Конец легенды
Шрифт:
– Милая… Любимая моя… – задохнулся он от переполнивших его чувств и, не в состоянии высказать их словами, молча прижался к ногам Нормы, покрывая поцелуями ее колени.
– Родной мой!… – она обхватила его за голову и, видимо, тоже не находя слов, не в силах выразить охватившую ее нежность, лишь зарылась лицом в его вихры, обжигая своим дыханием. Волосы ее рассыпались по плечам Дениса. Мир перестал для них существовать.
Глава двадцать четвертая
– Нет, я положительно никуда негодная жена! – воскликнула Норма, когда они вышли утром из пещеры к потухшему костру. –
– Ерунда! – рассмеялся Денис.- Сейчас ты набьешь дичи, я разожгу костер, и через полчаса все будет готово.
– Нет, нет! Пора мне начать по-настоящему готовить тебе пищу. У меня ведь есть все необходимое. Только затерялось там, в пещере. Пойдем, помоги мне отыскать кое-что. Кстати, ты еще почти не видел нашего жилища. А там надо быть очень осторожным, я говорила тебе.
– Да, только я не совсем понял.
– Давай разожжем костер и возьмем с собой горящие головни.
– Это я мигом!
Через четверть часа на поляне уже пылал костер.
– Смотри, – подняла Норма вверх свою головню, когда они вновь углубились в пещеру и, миновав узкий проход, вышли в просторный, идеально круглый грот. – Видишь этот проход, прямо перед нами? Будь один, ты, наверное, по нему бы и пошел?
– Конечно. Куда же еще?
– И это было бы ужасно, Денис. Там, в нескольких десятках шагов отсюда – смерть!
– Как смерть?
– Не знаю, как объяснить… Там, неподалеку, этот проход обрывается. Сразу, внезапно. И дальше – ничего. Одна темнота.
– Вот как! Значит, там – провал. Глубокий?
– Невероятно! Папа бросал камень, звук еле доходил обратно.
– А в стороны? Вы не пытались высветить границы провала?
– Ему конца нет.
– Интересно! Очень интересно! Выходит, внутри острова – пустота. Теперь понятно, почему он высоко поднимается над водой. И в то же время – огромная полость ниже уровня океана…
– Так и папа говорил. Только он не мог объяснить, отчего она образовалась.
– Ну, это ясно. Когда-то здесь скопились раскаленные вулканические газы. Вроде гигантского пузыря в застывшей лаве. Потом газы ушли, может быть, через эту расселину или это отверстие в потолке. А полость осталась. Но почему до сих пор не проникла туда океаническая вода по трещинам и порам? – Денис задумался. – Впрочем, что же тут удивительного: поры в пемзе большей частью глухие, не сообщающиеся друг с другом, а давление раскаленных газов так уплотнило стенки полости, что они стали прочнее любого бетона. Океан мог бы разрушить их, но полость, видимо, запрятана очень глубоко в теле острова… Хорошо бы взглянуть на нее.
– Только с факелом, иначе…
– Я понимаю. Ну, а как пройти в жилые помещения пещеры?
– Вот тут, за этим выступом. Осторожнее, здесь подъем. Дай руку. Коварство пещеры в том и заключается, что всякий, кто проникнет в круглый грот, прежде всего направится по широкому проходу, это же боковое ответвление почти не заметно для глаз. Между тем, здесь еще целых три грота: вот в этом, проходном, раньше у нас все время горел костер. В своде его, видимо, есть отверстие, потому что дым уходил отсюда прямо вверх. Дальше, в гроте побольше, жили папа с мамой, теперь там просто склад разных вещей. А тут, слева – ты уже знаешь – моя комната, – Норма опять взяла Дениса за руку и, чуть пригнувшись, провела в небольшой боковой грот, плотно завешенный куском брезента.
Теперь он мог рассмотреть ее жилище во всех деталях. Небольшое оконце, пробитое под самым потолком и заделанное прозрачным пластиком, давало вполне достаточно света, по крайней мере для той части пещеры, где стоял стол и была укреплена небольшая полка с книгами. Здесь же располагалось некое подобие кресла, сколоченное из неструганых кругляков и обтянутое палаточным брезентом, и высились уложенные друг на друга чемоданы, прикрытые клеенкой, на которой стояла кое-какая посуда. Около смежной стены стояла скамья из таких же неструганых кругляков. А в глубине грота размещалась постель Нормы, состоящая из широкого топчана, покрытого толстым слоем сена и застланного потертым ковриком.
Возле постели дремала Ника. Не успели они войти в грот, как обезьянка вскочила и с радостным повизгиванием закружилась вокруг хозяйки.
Норма потрепала ее по голове.
– Ну, ладно, ладно, Ника! Иди погуляй. Погуляй одна. Слышишь?
И обезьянка, словно поняв ее, ткнулась мордочкой в колени хозяйки и выскользнула из пещеры.
– Вот тут я и прожила все эти годы,- вздохнула Норма. – Мы перебрались сюда после сильного урагана. Тогда ветер раскидал нашу хижину и лишил нас многих нужных вещей. Хорошо еще папа с дядей Джорджем еще до отплытия «Данаи» нашли эту пещеру. Мы перенесли в нее все, что у нас осталось, папа смастерил даже кое-какую мебель, – Норма кивнула на стол и кресло. – И в общем получилось неплохо. Тут сухо, воздух чистый. А здесь, в моей «спальне», пробили даже окно. Словом, я не очень переживала за нашу вынужденную робинзонаду. Но когда умер папа… – голос Нормы прервался, на глаза набежали слезы. – Это было так страшно, Денис! Никакими словами не выразить, как сразу все переменилось. На маму было больно смотреть. Она перестала есть и спать. На нее напал какой-то панический ужас. По целым дням она не выходила из моей спальни и все время молилась богу. Но несчастья уже не покидали нас. Вдруг оказалось, что иссяк запас спичек, а костер неожиданно погас. Потом выяснилось, что испортилась мука и сплошь заплесневели подмоченные галеты. И мама стала болеть все чаще и чаще. А когда не стало и ее… – Норма замолчала. Денис легонько погладил ее руку. – Я думала, умру от страха. Столько пришлось пережить одной, – Норма тяжело вздохнула. – И если когда-нибудь я потеряю и тебя, я не перенесу этого.
Денис привлек ее к себе, поцеловал в глаза, полные слез. Она прижалась к нему и затихла. Но через минуту, словно очнувшись, встала.
– Ну, хватит! Пора за дело. Прежде всего давай разыщем кое-что из посуды, – Норма заглянула под стол, порылась за топчаном и наконец извлекла объемистый котелок, черный, видавший виды чайник и большую глубокую сковороду. Затем ей удалось разыскать несколько эмалированных мисок и кружек, а в небольшом ящичке на полке с книгами оказалась целая связка ложек и вилок, жестянка с солью и даже коробка с лавровым листом и перцем.
Эта последняя находка вызвала бурю восторга. Норма захлопала в ладоши и, раскрыв коробку, протянула Денису.
– Понюхай, как пахнет! Сейчас мы сварим настоящий бульон. Такой, какой делала мама. Только я все забыла… – она смешно сморщила носик, словно собираясь заплакать.
– Это не так страшно, – рассмеялся Денис. – Будем вспоминать вместе, – он взял котелок с чайником, отобрал необходимую посуду,- Пойдем к костру.
– Какое все грязное! – воскликнула Норма, когда они вышли на свет. Она взяла у него чайник. – Сейчас помою.