Конан "Классическая сага"
Шрифт:
– Мне нужно видеть твою госпожу, Ватесса!
– Но это невозможно, воевода!
– отозвалась служанка. У принцессы назначен прием посланника из Шумира, и сейчас она готовится к нему. Не думаю, чтобы у нее нашлось время...
– Клянусь копытом Нергала, если принцесса находит время принимать послов из всех этих ничтожных городишек, то и для меня время должно найтись! Уже целая луна минула с тех пор, как мы виделись в последний раз. Неужели свидание с шумирским конокрадом столь важно, что госпожа Ясмела не сможет уделить мне несколько мгновений?
– Что-то произошло, воевода? Беспорядки в войсках?
– Нет, слава Митре, в войске все как обычно: сетуют на малую плату и слишком медленное производство в чинах. Как всегда, в мирные дни... Те же, кто не желал служить под командой киммерийского варвара, почти все погибли в бою под Шамлой. Вот и все, малышка, если тебе так уж хотелось узнать о делах в войске. Но я здесь вовсе не для этого. Клянусь Кромом, если я не увижу твою госпожу...
– Увидишь, - раздался из-за портьеры знакомый нежный голос.
– Впусти воеводу Конана, Ватесса. Он прав: посланник может подождать.
Киммериец в комнату. Служанки суетились вокруг принцессы, наводя последний блеск и лоск, дабы владычица предстала перед посланником Шумира во всем великолепии королевских нарядов. На чёрных, как вороново крыло, волосах Ясмелы была закреплена диадема, слепившая глаза блеском ярких самоцветов. Принцесса сидела у столика, а служанка последними легкими мазками краски подчеркивала прекрасные очертания её губ.
Ясмела повернулась к варвару и жестом удалила служанок.
– Нет, мой милый! Не время!
– запротестовала принцесса, отступив на шаг от Конана, который пожелал заключить её в свои объятия.
– Мое парадное облачение! Моя прическа! Ты все испортишь!
– Великий Кром! Ты гораздо больше нравишься мне без этой парадной мишуры, да и вообще без одежд. Придет ли, наконец, время, когда я смогу по-настоящему обнять тебя?
– Любимый, сколь бы ни было жарким мое чувство к тебе, я не могу отдаться ему полностью и всецело. Тогда, в разрушенном храме, я потеряла голову и стала твоей, ни о чем не думая. Но повторить то безумство в стенах дворца было бы неразумно. Не обижайся, но я предупреждала, что принцесса не может распоряжаться собой подобно обычной женщине - ведь у меня есть долг перед Хорайей и моим народом. И есть враги! Враги, подобно стае хищников, только и ждут момента, чтобы наброситься на меня, если я совершу хоть одну ошибку. И я не в состоянии представить, что произойдет, если появятся слухи... слухи о том, что мы с тобой... ты понимаешь... Или сплетни, что будто бы я жду от тебя ребенка... Это может стоить мне трона! И ещё одно... Поверь, к вечеру меня охватывает такое утомления от всех этих державных обязанностей, что мне просто не до любовных ласк.
– Не верю! не верю, что нельзя чего-нибудь придумать! В конце концов, есть верховный жрец богини Иштар - пусть он объявит свое решение, что мы отныне единая плоть и кровь, и тогда все будет в порядке. В полном порядке!
– Любимый, обычаи нашей страны не позволяют особам королевской крови вступать в брак с чужестранцами, печально промолвила Ясмела.
– Клянусь, я приложила бы все усилия, чтобы как-то обойти сей запрет, но пока брат мой находится в плену и я должна исполнять обязанности регента, соединиться нам невозможно.
– Так дело только за этим? Если король Коссус будет освобожден из офирского плена, то все будет, как мы хотим? Выходит, вся эта державная чушь, которой ты сейчас занята, не позволяет нам соединиться? А коль я вытащу Коссуса из темницы, то он возьмет дела по управлению государства на свой горб, верно?
– Разумеется!
– согласилась принцесса.
– Он выполнял бы свой королевский долг, а я бы освободилась. Впрочем, я не уверена, что он разрешил бы нам сочетаться браком, - она печально нахмурилась и сцепила тонкие пальцы.
– Хотя, конечно, уговорить его я бы попыталась.
– Почему же до сих пор королевство не заплатило выкуп Морантесу, офирскому королю?
– Дело в том, что выкуп был уже собран, но король Офира поднял цену. Казна же наша оскудела после войны с Натохком, и таких денег у нас теперь нет. Если бы мы могли найти мага, который обладает силой, позволяющей освободить моего брата из пленения! Иначе, опасаюсь, Морантес может продать Коссуса правителю Кофа... Прости, мой милый, наше время истекло, и мы должны сейчас расстаться. Точность всегда считалась первейшим долгом и достоинством нашего королевского дома, и я не хочу нарушать этот обычай. Прощай, любимый!
Служанки, сбежавшиеся на мелодичный звон серебряного колокольчика, вновь окружила Ясмелу, чтобы нанести последние штрихи на её великолепный парадный наряд. Конану ничего не оставалось, как покинуть королевские покои. Однако уходя, он на мгновение остановился и обернулся к принцессе.
– После нашей беседы мне пришла в голову одна занятная мысль...
– Какая же, мой воевода?
– нетерпеливо перебила его Ясмела.
– Принцесса узнает об этом тогда, когда у нее снова будет для меня время. А сейчас принцесса сильно занята, и я должен откланяться.
Канцлер Хорайи Таурус, отбросив с высокого морщинистого лба седую прядь, уставился на сидевшего перед ним Конана, главнокомандующего королевскими войсками. Наконец, прервав недолгое молчание, он произнес:
– Ты спрашиваешь, что случится, если король Коссус умрет? Отвечу: будет избран его преемник. Прямых наследников Коссус не оставил, так что сам понимаешь... Принцесса Ясмела пользуется в стране великим уважением даже, я бы сказал, любовью. Соберется совет старейшин и знати, и нет сомнений, что они выберут преемником сестру правителя.
– А если принцесса не согласится?
– Тогда будет коронован её дядя Бардес, ближайший родственник Ясмелы...
– Таурус внимательно посмотрел на киммерийца и добавил: - Конан, выслушай меня: я хочу, чтоб ты понял и разделил наши заботы... а ежели в чём-то заблуждаешься по неведению, оставил глупые мысли. Давай поговорим без обид: у меня нет желания ни унизить тебя, ни оскорбить, но у нас в Хорайе заведено так, чтобы правитель был из своих. Наши кланы не потерпят, чтобы корона досталась чужеземцу, сколь бы хорошо она ни смотрелась на его голове.