Конец Антропоцена: Аберрация в багровых тонах
Шрифт:
– Около трехсот.
– И вы предлагаете спустить туда еще двести пятьдесят?
– Ну да. А что такого?
– Я бы не хотел рисковать своими лучшими бойцами и отправлять их в неизвестность. Тем более, что спускаться туда очень неудобно.
– Ну, удобно или нет – это не тот вопрос, который имеет смысл обсуждать. Кто будет руководить группой?
– Арина Грик.
Тут же повисла тишина.
Президент посмотрел на Арину. Министр обороны посмотрел на Арину. Ничипоренко-старший обеспокоенно посмотрел на Арину. Все, как один, не сводили с нее глаз.
Ничипоренко, в отличие ото всех остальных, не стал молчать, а спросил у Бейдера:
– Вы считаете целесообразным отправлять туда женщину?
Бейдер же, хитро прищурившись, ответил:
– Арина –
Арина посмотрела на всех, кто сейчас стоял около нее, и сказала:
– Я думаю, что нам нужны огромные прожекторы. Желательно такие, которые не будут много весить. Еще мне нужно несколько военных дронов. Я предлагаю закрепить на них камеры и спустить вниз. Они смогут пролететь внизу на достаточное расстояние, если часть людей во главе со мной спустятся хотя бы до середины эскалатора.
– С дронами у нас проблема… – сообщил министр обороны. – С другими группами было отправлено много дронов, все они не вернулись. Сейчас в нашем распоряжении совсем старые экземпляры – КИР-404. Но запустим их. Других вариантов нет. Вы пойдете в ограниченном составе?
– Спасибо. Я бы безусловно постаралась сначала разведать местность с малым количеством людей, а уже потом спускаться полным составом. Информация о пропавших в таком большом количестве людях, как вы понимаете, звучит… неприятно. Поэтому я уверена, что правильнее всего сначала провести исследование пространства метро ограниченным числом бойцов. Мы будем спускаться, а дроны будут исследовать пространство впереди. Насколько я помню характеристики, именно у этих моделей механизм управления должен находиться не более, чем в ста пятидесяти-двухстах метрах от дрона.
– Да, все верно, – ответил Бейдер.
– Но нам нужно будет быстро подняться, если вдруг внизу ситуация не будет поддаваться контролю. Поэтому нам нужны штурмовые тросы. Я знаю, что они у нас не самые длинные. Насколько я помню, тросы максимально растягиваются на расстояние в два-три этажа. Значит, нам нужно несколько тросов с автоматическим действием, чтобы мы могли сами добраться обратно. Мы будем спускаться и по пути устанавливать их. Вниз пойдет шесть человек. Трое, включая меня и двух командиров рот из моего батальона, и трое – из спецроты. У них лучшая подготовка, и мы с ними поработали в группах, когда зачищали от существ два броневика.
– Арина, сейчас все предоставим! – сказал министр.
Все начали расходиться. Воспользовавшись задумчивостью Арины, которая просчитывала дальнейший план по спуску, Николай Николаевич поймал ее, вызвал на разговор:
– Арина, это опасно! Вам не нужно туда идти! Для этого есть мужчины!
– Николай Николаевич! Я, по-вашему, каким образом стала подполковником? Я должна сама узнать, что там! И отправлять туда своих ребят одних, без своей поддержки, я тоже не буду. Прекратите, пожалуйста, панику! Мне пора!
С этими словами Арина развернулась и зашагала в сторону командного броневика Бейдера. Им нужно было разработать детальный план.
Заглянуть в бездну
Спуск в метро не обещал ничего хорошего. Стоя наверху и готовясь начать операцию, Арина каждой клеточкой тела ощущала опасность. Предварительно с Бейдером и Субботиным они долго просчитывали и составляли план спуска. Если все пойдет по плану, они – шесть человек – спустятся первыми максимально вниз. И если там не будет ничего, что насторожит их, то будет дан знак идти вниз и остальной команде. Около пятидесяти бойцов останутся наверху, у входа в метро. Они должны будут спуститься, если все окажется в порядке. Остальные двести бойцов подойдут после. Они будут ожидать в броневике, который также будет стоять недалеко от входа, на некотором от него удалении. Ближе всего будет стоять броневик, который, в случае опасности, загородит выход из метро. Но только после того, разумеется, как оттуда выйдут все бойцы.
