Концерт Патриции Каас. Далеко от Москвы
Шрифт:
– Вы не хотели бы продолжить сотрудничество с ним? Начинается новый проект. Вы слышали о вчерашнем совещании? И почему не пришли?
– Нам шеф не рекомендует посещать всякие мероприятия на стороне … без своей санкции. Поэтому мы знаем о новом проекте только по слухам … Поработать с Александром Гавриловичем не прочь многие из его бывших сотрудников, но наш шеф нас не отпустит.
– А если все будет зависеть не от желания вашего шефа?
– Тогда ушли бы многие … по разным причинам. В спектральной не видели Лию
– А я, грешным делом, не узнал ее, – покривил душой Свиридов, – Ну, а вас я запишу в приказ о переводе?
– Но как это воспримет наш шеф? Он, знаете ли, очень … ревнив.
«И мстителен» – прочел Свиридов недоговоренное.
– От него это не зависит и повлиять на ваше решение он не сможет. Это я вам обещаю.
– Конечно, я буду рада снова работать с Александром Гавриловичем … надеюсь, взаимно.
– Лия Фаддеевна, прошу прощения, что я пролетел мимо вас, не задержавшись.
– Напрасно извиняетесь, Анатолий … Анатолий Иванович? Вы вообще шли с Оратынцевым и думали о чем-то совсем постороннем. Не так ли?
– Приблизительно.
Молодая женщина слезла с высокого табурета и оказалась ростом много ниже плеча Свиридова.
– Вам нравится ваша работа? – он чуть приоткрыл ее информационную сферу.
«Все бы ничего, если бы не приставания этого грязного развратника! Сегодня опять прикасался …» «услышал» Свиридов и «почувствовал», как жадные руки Оратынцева как бы невзначай поглаживают бедро и ягодицы женщины, которую Оратынцев загораживает от остальных сотрудников в комнате.
– Я собираюсь увольняться. Договорилась с НТО первого отдела – отсюда можно перейти только туда.
– А если я вам предложу снова работу оператора на установке? Правда, работа сменная и вряд ли легкая?
– Это серьезно? Но шеф будет всячески мешать такому переходу.
– От него это не зависит. Как?
– Мне написать заявление?
– Достаточно вашего устного пожелания.
– Я вам его … передаю, – она заметно оживилась и обрадовалась, – И зайдите в НТО первого отдела, там есть сбежавшие отсюда …
– До скорой встречи, Лия Фаддеевна.
Миниатюрная женщина с удивительно гармоничным телосложением и красивым лицом осталась позади, а Свиридов продолжал обход. Он практически повторил путь, который только что прошел с Оратынцевым. С некоторыми сотрудницами он беседовал, к информационным полям других осторожно прикасался – в основном, это были те сотрудницы, о которых имелась информация, как о любовницах Оратынцева, генерала Нефедова и его заместителя. И эта информация подтверждалась и дополнялась.
В холле они встретились – Свиридов, чем-то недовольный Оратынцев и Суковицина.
– Анатолий Иванович, вот тут милейшая
– Прошу простить, Леонтий Павлович. Меня срочно вызывают в штаб.
– В какой штаб? Ах, в штаб …
– Галина Климентьевна, вы все материалы получили?
– Так точно, товарищ командующий.
– Леонтий Павлович, я еще раз извиняюсь, что вынужден прервать столь интересный визит … Завтра примерно в четырнадцать часов я приду ознакомиться с результатами ваших работ. Не провожайте нас. Всего наилучшего!
Оставив растерянного и недовольного Оратынцева в холле Свиридов и Суковицина спустились вниз.
ПРОГУЛКА с СУКОВИЦИНОЙ
– Вы не возражаете, Галя, если мы пройдемся пешком? И побеседуем по дороге.
– Да, конечно. Мне можно спросить вас, Анатолий Иванович?
– Слушаю.
– Вы чем-то озабочены? Вы сегодня несколько … невнимательны.
– Это очень заметно?
– Я уже немного привыкаю к вам и потихоньку начинаю разбираться в вашем настроении.
– Это хорошо, что вы чувствуете. Вот другим это необязательно. А поговорить я хотел об Оратынцеве … Как бы это ни было неприятно, все-таки некоторые вещи вам следует знать.
– Я слушаю вас, Анатолий Иванович.
– Дело в том, что Оратынцев … проявляет большой интерес к женскому полу и в лаборатории у него несколько сотрудниц по совместительству являются его любовницами.
– Даже в столь щекотливом вопросе вас не оставляет юмор, – Суковицина опустила глаза, – Прошу прощения, Анатолий Иванович!
– Молодец. Мало того – он склоняет или принуждает к сожительству все новых и новых женщин. И сводничает. Приводит своих любовниц для обслуживания приезжающих из Москвы начальников.
Суковицина сильно покраснела.
– Это так мерзко … Но разговоры об этом были … Валентина мне рассказывала … И Аня Огородникова – это соседка, через два дома, она в группе обслуживания 800-х корпусов … Но … как же они могут?
– Вы имеете в виду женщин?
– Да. – она подняла глаза, – Как они могут идти на такой … срам?
– Причин много. Но частенько имеет место принуждение в самой различной форме.
– Я бы застрелилась, – сказала глядя в глаза Свиридову Галина. И то, как она это сказала, не вызывал никакого сомнения, что она так бы и сделала.
– А они не застрелились … по разным причинам. И теперь к этому деятелю у меня отношение особое, и вам надлежит знать о причинах …
– И что вы собираетесь делать? Если это можно мне сказать …
– Я пока не особенно представляю, что можно сделать … Не на партком же его вызывать, тем более, что его жена, скорее всего, в курсе происходящего … Пока я попытаюсь по мере сил оградить тех, кого он домогается, окоротить его … Но честно скажу – не знаю, что в такой ситуации нужно … и реально можно сделать.