Концы узла
Шрифт:
– Дураком надо быть, чтобы упустить! – согласился Глеб.
– Вот именно, – подтвердил Аристарх. – Мне сдается, что этот заказчик далеко не дурак. Интуиция.
– Убедил, – после некоторого раздумья вздохнул Корозов и угрюмо снова зашагал по кабинету.
8
Подготовка к венчанию закрутила Ольгу, как на карусели. Она находилась, словно во сне. Ей хотелось, чтобы торжество прошло красиво и пышно, чтобы было много народу и чтобы все были в восторге, и всем было весело. Особенно сейчас, когда на дворе стояла крутая осень, ветер рвал с деревьев и мел по дорогам желтые листья, тепла становилось все меньше, улыбки встречались все реже. Она рассчитывала
Сейчас заканчивались последние приготовления, Ольга с мужем ехала в машине с блуждающей по лицу улыбкой. Глеб тоже улыбался, глядя на жену, и ему нравилось нынешнее состояние ее души! Автомобиль двигался быстро. По сторонам за стеклами что-то мелькало, но все это оставалось где-то на заднем плане, на чем не останавливался взгляд, и что сливалось в бесформенную пеструю массу. Рядом с водителем сидел оперативник Акламина, молодой парень в полосатой куртке, весь как на шарнирах, с быстрыми движениями, с быстрым взглядом, утопленной переносицей и небольшим ртом. Невзрачный и молчаливый.
Временно заменявший Николу водитель, казалось, не замечавший ничего, что могло отвлекать от дороги, на самом деле схватывал всякое изменение вокруг и, как кобра следит за движением флейты, так он вбирал все своим взором. Его лицо с мягкими женскими чертами меньше всего походило на лицо водителя или тем более на лицо охранника, коим он был в команде Исая. Между тем, такое впечатление было обманчивым, ибо его внешность и его характер разнились значительно. Сидел за рулем он в непринужденной позе и смотрел на нового охранника с внутренней усмешкой, однако, не показывал ее ни кому из окружающих. В его крупной с крутым затылком голове не сходились концы с концами. Мысли перекатывались по извилинам мозга, заставляя парня думать о том, о чем и размышлять не стоило сейчас. Нажимая на педаль газа, он ломал голову над тем, откуда выплыл этот охранник и почему его сразу же с первого дня направили охранять Глеба вместо временно выбывшего Лехи? Казалось бы, какая разница и какое ему дело до этого? Ан, нет, извилины мозга навязчиво бороздились дурацкими мыслями.
Перед светофором водитель резко нажал на тормоз, останавливаясь. И еще не успел пробежать глазами по зеркалам, как услыхал удар. Машину толкнуло. В зеркале заднего вида увидел старенькие серые «Жигули», громко тарахтящие, явно с прогоревшим глушителем, либо вовсе без него. Ну, пришло в голову водителю, ты попал, гусь лапчатый! Возмущенно распахнул дверь авто. Выскочил наружу, застегивая зеленую куртку. И сразу рассмотрел за рулем «Жигулей» размалеванную девушку. Сплюнул досадливо.
Густой слой грима, копна волос на голове, теплый махровый серый свитер с воротом до подбородка, тонкие медицинские перчатки на руках. Девушка, не двигаясь с места, обезоруживающе улыбалась сквозь лобовое стекло. Лицо совершенно не расстроенное, скорее, безразличное, как бы говорило, ну, что поделаешь, что есть, то есть. Между тем, фара у «Жигулей» была разбита, бампер у машины Корозова вмят. Водитель Глеба сквозь стекло поймал глаза девушки и открыл дверь ее машины:
– Ну, что делать будем, кукла?
С другой стороны к «Жигулям» приблизился охранник-опер, выпрыгнувший
– Ты прости ее, шеф! Учится она еще! Шишки набивает! – открыл дверь и легко, прижимая левую руку к бедру, дергая короткими реденькими бровями, стреляя глазами, выпрыгнул наружу, точно своей бесшабашностью показывал, что все случившееся, это мелочи, на которые не стоит обращать внимание. Это был Козырь.
Но следом произошло неожиданное. Козырь выступил из-за двери, и водитель Глеба увидел в его правой руке ствол с глушителем. Парень растерянно отступил, кинул оторопелый взор на охранника-опера. Тот торопливо выхватил оружие, но Козырь опередил. Раздался щелчок, звук которого потонул в шуме машин на дороге. Раскинув руки, охранник-опер упал с другой стороны «Жигулей». Водитель ринулся на Козыря с намерением выбить из его руки пистолет. И получил пулю в живот. Согнулся, обмяк, повалился на асфальт.
Нагнув вперед голову, Козырь метнулся вперед, распахнул дверь авто Корозова с его стороны. Глеб и Ольга замерли. Явление Козыря показалось ей чем-то нереальным. Этого просто не должно быть! Именно сейчас этого никак не должно быть! Не верилось собственным глазам. Перед самым торжеством, когда вся она погружена в него, как в уже происходящее событие, как в событие безусловное, которому ничто не может помешать. И вдруг черный ствол холодно смотрит им в лица. Это невероятная нелепица, даже не страшно, но вырывает из нее мысли о празднестве и возвращает к реальности.
Рука Козыря поднимается выше и упирает ствол в висок Корозову:
– Что, козел, не ждал? Думал, забыли про тебя? Нет, козлик. Ждали, когда тебя поставят на ноги. Зачем ты нам подстреленный? Да и я пришел в норму! – нервно проговорил он, приподнимая левую руку и причмокивая губами. – Вылезай! И не дури, не моргну – прихлопну, как твоих кобельков!
Сжавшись, Ольга, наконец, стала полной мерой впитывать в себя ужас происходящего, скулы ее свело, она ойкнула. Козырь повел глазами с блеклыми зрачками в ее сторону:
– Заткнись, гусеница! А то и тебя заодно подгребу! – бросил, морщась брезгливо.
– Рот закрой! – резко посоветовал Корозов, напружинивая мускулистое тело и застегивая пуговицы пиджака.
– Ты мне? – взвился Козырь, нервно дергая рукой, отчего ствол пистолета задрожал и стал долбить висок Глебу. – Да я ее сейчас у тебя на глазах порешу, если еще хоть слово вякнешь! Вылезай! – концы губ опустились вниз, ноздри короткого носа раздулись.
Обстановка накалилась. Так до предела натягивается струна. Еще миг и вот-вот лопнет. Палец Козыря на спусковом крючке в любую секунду мог завершить перепалку. Глеб почувствовал это. И, сдерживая себя, выговорил:
– Ладно, выхожу.
– Так-то лучше! – раздалось в ответ.
Найдя рукой ладонь жены, Глеб пожал ее, успокаивая этим движением, и начал медленно вылезать из авто. У него в этот миг не было страха перед Козырем. Если б с ним сейчас не было Ольги, он наверняка повел бы себя иначе. Но теперь старался отвести удар от жены. Взгляд упал на распростертые тела водителя и охранника-опера у «Жигулей», в голову пришло, что, к сожалению, усилия Акламина не помогли. Да и сам он опять попал, как кур в ощип, не взял с собой всю охрану, которую прикрепил к нему начальник охраны, понадеялся на опера. Напрасно. Сколько раз уже попадал впросак. И вот опять – на те же грабли. И, похоже, не случайно. Видимо, последнее время его отслеживали. И так, что ни он, ни охрана этого не заметили. Стало быть, никакого затишья не было.