Конан в Чертогах Крома
Шрифт:
– Будет стража?..
– шепотом предположил Куланн.
– А для кого ее тут выставлять?
– сказал Ча. Тем не менее оба киммерийца вытащили кинжалы. Они передвигались пригнувшись, быстро и осторожно, как хищники на охоте. Оружие, которым они были увешаны, не издавало ни лязга, ни звона. Ни того ни другого не радовала перспектива бегать и прятаться по каким-то крысиным подвалам, но варвары были готовы вытерпеть все. Даже гнусную смерть в вонючей темноте вместо честной и славной гибели на чистом воздухе, под горным солнцем. Все, что их заботило, - удастся ли вызволить родню?..
Из пещеры впереди доносились самые разнообразные
Ни дым, ни туман более не прятали от взгляда творившихся внизу непотребств. Сновавшие там нечеловеческие твари принадлежали, как оказалось, ко многим разным породам. И все они с лихорадочной поспешностью занимались непонятно чем. Кто-то гонял туда-сюда пленников-людей, подкалывая несчастных изуверского вида копьями, другие совершали странные ритуалы перед мерзкими святынями, подвергая бесцельным на первый взгляд пыткам не только человеческие существа, но и друг друга...
Большинство нелюдей относилось к тому же роду полуящеров, с которыми Конану и Куланну уже пришлось иметь дело на Полях Мертвых, но обнаружились и иные. Часть лишь отдаленно напоминала людей и походила скорее на гигантских суставчатых насекомых, другие ползали точно слизни, оставляя за собой скользкие полосы. Со стен свисали толстые мохнатые пауки. Твари, напоминавшие обезьян, сидели на корточках, бездумно колотя в барабаны. Еще какая-то нечисть с крыльями, как у летучих мышей, беззвучно парила под сводами, и, похоже, глаз у этих существ не было.
Другим порождениям Преисподней и вовсе невозможно было подобрать никакого связного определения. Здравый, ясный рассудок попросту отказывался признавать за подобным право на существование. Создания, чьи очертания все время менялись и оплывали, явно не имели никакого отношения ни к одному миру, хоть как-то пригодному для человека...
С пленниками-людьми - в большинстве своем молодыми женщинами и детьми вся эта дрянь обращалась как с последним скотом, не только бессловесным, но еще и отвратительным и нечистым. Было заметно: некоторые из людей опустились в бездны апатии и животного безразличия ко всему, даже к боли. Другие помешались от ужаса. Лишь некоторые сохранили гордость и порывались сопротивляться насилию. Причем было видно, что их за это неоднократно наказывали, и наказывали жестоко. Большинство пленников, судя по всему, относились к киммерийскому племени. Конан, однако, высмотрел и иных: асов, ванов, гиперборейцев и еще кого-то из племен, неведомых даже ему. А уж он где только не путешествовал!
... В темном уголке громадного помещения, отгороженном каменной стенкой, сидела кучка молодых людей, в основном киммерийцев. Глаза у всех пылали плохо скрываемой яростью. Присмотревшись к ним, юный Куланн едва не вскочил на ноги. Только тяжелая рука Конана, пригвоздившая парня к полу, удержала его от необдуманных действий.
– Бронвит?..
– прошептал Конан.
– Она!..
– выдохнул Куланн.
– Там, в углу! В синем плаще!..
Конан немедленно высмотрел ее. Красивая крепкая девушка, только что достигшая брачного возраста. У нее были большие карие глаза и черные волосы. Синий плащ, накинутый на одно плечо, составлял всю одежду, которую
Ее товарищи по несчастью выглядели не лучше. Остатки одежды висели на их телах кровавыми клочьями. На лице Бронвит не было страха, но взгляд так и метался по сторонам. Не от ужаса: она как будто все время искала возможности убежать. На какой-то миг ее взгляд задержался на каменном карнизе, откуда на нее смотрели трое мужчин. Но только на миг. Бронвит снова начала оглядываться...
Конан дотянулся до обоих своих спутников, и они отползли назад, туда, где топорщились уродливые грибы.
– Ты присмотрел себе отличную девку, малыш, - сказал Конан Куланну. Настоящая киммерийка. Она ведь заметила нас. Но ничем этого не показала. А те ребятишки, что сидели кругом нее? Они выглядели далеко не такими запуганными, как все остальные. Спорю на что угодно, все дело в ней. Она не дает ребятам сломаться!
– Это так, - ответил Куланн, и в его голосе мешались гордость и страх. Мы обязательно должны спасти ее. Все остальные, которых там держат, младше Бронвит. Трудно будет их вытащить...
– Ты прав, - кивнул Конан.
– И она их, конечно, не бросит. Тем более что они, кажется, почти сплошь Муррохи. Должно быть, их захватили в том же набеге, что и ее...
– Каким образом вы определяете, к которому клану принадлежат раздетые ребятишки?
– поинтересовался Ча. Насмотревшись на измывательства, творимые нелюдями, кхитайский колдун как-то странно притих.
– Глаза, - пояснил Конан.
– В других кланах не бывает столько кареглазых.
Ча передернул плечами:
– По мне, так они все одинаковые...
– Ну и как же мы будем их выручать?
– спросил Куланн.
– Тут, насколько я понимаю, не бывает ни ночи, ни дня. Может, эти твари и вовсе не спят. И потом, их там столько...
Конан повернулся к Ча.
– Давай, колдун, - сказал он.
– Твоя очередь. Отрабатывай свой хлеб. Если ты вправду великий маг, как хвастался, так примени свое мастерство и сооруди нам какой-нибудь способ выручить соплеменников. А дойдет до мечей, тут уж можешь положиться на нас...
И тут кхитаец впервые за все время разволновался, даже рассердился.
– Значит, хотите, чтобы я пожертвовал собой, выкупив таким образом несколько человек из вашей родни?
– Костлявая рука вынырнула из лохмотьев и простерлась в сторону ужасной пещеры.
– Видели, что там происходит? А ведь это всего одно маленькое местечко. Под одной-единственной горой. Вы что, не понимаете? Если я оплошаю, весь мир станет как там!..
Конан ответствовал невозмутимо:
– Всякому овощу свое время, колдун. Нечего тут нам сразу задвигать про мировые проблемы. Для начала мы вытаскиваем оттуда наших ребят и прячем их куда-нибудь в безопасное место. Потом начинаем заниматься твоим делом. Опять же и я должен исполнить поручение, за которое взялся... Что бы там ни было, а клятвы я не нарушу!
– Варвары!..
– простонал Ча.
– Забьют себе голову одной какой-то идеей и ничего больше не замечают вокруг!..
Куланн озадаченно посмотрел на него:
– Мы ценим наше родство. И наше слово. О чем еще ты говоришь?..
Ча зашипел с видом величайшего отвращения. Потом сказал:
– Да будет так!.. Я дам вам возможность. Но всего одну! И поторопитесь!..
– Одна-единственная возможность - это все, что нам надо, - сказал ему Конан.
– А насчет быстроты, ты уж не сомневайся.