Концерт на краю
Шрифт:
Сейчас скрипач вспомнил этот, пронзающий сознание взгляд, что теперь не давал ему покоя.
Геннадий исполнял это произведение по памяти, с закрытыми глазами. Странное предчувствие тревожило его сознание, беспокойство вселилось в его душу.
«Да и третья часть Баха сегодня звучала по-другому, как-то слишком трагично, даже зловеще», – думал Геннадий, пытаясь отогнать мрачные мысли. Слушая запись с только что прошедшего концерта, он продолжал анализировать события всего вечера,
Галина молчала, уткнувшись в освещенную фарами дорогу.
– Не могу забыть взгляда этого «испанца», – переломив молчание, произнёс Геннадий. – Я как будто заглянул в себя, в самые недра своей души.
– Знаешь, однажды один умный человек мне сказал: «Если музыкант вышел на улицу, значит он нуждается в поддержке», возможно он был прав, – заметила его собеседница усталым голосом.
– Возможно… – задумчиво повторил он. – Как же меня утомил яркий свет. На сцене – софиты, на трассе – фары встречных машин.
– Я тебе предлагала остаться в Москве. Мы могли снять номер в гостинице. Прогулялись бы по столице. Сегодня такая красивая ночь, – Галина романтично вздохнула.
– Гололёд…
– Будь осторожен, милый. Довези меня живой, пожалуйста, – взволнованно сказала Галина. Одна из встречных машин устремилась прямо на них. Водитель с трудом справился с управлением.
– Фу! Пронесло! – Геннадий вытер рукой проступивший на лбу пот.
В машине продолжал звучать финал концерта.
– Послушай, сейчас будет момент, который меня немного смутил во время игры, – сказала Галина, желая отвлечь его от происшедшего, чтобы он мог успокоиться.
– Это меня свет софитов утомил на сцене. Да он меня просто преследует, этот свет! – Геннадий мгновенно повернул руль, пытаясь уйти от удара.
– Осторожно!!!
*******
«Ах, как же болит голова. Снова этот свет. Я же говорил – он меня преследует. Всё ещё звучит Бах… Где я? А где Галочка?», – Геннадий продолжал лежать, не открывая глаз.
Его внимание привлёк диалог за дверью.
– Ну что?
– Без сознания.
– А девушка?
– Девушка погибла.
Геннадий почувствовал, как его стремительно понесло куда-то…
Звучали последние секвенции Баха… Наконец всё закончилось… Свет продолжал слепить сквозь отяжелевшие, опущенные на глаза веки… Он многократно переживал события той роковой ночи. Когда доходило дело до третьей части этого гениального откровения бога музыки, Геннадий, как бы перемещаясь во времени, вновь и вновь посещал тот день, надеясь, что это всего лишь кошмарный сон. И сейчас, уже в который раз, он переживал всё те же чувства, медленно открывая глаза, всем сердцем желая увидеть рядом свою дорогую невесту, её прелестную улыбку…
Поток прохожих, шум эскалаторов, звон, изредка падающих монет… – скрипач медленно приходил в себя, возвращаясь в жестокую реальность…
«Станция метро… Испанская речь… Что я здесь делаю?» – с горечью в душе подумал Геннадий…
Глава 2
Кармен
– Привет! – услышал он вдруг по-испански. – Как дела?
Перед ним стояла молодая, симпатичная брюнетка среднего роста. Длинные волосы закрывали часть лица девушки. Её карие глаза, светились, излучая радость.
– Похоже, у тебя появились поклонницы, – голос её звучал игриво.
Она вытянулась, задрав голову назад, чтоб дотянуться до его лица. Он, чуть наклонившись, поцеловал её в обе щеки.
– Моя голова скоро отвалится, – она рассмеялась. – Никак не могу привыкнуть. Какой у тебя рост? Метр девяносто?
– Девяносто один.
– Совсем немного ошиблась, – снова расхохоталась. – При таком росте должен быть плотнее. Совершенно перестал есть?
– Нет, у меня трехразовое питание: понедельник, среда, пятница, – он улыбнулся.
В футляре лежало два клочка бумаги разного цвета. Это были послания от его почитателей, своего рода свидетельства признания.
– Одну из «поклонниц» я успел заметить: молодая девушка, среднего роста, с длинным волосом цвета каштана, носит очки в оправе чёрного цвета, почти прямоугольной, слегка закругленной формы.
Кармен, так звали его подругу, улыбнулась с сомнением и посмотрела на собеседника искоса, из-под бровей, будто говоря всем своим видом: «Ну-ну, сказочник, рассказывай».
– Я серьёзно, – Геннадий улыбался, продолжая фантазировать, – она одета в короткую курточку, в обтягивающей мини-юбочке, а иногда это колготки, носит берет. Обычно проходит здесь примерно без пятнадцати девять, – уверенно завершил фразу музыкант.
– И, естественно, это должно быть признание в любви? – продолжая улыбаться, спросила девушка.
– Думаю, просто слова благодарности. Да мы можем сейчас в этом убедиться. Правда не уверен, какое из них её, – сказал он, разворачивая одно из посланий, в котором были следующие слова: «Вы делаете моё утро лучше. Спасибо».
– Здесь нет ничего о любви, – улыбнулся Геннадий, разворачивая следующее: «Мне нравится вас слушать. Музыка делает этот утренний момент возвышенным. Огромное спасибо.» и подпись «W».
– Что ж, приятно сознавать, что ты кому-нибудь нужен, и что тебя уважают.
– У меня таких посланий несколько десятков.
– У тебя много поклонников, особенно, поклонниц; людям нравится то, что ты делаешь.
– Не всегда и далеко не все реагируют подобным образом на моё творчество, – возразил Геннадий. – Однажды одна дама, проходя мимо меня, презрительно кинула в мой адрес: «Ты паяц!». Обидно. Но, порой мне кажется, что это так, – с грустью произнёс скрипач.