Спуск производился по очень простой схеме: спустились, закрепили тросы на определенной точке, просмотрели картинки с дронов. Если все спокойно, можно спускаться дальше. И так до самого низа.
Арина шла в связке с Германом. Они первыми прошли пролет в пятнадцать метров. Арина запустила дроны, которыми управляли они с Германом. От каждого дрона проецировалось видео на стекло шлема каждого из тех, кто спускался в группе Арины. Дроны не отлетали на максимальное расстояние, а оставались кружить на одном месте, на точке, где без прожектора ничего не было видно. Арина сначала была весьма огорчена, что для проведения операции им достались именно такие дроны. Они не были оснащены хорошими инфракрасными фильтрами, ночной режим работал совсем плохо, и работали они на очень коротком расстоянии от того, кто ими управлял. Но из оставшегося оборудования это были самые крепкие антивандальные дроны, которые при опасности – например, при столкновении с вражеской техникой противника – продолжают работать до последнего, пока не сядет батарея. Вот и сейчас, чтобы увидеть, что же находится на платформе метро, нужно было спуститься еще на один пролет, и тогда дроны смогут полететь дальше и дать максимально информативную картинку.
Арина показала остающимся на предыдущей точке, чтобы они спустились до их с Германом уровня и закрепили в этом месте тросы. Некоторое время Арина ждала остальных бойцов, которые аккуратно продвигались на их уровень. Когда все закрепили тросы, Арина дала условный знак, что они с Германом спускаются к следующей точке. Остальным нужно было снова ждать их сигнала. Пройдя еще один пролет, Арина с Германом снова проверили, что же там видно… что показывают им дроны. Пока все шло в рамках запланированного.
Внизу было очень тихо. Арина подала условный знак, и все остальные члены группы спустились на второй уровень. Закрепление тросов прошло в штатном режиме. Арина приказала запустить остальные дроны, которые вчетвером крепились к большому прожектору. И начала вместе с Германом спуск на третий уровень. Спустившись вниз, они повторили снова те же действия и позвали остальных. Закрепив последнюю партию тросов, Арина дала знак всем оставаться на местах. Сама же она осторожно прошла на следующую точку, наблюдая за картинкой, которая одновременно проецировалась на ее шлем и на экраны в командном пункте президента, где сейчас Бейдер и Субботин наблюдали за ней. Последний очень рвался пойти вместе с ними, но Арина прекрасно понимала, что Субботин не дотягивает до их физической формы очень и очень сильно. Поэтому она категорически отвергла эту идею, разнесла ее в пух и прах. Она привела слишком много логических доводов. Михаил Анатольевич на нее за это даже немного обиделся. Но сейчас она старалась не думать о его обидах. Сейчас они находились на глубине более сорока метров под землей и, честно говоря, она чувствовала себя неуютно, даже несмотря на полную боевую экипировку. Она не знала, сколько тварей сейчас находится в метро, не знала, что стало с предыдущими сошедшими сюда бойцами. Знала только одно: если им придется быстро выбираться отсюда, сделать это будет очень сложно. Это было бы непростой задачей даже если бы они являлись лучшими спортсменами. А они ими не были.
Воздух стоял очень плотный, затхлый и вязкий. Пахло кровью, нечистотами и разложением. Света здесь было недостаточно. Большинство аварийных ламп, находящихся на пути их следования, было разбито. А внизу, хоть там в общем-то была и не кромешная тьма, не было видно ничего. Дроны с прожекторами опускались медленнее обычных одиночных дронов.
Арина показала Герману, чтобы и он спускался к ней. Вместе они стали вглядываться в серый сумрак внизу. Ничего не увидев ни на дронах, которые уже подлетали к подножию эскалатора, ни на дронах, которые несли прожекторы, Арина дала знак остальным спуститься до их уровня. Сейчас они стояли на максимально удаленной точке, согласованной с руководством. Дальше пока решили не продвигаться.