Конец Антропоцена: Аберрация в багровых тонах
Шрифт:
Когда колонна начала подъезжать к метро «Ленинский проспект» и скорость движения значительно замедлилась, Бейдер подошел к окну и сказал:
– Ну, вот мы и въехали в пробку. Перед нами идет много военных колонн. Вот это да! Я вижу, что часть едет по встречке. Все двигаются туда, и никто не едет обратно. Очень интересно!
Все, кто мог, прильнули к окнам. Арина же осталась стоять на месте. Она не сводила глаз с Георга, все еще опасаясь, что он выкинет какую-либо дикую штуковину. Но Георг внезапно затихнув, только неподвижно глядел прямо перед собой с каким-то животным страхом. Глаза его наполнились слезами, и через секунду датчики громко запикали, а на экране показалась длинная линия. Георг умер. Ни старательные действия медсестры, ни разряды электрошока результатов не принесли.
Бейдер стоял и молча смотрел на тело Георга, медсестра была отправлена
На должность заместителя Воргана тогда претендовало множество достойных кандидатур, включая самого Бейдера. Ворган в свое время даже сказал, что Бейдер мог бы просто идеально вписаться в эту должность, если бы только он хоть сколько-нибудь был Воргану симпатичен. Но Ворган Бейдера, мягко говоря, недолюбливал. И все же… однажды он сообщил Бейдеру, что несмотря на то, что тот ему не нравится, когда-нибудь он, безусловно, поднимется выше и, скорее всего, все-таки станет одним из его, Воргана, заместителей. И вдруг как гром среди ясного неба – назначение Ничипоренко-старшего. Повышение последнего до генерала-лейтенанта и тут же – назначение.
«Так не бывает», – думало окружение Воргана и Бейдер, конечно же, тоже. Что-то здесь не так. Но что именно не так – сейчас Бейдеру было знать не дано.
Размышляя над всей этой ситуацией, Бейдер теперь внимательно рассматривал Георга Конева, прокручивая раз за разом предстоящий разговор с Ничипоренко-старшим. Возможно, когда они прибудут на место, там будет и отец Конева – Сидор. Последний являлся паршивой овцой в довольно многолюдном роду Ничипоренко-Коневых. Дело в том, что тот был настолько глуп, насколько это вообще было возможно. Нет, он не был болен, не получал травмы головы, не болел ничем в детстве. Он просто был наиглупейшим человеком. Наиглупейшим и крайне некрасивым. Поэтому, чтобы продолжить род, Ничипоренко-старший практически купил ему жену. Он нашел девушку, которая согласилась за достаточно внушительную сумму денег выйти замуж за Сидора Конева. Молодая женщина прожила с ним ровно до того момента, как их общему сыну, Георгу, исполнился один год. И потом, не подавая на развод, но подписав документы о том, что на наследство претендовать не будет, она испарилась из жизни и Сидора, и Георга. Конев-младший вырос вполне смышленым мальчиком, в том числе и благодаря дяде, который взял воспитание будущего военного исключительно на себя. Поэтому и с дядей, и с двоюродными братьями у Георга были отношения отличные.
Бейдер обернулся посмотреть, где Арина. Он хотел, чтобы она не показывалась на глаза Ничипоренко-старшему. Он был более чем уверен в том, что Сергей, сын Ничипоренко-старшего, рассказал о природе возникновения своего уродливого шрама отцу. Об этом шраме судачили долго. Ничипоренко-младший бесился, ругался с огромным количеством военных, но поделать ничего не мог. Поэтому, чтобы закрыть шрам, он сделал на нижнюю половину лица татуировку части черепа. Теперь он выглядел еще более безумно и угрожающе.
Наконец, обнаружив Арину около одного из окон, Бейдер поманил ее к себе. А затем, повернувшись к Георгу, вздрогнул. Тот лежал с раскрытыми глазами. Бейдер помотал головой и уставился на Георга. В этот момент к Бейдеру подошла Арина:
– Что случилось? Что с вами, господин генерал-лейтенант?
– Посмотри на него.
