Конец игры
Шрифт:
Что ж, охотно верю. Идти по яйцеобразному тоннелю, загребая ботинками рыхлую гадость и скользя взглядом по овальным – хотя скорее прямоугольным со скругленными углами – дверным проемам, мне довольно быстро надоело, и я остановился перед первым попавшимся «нумером». Слегка надавил на створку – чисто проверить, как отреагирует, – и едва сдержал удивленное ругательство: материал, на вид все тот же хитин, оказался донельзя хрупким – моментально растрескался и осыпался крупными чешуйками.
– Н-да, подзапустил ты, братец, хозяйство!..
«Система контроля испытывает эмоцию «стыд».
– Еще бы тебе не стыдиться! – отозвался я на мысленный «шепот» искина. – Что теперь с дверью делать? Сломал ведь!
«Дверь вышла из строя сто одиннадцать стандартных лет назад после сбоя энергоснабжения».
– Эк тебя угораздило! Хотя странно – везде порядок, а с жильем проблемы…
«Приоритет изменен последним представителем персонала».
– А зачем он это сделал?
«Системе контроля его мотивы неизвестны».
Да наверняка специально, чтобы со временем жилой модуль в запустение пришел. Не хотел, чтобы тысячелетия спустя такой вот ухарь, как я, в грязном белье копался. Фигурально выражаясь, понятно.
– Занятно, – буркнул я и подобрал одну чешуйку.
Очень странная штука – правильный шестиугольник с удивительно ровными гранями. Впрочем, нечто подобное я на базе уже видел. В ангаре. Только там соты скругленные, а тут ярко выраженные углы. Гексагональная симметрия, прямо игровое поле из пошаговой стратегии. Увлекался я когда-то такими игрушками, каюсь.
– Говоришь, сбой энергоснабжения? – задумчиво хмыкнул я. – Хочешь сказать, эти хреновины силовым полем удерживались? Как же тогда их сквозняком не сдуло?
«Стандартная технология, сквозняки отсутствуют – неисправна система вентиляции».
– И здесь не слава богу! – Не дожидаясь ответа, я заглянул в бокс. – Ну-ка, что тут?
А ничего особенного. Практически полная копия виртуальной комнаты, в которой мы недавно беседовали с системой контроля. Разве что полок с безделушками нет. И полное запустение – на кровати толстый слой такой же гадости, что и на полу в коридоре, хитиновые «светильники» едва угадываются под слоем грязи – если бы не шлем, я бы и не разглядел ничего. В коридоре, кстати, куда светлей. Короче, накрылись медным тазом мои мечты познакомиться с бытом Первых.
– В остальных модулях так же?
«Ответ положительный».
– Плохо, – вздохнул я. – Я же теперь спать спокойно не смогу, изнывая от любопытства.
«Система контроля готова предоставить фото– и видеоматериалы».
– Что, правда? – загорелся я идеей. – Скинь на сервер.
«Ответ отрицательный».
– Почему? Книжки же закачала.
«Большой массив».
– Боишься сервак забить… а как же тогда?
«Возможна передача зрительных образов непосредственно в мозг ячейки».
– Хм, а мозги мои, значит, засорить не боишься. Я от переизбытка информации не загнусь?
«Ответ отрицательный».
Ну и как быть? И хочется, и колется… Ладно, рискну. Вон Денисов вовсе с неприспособленным для общения с людьми искином контактировал, и ничего, живой и даже почти без странностей. Правда, с котом разговаривает, но это ему простительно – Егерь все же.
– А можно тогда по всей базе дать информацию? Планы, интерьеры, видеоролики? И желательно не типовые, а воспроизвести реальную обстановку, когда здесь лю… то есть Первые работали?
«Ответ положительный».
– Дава…
Договорить я не успел – голова вдруг стала тяжелой и какой-то чужой, такое ощущение, что я вылетел из собственного тела и теперь наблюдал за ним из-под потолка каюты. Своеобразный эффект, и не сказать, что особо приятный. Зато в сознании остался. И пусть ноги сами собой шагнули к кровати, и я чуть ли не с размаху рухнул на бывший лежак, взбив целое облако пыли. Фильтры в шлеме справятся. А вот мой бедный мозг, боюсь, с обрушившейся информационной лавиной не совладает. Мельтешение кадров, с невероятной частотой сменяющих друг друга, очень быстро превратилось сначала в нескончаемый калейдоскоп, затем в размытые цветные полосы и в конце концов в непроницаемо-черный занавес, как будто свет выключили…
Очнулся я, по субъективным ощущениям, довольно скоро – едва ли пару минут в отключке провалялся. Голова кружилась, и в довершение всего еще и поташнивало – так, чуть-чуть. Не то что с похмелья. Но все равно неприятно.
– И что это было?
«У ячейки обнаружена гиперреакция на ментальное воздействие».
– То есть все обломалось?
«Передача информации осуществлена на девяносто два процента».
– Почему я не помню тогда ничего?
«Во избежание повреждения нейронных связей массив залит в долговременную память ячейки».
– В подсознание, что ли? Я, получается, вспомню все постепенно?
«Ответ положительный».
– Ну ладно, будем считать, что эксперимент удался. Хотя не думал, что таким слабаком окажусь.
«Ячейке рекомендуется оздоровительная коррекция».
– Чего?!
«Выявлены повреждения на физическом, энергетическом и психологическом уровнях, рекомендуется коррекция».
– То есть ты меня лечить собрался? – озадачился я. – А если я того?.. Не желаю?
Будет еще какая-то железяка за меня решать! Столько лет жил со шрамами – и на спине, и в душе, – что уже как-то с ними смирился. Сжился, что вернее. Мои это воспоминания, пусть и не самые приятные. Совсем даже наоборот. Хотя… если он может и меня, как Гальку… почему бы нет? Этакая ментальная валерьянка – покопался комп в мозгах, и все, я спокоен, как танк. Было бы просто прекрасно. Ни хлопот, ни забот. Может, как нормальный человек заживу… Нет!!! Мое это, и только мое. Мой крест. Мой камень на душе. И мне его тащить всю жизнь. Так что на фиг.
– Ответ отрицательный. Обойдусь без коррекции.
«Уровень доступа ячейки исключает принудительное вмешательство».
– Вот и отлично. – Я с трудом поднялся с кровати, смахнув остатки трухи на пол, и побрел к выходу. – Нехрен тут больше смотреть, пойду-ка коллег поищу. Где они, кстати?
«Ячейка Виньерон занята обменом информацией в первичном виртуальном модуле».
– Ага, дорогой шеф все же решил кое-какими знаниями разжиться, – хмыкнул я, больше для того, чтобы разогнать вязкую тишину. Что я там недавно про Денисова болтал? Почти без странностей? А сам? Впрочем, мне тоже можно, после стресса. – А остальные?