Конец актерской карьеры
Шрифт:
— Нет, — ответил я в недоумении.
— Ну вот, — усмехнулась она. — А ИХ ты уже не видишь. А ведь ОНИ — там! И сейчас ОНИ всей компанией с интересом за тобой наблюдают.
Вот это я называю крушением иллюзий.
— Самое печальное в твоей ситуации, — продолжала Лили. — Это то, что ты стал совершенно бесконтрольно с нашей стороны играть с огнем.
Так… С НАШЕЙ стороны… Ну-ка, какие еще сюрпризы меня ждут?
— Ты как ребенок, который дорвался до коробка спичек. И ничего удивительного, что когда случился пожар, ты оказался не в состоянии его остановить.
— Какой еще пожар? — пробурчал я, скорее, чтобы вообще что-нибудь сказать.
— Это метафора, — пояснила Лили. — Я имею в виду то, что сейчас произошло.
— А, — сказал я.
— Какое легкомыслие! Ты очень несерьезный человек.
Вот тут она неправа. Легкомысленный — да! Но к своему праву быть легкомысленным я отношусь со всей серьезностью.
Лили пристально на меня посмотрела и вдруг перешла на сухой официальный тон:
— Ладно, перейдем к делу. Я представляю Общество Посвященных. Мы — Тайное Правительство нашего мира. Обнаруженные в тебе способности означают, что ты должен перейти под наш полный контроль. Тебе запрещается самовольно использовать свои связи в потустороннем мире. Со спектаклями придется покончить. Далее. Тебе надлежит оставаться в отеле еще один день. За тобой придут наши люди. И не пытайся скрыться, это бесполезно. А сейчас забирай своего Джедая…
— Диджея, — машинально поправил я.
— …забирай своего Диджея и отправляйся к себе в номер ждать наших представителей.
Она повернулась к брауни-недоумкам и приказала:
— А ну, немедленно прибрать за собой!
— А мы что? Мы — ничего. Мы уже наелись и собирались уходить, — залепетали брауни, и тут же "зверушка" и "лесок" испарились, а зал вернулся в свое естественное состояние.
Лили резко развернулась и грациозно направилась в сторону выхода. У самой двери, она на секунду задержалась, щелкнула пальцами и время снова пошло. Зрители зашевелились, начали ошалело озираться по сторонам, а самые смышленые стали посматривать в мою сторону, и их взгляды говорили о том, что у них накопились ко мне кое-какие вопросы. Я не был настроен отвечать на их вопросы ни сейчас, ни потом, поэтому быстро ретировался за кулисы и потихоньку смылся к себе в номер.
Я ни на секунду не собирался задерживаться в этом отеле. Фразы "Общество Посвященных" и "Тайное Правительство" вызывали у меня исключительно негативные эмоции, пусть даже в этом Тайном Правительстве и состоят девушки с умопомрачительными ногами. Обойдусь. Не хочу иметь ничего общего ни с тайными, ни с явными правительствами. А по поводу того, что меня отыщут, если я скроюсь, смею напомнить, что до сегодняшнего дня они меня вычислить не сумели, так что нечего меня на понт брать.
Я быстро собрал свои вещи, подхватил саквояж, свистнул Диджея и вылетел из номера. Но прежде, чем я покину этот гостеприимный отель, надо нанести визит директору за гонораром.
До директора, оказывается, уже дошла информация о скандале на моем представлении. Он очень топал, махал руками и кричал, что подаст на меня в суд. В итоге он все свел к тому, что никакого гонорара мне не положено. И даже мое обращение к силам тьмы не поколебали его решимости. Хорошо, что мы с вами уже знали о том, что он сволочь (вы ведь наверняка помните тот отвратительный эпизод с увольнением уборщика) и были готовы к любой пакости с его стороны. Иначе нас неминуемо бы ожидало разочарование в человечестве.
С тяжелыми мыслями я покинул стены этого недоброго отеля и побрел по улице вдоль увеселительных заведений и игорных домов. Взгляд мой неожиданно упал на большую неоновую надпись "Казино" на одном из зданий, я остановился и задумался. Ко мне подошел какой-то тип и псевдо-сочувственно сказал:
— Что, приятель, неприятности?
Я посмотрел на него и с удивлением узнал уволенного уборщика. Хм. Знаем мы, что кроется за этим притворным сочувствием. Доволен, зараза, что не один он в передрягу попал.
— Да, жизнь такая штука… — произнес уборщик с мрачным удовлетворением в глазах. — То падение, то взлет…
Так. Если он сейчас скажет что-нибудь о черных и белых полосах, я его возненавижу.
— Жизнь — она ведь как зебра, — глубокомысленно изрек экс-уборщик. — То белая полоса, то черная. Сейчас ты на мели, а завтра бац — и выйдешь в короли.
Ну вот, пять баллов мне за сообразительность. Вот ведь, философ хренов. Еще и поэт к тому же. "Бац — и выйдешь в короли". Нет, он не Байрон… Он совсем другой какой-то… А может, директор отеля не так уж и был неправ, что его уволил?
— Сегодня у тебя дырявый карман, а завтра ты срываешь банк, — сказал уборщик, кивнув в сторону казино.
Стоп! А вот это идея! Сволочь-директор мне не заплатил, и денег у меня мало. А чтобы скрыться и затаиться, нужны деньги. С этим, я полагаю, спорить никто не будет.
— Диджей, — обратился я к приятелю. — Ты разбираешься в картах?
— А тебе куда надо? — спросил Диджей.
— Мне никуда не надо. Я про игральные карты, а не географические.
— А! — отозвался Диджей. — Это где вальты, дамы, короли и тузы?
— Они самые!
— Нет, не разбираюсь.
— Ничего, Диджей, от тебя много и не потребуется. Так, мелочь — говорить, какие карты у противника. Сейчас мы с тобой пойдем в казино немного пообыгрывать.
И мы пошли в казино немного пообыгрывать.
Эй, кто там сказал, что я аморальный тип?! Ничего подобного! Аморальные типы — это как раз те, кого мы сейчас обыгрывать будем. Вы бы их видели! Эти типы совершенно аморальны!
Впрочем, как говорится, это уже совсем другая история…