Арина перевела взгляд на Георга. Глаза его были открыты. И – это было невероятно! – они начинали меняться. Радужка потихоньку обесцвечивалась, а зрачок с каждым мгновением увеличивался. В разные стороны от огромного зрачка, расходились черные линии сосудов, как будто распространяя сам зрачок на весь глаз. Выглядело это, по правде говоря, жутковато. Когда распространение черных линий закончилось, белок глаза начал желтеть и через несколько минут сделался грязно-желтым. Вслед за этой трансформацией начало меняться тело. Сначала цвет его сделался темно-серым. Затем, сопровождаясь судорогами конечностей, стало трансформироваться все остальное. Кости черепа не слишком значительно, но тоже начали изменяться. Довольно заметные изменения коснулись носа. Он немного удлинился и вытянулся вперед. Но сильнее всего преобразились ноздри. Они постепенно начали расширяться и все более шумно втягивать воздух. Самыми последними трансформациям подверглись ногти. Они немного уплотнились и стали выпуклыми, цвет их изменился и сделался темнее кожи, почти черным. Ногти также удлинились и стали похожими на когти. Губы потемнели, сузились и задвигались. Повторяющиеся их движения напоминали шевеление рыбьего рта, когда рыба пытается схватить корм в аквариуме. Наконец, трансформация закончилась.
И Арина не могла поверить…
Георг был жив! Или это был уже не Георг? Нет, это было оно из тех самых существ, которые напали на роту Георга, на самого Георга, убили доктора Лория, сожрали младенцев и разорвали женщин и мужчин. Именно существо сейчас извивалось перед Ариной и Бейдером, пытаясь разорвать военный скотч, которым оно было обмотано. К счастью, ему это никак не удавалось.
Арина и Бейдер отступили назад и, не сговариваясь, отошли к стене, чтобы существу не было видно, кто находится около него. Но это ничуть не изменило поведения существа. Оно сопело, жадно втягивая ноздрями воздух, и пыталось освободиться от оков.
Через час толканий по Большой Якиманке, а затем и по Каменному мосту, часть колонны генерала Бейдера прибыла на место, которое указал президент. Остановившись напротив большой площади, Бейдер приказал всем, кроме бойцов, которыми руководила Арина, оставаться в бронемашинах и не выходить наружу. Безопасность людей была превыше всего.
Непосредственно у входа в метро располагалась огромная бронированная машина, куда Бейдера пригласили пройти. Взяв с собой часть бойцов в спецэкипировке и оставив Субботина наблюдать из главной машины, Бейдер выдвинулся вперед. Подойдя ко входу, Бейдер получил приказ оставить там основную часть бойцов и взять с собой только двух человек. Выбрав своего заместителя Хохлова и Арину, Бейдер вошел внутрь. У входа Арину и Хохлова попросили сдать оружие. С неприятным чувством Арина отдала оба своих пистолета и модифицированный военный нож, незаметно оставив у себя электрошокер. Арина шла слева от Бейдера и осматривала помещение. Это был огромный броневик, больше напоминавший хороший дом, нежели передвижной штаб. В ширину грузовик занимал, скорее всего, четыре полосы, а это означало, что не все дороги России были ему доступны. Высота броневика тоже поражала воображение. На первый взгляд, машина достигала уровня третьего этажа стандартного дома в Москве. Когда-то ходили слухи, что у президента России имеется самолет Судного дня, а также броневик Судного дня. Так вот… Похоже, это были не слухи.
Арина ухмыльнулась: приятно было увидеть то, что раньше считалось легендой. Еще приятнее было оказаться в этой «легенде». Ей будет, что рассказать детям.
Они сделали несколько шагов и оказались еще в одном проходном помещении, где их тщательно осмотрели, забрали все колюще-режущие предметы, а также Аринин шокер, который не забрали на предыдущем посту. Затем заставили снять перчатки и шлемы: взяли отпечатки пальцев и просканировали сетчатку, измерили температуру тела, давление и взяли кровь на анализ. Затем, получив результаты, тот, кто был главным, сказал кому-то по рации:
– Все трое чисты. Можно пропускать.
Чуть впереди открылась светящаяся дверь, оттуда вышел человек в таком же костюме, как и у Арины, и пригласил их пройти.
Они вошли в коридор, по обеим сторонам которого проходили две лестницы, ведущие на другие уровни машины. Всего уровней было четыре.
Арина задержала свое внимание на этих лестницах, гадая, по какой из них им предстоит подняться. Но их пригласили вперед. Пройдя метров пять, они оказались перед дверью, которая отворилась, едва они подошли ближе. За ней находились мониторы, каждый из которых демонстрировал свою, отличающуюся от того, что выводилось на другие экраны, картинку. Посреди всего этого стоял огромный стол, за которым сидели президент, министр обороны и еще несколько человек, которых Арина не знала, но понимала, что это сидят высокопоставленные военные. Перед тем, как пройти сюда, Арина надела обратно свой защитный шлем и решила оставаться в нем и здесь, не снимая. Это было тем более просто, что все бойцы в спецэкипировке, находившиеся здесь, были в закрытых шлемах.