние боги?
— Об этом молчат даже легенды. Однако, обрати внимание на поручни по обе стороны алтаря! Жрецы часто скрывали свои сокровища под жертвенным камнем. Попробуйте сдвинуть эту плиту!
Конан и трое самых сильных воинов взялись за каменные поручни, как вдруг их остановил пронзительный крик Белит:
— Змея! Здесь в траве. Конан, убей её! А вы продолжайте свое дело!
Пока Конан искал в траве змею, четверо воинов напряглись до предела, пытаясь приподнять алтарь. Внезапно он стал вращаться, в тот же миг башня рухнула вниз, похоронив под обломками четверых воинов.
Тонкие пальцы Белит сжали руку Конана.
— Змеи не было, — прошептала она. — Я почувствовала опасность и хотела уберечь тебя. Древние боги хорошо стерегут свои сокровища. Разберите завал!
Под грудой камней воины обнаружили нишу, залитую кровью погибших. Невообразимые сокровища таились в ней. Алмазы, сапфиры, изумруды, аметисты, лунные камни, опалы…
Белит с криком упала на колени и по плечи погрузила свои руки в море драгоценностей. С воплем восхищения она вытащила нанизанную на золотую цепь связку пурпурных камней, похожих на застывшие капли крови. Белит была в трансе. Ее шемитская душа находила в богатстве радость и упоение.
— Забирайте драгоценности, псы! — приказала Белит воинам.
— Смотри! — Конан указал рукой в сторону корабля.
С мачты галеры взлетела чёрная фигура и исчезла в джунглях.
— Дьявольская макака похозяйничала на корабле, — пробормотал один из воинов.
— Ну и что?! — завизжала Белит. — Делайте носилки из копий и плащей и грузите драгоценности! Ты куда, Конан?
— Осмотрю галеру. Этот нетопырь мог её продырявить.
Конан осмотрел «Тигрицу» и вернулся. Белит надела ожерелье из рубинов и пурпурные камни мрачно сверкали на её обнаженной пышной груди. Громадный чернокожий воин стоял, погруженный по пояс в россыпь бриллиантов, и горстями насыпал их в трясущиеся от жадности руки товарищей. И казалось, что он стоял в огненной яме ада, держа в руках звёзды.
— Летающий дьявол продырявил бочки с водой, — сообщил Конан. — Мы могли бы не допустить этого, если бы поменьше восхищались дурацкими камнями! Даже на вахте вы не оставили никого, уроды! Я возьму двадцать человек и отправлюсь в джунгли на поиски воды.
Белит едва удостоила его взглядом, горящим огнём безумия, пальцы её беспрестанно перебирали висевшее на груди ожерелье.
— Хорошо, — отрешенно проговорила она. — Я перенесу добычу на галеру.
Джунгли сомкнулись за воинами, превратив золотой свет солнца в серый. С ветвей деревьев свешивались похожие на питонов лианы. Однако, заросли не были настолько густыми, как можно было ожидать. Дорога поднималась в гору. Все дальше уходили воины от реки, но не находили даже признаков ручья или родника. Внезапно киммериец остановился и беспокойно покрутил головой.