Кондотьер Сухоруков
Шрифт:
— И этот Видящий — ты?!
— Нет, владыка. Но я должен был им стать.
Главный жрец, переводивший взгляд с Деда на меня, наконец, влез в диалог и стал что-то настойчиво говорить. Старик слушал, кивал, а потом он повернулся ко мне.
— Вот и почтенный копи пеетао об этом говорит. Говорит, что еще три двадцатки лет назад всё было прекрасно. Правители — мудры, народ — трудолюбив, враги — трусливы. Уихатао тогда был мудрый Нукано… Мой отец. Дело в том, владыка, что уихатао нельзя стать. За заслуги, как в твоей земле, например. Им можно только родиться. Великий Видящий живет в храме, его кровь течет на алтарь, защищая народ. Он хранит чистоту
А потом на наш город напали нюсави-миштеки. Они уже покорили долину Этлы, захватили древний Золотой город и вот решились напасть на священную Йоопаа. Великий Видящий Нукано был убит. Жрец говорит, что все думали, что и меня убили. Они нашли похожего мальчишку и выдали его за нового уихатао. Нанесли священные знаки — совершили тяжкий грех. Только людей обмануть можно, а вот богов — нет. Не было больше счастья в Йоопаа. За миштеками пришли астеки — и стало только хуже. Восстание князей новые захватчики жестоко подавили. Зачахла торговля, голод стал частым гостем в долинах. А несколько лет назад жители Йоопаа подняли бунт — и астеки город почти разрушили! Поддельный уихатао тоже был убит. И у него даже поддельного наследника не имелось. Храм остался без защитника. Некому оберегать народ от ужасов подземного мира…
— И тут ты, дедушка, — не удержался я.
Тот грустно кивнул.
— А ты ведь мне рассказывал что-то похожее. Правда, без своего участия… Что же с тобой случилось?
— Меня спасли слуги отца. Мы долго прятались в горах. Потом узнали, что в храме объявился другой мальчик. Эти жрецы не признаются ни за что, но мои защитники сказали, что меня убьют, если я объявлюсь. Свои же и убьют, чтобы тайна не раскрылась. И мы уехали на восток, в Теуантепек, где живут люди нашего языка. Я научился прятать свои знаки, отзываться на чужое имя… А потом сбежал.
— От своих спасителей?
— От них. Они оберегали меня от всего. А я хотел жить. Ушел в земли, подчиненные миштекам, где меня точно не стали бы искать. Научился ремеслу. Обошел с ним разные города… пока не попал к тебе. А ты… вот привел сюда. От воли Дыхания никуда не деться.
«Сказочная история!» — промелькнуло у меня в голове. Однако, я заткнул сам себя. Как будто, моя история менее сказочная!
Попы бережно обхаживали своего чудесным образом обретенного «папу римского», а старший что-то втолковывал мне. Облачный Дед вспомнил, что он хоть и «понтифик», но на полставки еще и переводчик, заговорил:
— Весь народ нюсави в долгу перед тобой, чужак! Теперь ничего не бойся, всё жречество встанет за тебя перед кокуитао. И поверь, с появлением Великого Видящего, Косийоэса не решится с нами спорить. А сейчас позволь нам забрать уихатао: нужно срочно проводить очищающие ритуалы и наносить недостающие знаки на тело верховного жреца.
— Погодите! — вдруг испугался я. — Это же единственный человек, кто может переводить.
Облачный Дед улыбнулся. Уже не так грустно.
— Есть же Конецинмайла. Он уже сносно болтает с носильщиками сапотеками. Да и из них кое-кто немного стал понимать четланскую речь.
И старика увели.
— Стража! — заорал я в темноту, без сил опускаясь на землю. Рослый золотой быстро заскочил под навес. — Найди мне что-нибудь хмельное!
— Так нет ничего! — искренне округлил глаза охранник.
— Найди!
…
— Высшим благословением мудрых бинигуласа Великий Видящий был спасен! Чудо, о котором мы не смели и мечтать, свершилось! Благодаря вождю Хуакумитле вся наша страна, весь наш народ обрели надежду на счастливую жизнь! Уихатао наполнит своим пее великий храм в Йоопаа, священный город возродится!
Дитя Голода на ухо шепотом пересказывал мне речь жрецов, которые славили обретенного «папу римского». И меня не обошли вниманием — тут не придерешься. Конецинмайла, действительно, неплохо освоил сапотекскую речь, переводил, пусть и не дословно, но практически не запинаясь.
Огромная толпа у переносного идола охала и ахала, кто-то в приступе религиозного экстаза прокалывал себе языки, уши, обмазывая ладони и протягивая их к Великому Видящему. Облачный Дед — весь в украшениях и ярких одеяниях — сидел… нет, восседал в паланкине, излучая истинное величие. Я постоянно поглядывал на него, но старик ни разу не посмотрел в нашу сторону. Скорее всего, жрецы его чем-то опоили, чтобы вел себя, как положено.
Я даже не знал, жалеть мне дедушку или порадоваться за него.
Жрецы, закончив речь, кинулись в сторону нашей маленькой делегации, выхватили меня и повели к князьям, которые на этот раз тоже стояли. Теперь я шел под рев восторгов и ликования — как будто за ночь орду полностью заменили. Вымазанные кровью ладони тянулись и ко мне — с самыми наилучшими намерениями.
Правителей за ночь тоже подменили. Не могу их винить: я-то знал, что меня ждет, знал о замысле жрецов, а вот для Косийоэсы и Дзауинданды всё случившееся стало полной неожиданностью. Когда попы вмешались в переговорный процесс (на котором мне собирались в лучшем случае дать пинком под зад) и затянули длинную речь о чудесном спасении уихатао, полную знаков, воли богов (и немножко о том, что праведный Хуакумитла стал благословенным орудием судьбы) миштекский князь выпучил глаза и не знал, то ли ему засмеяться, то ли заплакать. У мальчишки лицо неприятно вытянулось, глаза нервно бегали. Сразу видно, что человек растерялся, когда что-то пошло не по его плану. На советника вообще без жалости нельзя взглянуть…
Сейчас они уже собрались. Приняли неизбежное, изобразили улыбки и распростерли объятия. Фигурально, конечно, тут такие сопли не приняты.
Ну, что! Встречай кондотьера, земля сапотекская! Теперь-то я тут развернусь!
Разговоры в тени — 5
— Как?! Как такое могло случиться?
— Тише, мой государь. Тише. Я сразу говорил, что надо было их убивать в первый же вечер. Ты не послушал меня.
— Алаири, я часто слушал тебя. Но всегда ли это приносило нам пользу?
— Мальчик мой! Да простят меня предки за дерзновенные слова, но после смерти твоего отца я всё отдал тебе! Каждый день, каждый свой вдох я желал тебе величия и процветания! И все мои скромные советы были направлены только на это!
— Да? И когда ты предложил убить астекских купцов в Йоопаа?
— Тогда в первую очередь, мой государь. Тень твоего отца взывала к отмщению…
— Астеки пришли и почти разрушили город! Принесли в жертву своим демонам Видящего! Пролили реки крови!
— Но они не тронули Саачилу, мой государь. Что Йоопаа, если твои владения после этого стали богатейшими, а власть твоя стала непререкаемой? А после? Когда астеки ушли на восток, и мы… ты, государь, выбил их нечестивые гарнизоны из всех крепостей, отстоял Гуиенголу, добился мира с их державой…