Кондотьер
Шрифт:
Спустившись вниз, они внимательно осмотрелись по сторонам и, наконец, дошли до гробницы, к которой, собственно, и шли.
— Дахад, ты уверен, что никто не следит за нами снаружи? — спросил Руфин, разглядывая крышку из цельного камня, словно приноравливаясь, как бы ее получше столкнуть в сторону.
— Я три ночи прятался в кустах, — буркнул аксумец. — Ждал, когда чертов шпион уберется с кладбища. Счастливчик. Если бы решил остаться еще на ночь, я бы ему глотку перерезал. Упрямый гаденыш оказался, но я еще упрямее.
— Парни, давайте уже откроем крышку, —
Все четверо уперлись в край шершавой крышки, поднатужились и с кряхтением стали толкать ее от себя. Хорошо пригнанные края скрежетнули — и тяжелая плита пошла в сторону по диагонали. Как только гробница оказалась открыта наполовину, Руфин дал знак остановиться, приподнял над головой фонарь и с содроганием посветил внутрь.
— И где вас демоны носят? — хриплый голос из саркофага привел всех в состояние тихой радости. — Я уже давно проснулся… Думаете, легко пялиться в черноту и бесконечно думать, что о тебе могли забыть?
— Простите, господин, — Руфин судорожно передал фонарь молодому Берти Дювергеру, который впал в экстаз. Подумать только, он сейчас наблюдал невероятное воскрешение человека, который олицетворял весь род Толессо! А ведь казалось, что смерть — это дорога в один конец. Выходит, можно вернуться?
Руфин и Дахад протянули руки, чтобы помочь старейшине подняться, и как только он свесил ноги с бортика, они подхватили его и перенесли к лестнице. Дахад сбросил плащ и усадил эрла Толессо на него, торопливо протянул флягу, почувствовав, что хозяину необходимо выпить как можно скорее.
Старик припал к фляге и со стоном начал вливать в себя вино, разбавленное водой. Пил долго, не обращая внимания на розоватые струйки, льющиеся изо рта на обросший щетиной подбородок. Вокруг него молча сгрудились все четверо охранников, ожидая, что же скажет эрл Толессо.
Почти осушив флягу, старик потряс ее и едва заметно улыбнулся. Окрепшим голосом произнес:
— Крышку поставьте на место. В ближайшие годы я не собираюсь ложиться в гроб.
Все прекрасно поняли, о чем хотел сказать эрл Толессо, и бросились исполнять приказание. Крышка с шуршанием встала на место.
— Что теперь, господин? — Руфин помог старику встать на ноги.
— Внучка моя здесь? Как я и просил? — старик поморщился и зачем-то потер левое плечо.
— Да, она ждет вас снаружи, — сказал егерь.
— Хорошо, тогда не будем ее задерживать, — эрл, неожиданно шустро перебирая ногами поднялся на верхний уровень, не обращая внимания на полутьму в усыпальнице. Он вышел на улицу и вздохнул полной грудью свежий воздух с запахами травы и цветов. Поспешавшие за ним телохранители окружили хозяина, зорко посматривая по сторонам.
— Позвольте, господин, я вас провожу, — сказал Дахад и повел старика к карете, возле которой в напряжении стояли Эммон Мале и Гиди. Они склонили головы при виде эрла Толессо, и молодой свитский, не скрывая потрясения на лице, распахнул дверцу.
Как только старейшина оказался внутри кареты, Тира бросилась в его объятия и молча уткнулась носом в плечо, ощущая идущий от кафтана из дорогого сукна запах каменной пыли.
— Ну-ну, не стоит слезы пускать, — пробормотал эрл Толессо, поглаживая спину внучки.
— Я не плачу, — глухо пробормотала девушка и отстранилась от него. Поправив выбившийся из-под шляпки черный локон, она села напротив деда. — Как ты себя чувствуешь?
— Замечательно, — хмыкнул эрл, потирая подбородок. — Так славно я еще не отдыхал. Такое ощущение, что длительный сон меня омолодил. Суставы не щелкают, голова ясная, мысли не путаются, а в ногах невероятная легкость.
— Тебе это просто кажется, — улыбнулась Тира. Она в этот раз не стала надевать траурное платье, заменив его на светло-голубое, как будто хотела показать свою радость от встречи с родным человеком.
— Сколько я дней находился в качестве усопшего?
— Десять, дедушка. Я уже стала бояться, что Игнат совершил ошибку в расчетах, но не могла прийти раньше. Дахад сказал, что за усыпальницей кто-то следил, поэтому решили не рисковать, пока не устраним проблему. Но вчера соглядатая уже не было. А… ты что-нибудь чувствовал? Ну, когда спал?
— Знаешь, что-то странное было, — подумав, ответил старейшина. — Как будто я превратился в крошечный шарик и болтаюсь в кромешной тьме не по своей воле. Похоже было на бортовую качку. Сначала испугался, что в самом деле умер, но потом стало довольно забавно. Появились мысли, причем, не мои! Из всей тарабарщины я понял только одно: «мы тебе поправили здоровье, чтобы ты еще прожил достаточно долго для своих лет. Нам интересно наблюдать за вашими действиями. Помоги Игнату».
— А при чем здесь Игнат? — изумилась Тира.
— Непростой он человек, оказывается! — засмеялся старик. — Он же не маг, как ты думаешь?
— Абсолютно уверена — нет, — кивнула девушка, быстро вспоминая все встречи с Вестаром Фарли, и ни разу он не пользовался магическими возможностями. Да и сами пираты относились к нему не как к чародею.
— Ладно, потом разберемся с ним, — махнул рукой дед и поморщился, потирая плечо. — Дьявольщина, почему так болит?
Он при тусклом свете фонаря рассмотрел камзол, в котором его «похоронили» и с удивлением обнаружил маленькую дырку на том месте, где плечо постоянно дергало болью.
— Что это, дедушка?
— Подозреваю, кто-то намеренно воткнул в мое плечо острый предмет, чтобы проверить, не нахожусь ли я в магическом сне, — догадался эрл Толессо. — Не удивлюсь, что это был сам лорд Торстаг.
— Да, он заходил в усыпальницу, — подтвердила Тира. — Надо бы посмотреть рану,
Старик отмахнулся и спросил:
— Вы сегодня проверяли окрестности?
— Конечно. Все чисто.
— Я знаю, кто присматривал за усыпальницей. Человек лорда Торстага, — сжал губы эрл Толессо. — Больше некому. Кендиш не зря беспокоится. Он что-то подозревал, поэтому решил проследить, не затеяли ли мы игру с Игнатом против него. Лорд — опасный противник, и нужно было «умереть» с гарантией.