Конец империи
Шрифт:
Возле первых домов лежали разбросанные вещи и три мертвых тела. В руке мужчины оказался зажат нож, но вряд ли он успел им воспользоваться.
— Ребята веселятся от души, — рассмеялся Хиндс.
— Боюсь, если они будут резать население такими темпами, у нас не останется рабов, — возразил аланец. — они нам еще понадобятся. Пройди по городу и утихомирь особо рьяных. Телохранитель тотчас скрылся в ближайшей улочке.
Впрочем, на быстрое выполнение приказа Коун не очень-то рассчитывал. Воины вымещали на несчастных кардуэльцах свою злость за поражение в битве.
Постепенно советник продвигался к «Звериному оскалу». То и дело мимо пробегали солдаты. Кто-то тащил барахло, кто-то догонял очередную жертву.
На протяжении двухсот метров Линк насчитал не меньше сорока трупов. Бандиты не жалели никого: ни женщин, ни детей, ни стариков. Изредка местные жители оказывали убийцам отчаянное сопротивление.
Возле большого бревенчатого дома лежали сразу три мертвых воина. По всей видимости, они наткнулись на семью, в которой было много взрослых мужчин. Четыре изрубленных расчлененных тела валялись тут же поблизости.
Повидавший многое аланец невольно отвернулся, нет, Коун не испытывал угрызений совести и не жалел этих несчастных. Советник привык, что на Тасконе выживает только сильнейший.
Милосердие, доброта — признаки слабости и неуверенности. Линк презирал слюнтяев, неспособных вонзить клинок в тело беззащитной жертвы или отрубить голову ни в чем не повинному человеку.
Три года назад по этой причине он поругался с Алонсом Вилауном. Сразу после погони за группой разведчиков, армия Яроха захватила нескольких нейтральных городов. Для усмирения жителей пришлось казнить десять детей.
Очень эффективная мера, но следопыт бурно возмущался. Мало того, он попытался помешать советнику.
Тогда Коун приказал убрать Алонса. Оливиец становился чересчур опасен. К удивлению аланца, Вилаун убил трех солдат и исчез.
Длительные поиски не принесли ни малейшего результата. Тасконец как сквозь землю провалился.
Вот и сейчас Линк смотрел на происходящие в Кардуэле события с безразличным видом. Его душу не трогали ни детские крики, ни стоны женщин, ни вопли раненых.
Пару раз советнику даже пришлось закончить начатое его солдатами дело. В первом случае Коун добил мужчину, истекавшего кровью от полученных ран, во втором — девочку лет двенадцати, изнасилованную большой группой бандитов. Меч аланца оборвал их страдания.
Перешагнув через груду трупов, Коун неторопливо направился к выломанной двери «Звериного оскала». Телохранители неотступно следовали сзади.
Перед аланцем предстала довольно неприглядная картина. Сломанные столы и стулья, разбитая посуда, лужи крови и четыре мертвеца, лежащие на полу в разных позах.
Одной из несчастных являлась женщина. Советнику она показалась знакомой, и он подошел ближе. Линк не ошибся.
Жертвой убийц оказалась Шила, девушка, услугами которой не раз пользовался сам Коун. У бедняжки была высоко задрана юбка, оголяя красивые полные бедра. Мерзавцы прикончили ее сразу после изнасилования.
— Уроды! — зло выругался советник. — Зачем же убивать хорошеньких женщин? Наложницы нам еще приводятся. Боюсь, в Солиуле придется сидеть долго, а развлечений там немного. Хотел бы я знать, кто этим занимается.
Словно в ответ на поставленный вопрос на втором этаже раздались истеричные женские крики и издевательский смех нескольких мужчин. Спустя минуту на лестнице послышался странный шум.
Вниз по ступеням, прямо к ногам телохранителей скатилось безжизненное обнаженное тело молодой брюнетки. Судя по всему, ей сломали шейные позвонки.
Линк знал бедняжку. Стила считалась лучшей куртизанкой в заведении.
— Эти скоты перебьют всех красоток! — недовольно покачал головой аланец и яростно выкрикнул: — Эй! Какая сволочь убивает женщин? Неужели нет другого занятия?
Хохот на втором этаже резко оборвался. Мгновение спустя раздались грязные ругательства.
Вскоре на лестнице послышались тяжелые неуверенные шаги. В зал спустились пятеро мутантов. Они изрядно напились и с трудом соображали, кто стоит перед ними.
Коун всегда ненавидел уродливых тварей. Мало кто из них отличался большим умом, зато физической силой природа никого не обделила. Советник с трудом терпел их выходки.
Высокомерные, надменные мутанты плохо выполняли приказы и часто становились абсолютно неуправляемыми. Сейчас наступил тот момент, когда Линк мог себя не сдерживать. Потеря пяти воинов для его отряда — сущий пустяк.
Осмотревшись вокруг и презрительно взглянув на худосочных людей, один из мутантов подошел вплотную к аланцу. От него ужасно воняло, и советник невольно отступил на шаг назад.
Приняв брезгливость за испуг, оливиец снисходительно рассмеялся. Впрочем, вряд ли ужасную гримасу можно было принять за настоящую улыбку. Огромный рот открылся, обнажая четыре острых звериных клыка.
Широкий, провалившийся нос, маленькие остроконечные уши и треугольные желтоватые глаза придавали существу вид злобного монстра. Каковым тасконец и являлся.
— Ты оскорбил нас, Линк, — раздраженно прохрипел мутант. — Но я прощаю тебя. А теперь проваливай отсюда. Мы первые захватили «Звериный оскал» и хотим здесь немного повеселиться. Наверху еще пять живых девчонок, и одну я обязательно съем сегодня на ужин. Обожаю теплую кровь!
Воин откровенно бросал вызов советнику. С такой наглостью аланец не сталкивался уже давно.
Отчасти Коун даже обрадовался конфликту с оливийцем. Он должен получить разрядку за неудачи последних дней, и хорошо, что под горячую руку подверглись именно мутанты. Свернуть шею кому-нибудь из уродов советник хотел уже давно.
— Довольно грубо с твоей стороны, — иронично залетал Линк. — Армия арка ушла, в Кардуэле единственный хозяин — я! Вы получили город на разграбление, можете убивать, насиловать, но при этом обязаны выполнять мои приказы. Бунта я не потерплю! Ни одна из оставшихся здесь женщин не умрет!