Конец осиного гнезда. Это было под Ровно(изд.1970)
Шрифт:
Мы помолчали, потом я сказал:
– Мне нужен список ваших людей.
– Сейчас?
– Да, лучше заранее.
Карягин встал, позвал молодого парня и отошел с ним в сторонку. Через несколько минут мне был вручен написанный на обратной стороне фашистской листовки поименный список на всех восемнадцать человек. Я пробежал его и спрятал в карман гимнастерки.
– С народом будешь говорить?– спросил Карягин.
– Обязательно!
– Правильно,– одобрил Карягин.– А ну, хлопцы, давай сюда в кучу!– позвал он партизан.
Я
– Наша задача слагается из двух частей. Первая– захват живыми тех гостей, которые пожалуют сегодня к этому озеру поохотиться на уток.Вторая– налет на вражеский разведывательный пункт,расположенный неподалеку. Налет преследует цель захватить важные для нас документы, а разведпункт уничтожить вместе с его обитателями. Никто не должен уйти живым.
Партизаны одобрительно закивали.
– Теперь насчет гостей,– продолжал я.– Охотничками займусь я со своими ребятами, а вы возьмите на себя сопровождающих их солдат. О налете на разведпункт надо потолковать поподробнее.
Все наклонились над схемой и над планом Опытной станции. Я постарался коротко и ясно объяснить, что от нас требуется. Я рассказал, каким путем придется добираться до осиного гнезда. Объяснил, что разведывательный пункт находится в лесу, в бывшем доме отдыха. Территория его обнесена глухим трехметровым забором, поверх забора идет колючая проволока. Проникнуть на территорию станции придется обычным путем– через калитку, предварительно убрав часовых: одного снаружи, другого внутри.
Во дворе имеются три жилых дома, столовая с кухней, радиостанция, сарай, в котором стоят три машины– легковая и грузовые. В первом доме четыре комнаты. В двух размещаются девять солдат, три шофера, электромонтер и три радиста. В двух других– радиостанция. Жилые комнаты имеют по два окна, выходящих на одну сторону. Во втором доме шесть комнат, наверху – большой чердак. В доме живут восемь человек – офицеры и лица, к ним приравненные. В доме шесть окон, и выходят они на три стороны. Есть подвал. В последнем, третьем доме, что в углу двора, имеются четыре комнаты, в них живут начальник разведпункта Гюберт и его помощник Штейн.
– Пулеметы у них есть? – спросил Карягин.
– Есть. Два. Один зенитный, другой обычный. Оба стоят во дворе около часового у грибка.
Вместе с Карягиным мы определили роль каждого участника операции. Выделили людей для охраны подходов и обеспечили их двумя пулеметами, привезенными партизанами; назначили минеров для минирования большака; наметили расстановку людей у каждого окна. Поименно назвали, кому врываться во двор, кому оставаться снаружи. Определили условные сигналы для начала операции и для отбоя.
Березкину поручалось ликвидировать связь– перерезать телефонные провода, а затем подготовить к выезду грузовую машину, если она к тому времени окажется на месте, и уничтожить
Документы осиного гнезда захватывали я и Логачев. Тут же я распорядился освободить вещевые мешки.
Я предупредил товарищей:
– Успех зависит от быстроты и внезапности действий. На станцию мы должны проникнуть неслышно и скрытно. Все должно занять, не более десяти минут. Близость районного центра, где стоит рота эсэсовцев и комендантский взвод, не допускает задержки.Никаких разговоров и вопросов на месте. Каждый должен все выяснить здесь. А там– молча действовать по сигналам.
Как и следовало ожидать, посыпались вопросы.
– Овчарки есть?
– Есть,– ответил я.– Ими займется Кольчугин.
– Знаем такого!– раздался голос.
– Кстати сказать,– добавил я.– Товарищ Кольчугин должен приехать сюда с гостями, и он же впустит нас во двор станции.
– Фома не подведет!– заметил Карягин.– В струну вытянется, а не подведет.
– А как насчет трофеев?– задал кто-то вопрос, и тут же раздался смех.
– Что вы имеете в виду?– спросил я.
– Ну всякое там… Есть же у них оружие,походная рация, да и харчишки тоже. Ребята в отряде надеются.
– Правильно!– раздался одобрительный возглас.
Я и Карягин переглянулись.
– Трофеями займусь я,–решил Карягин.–Склад за мной.А поможет мне Терехов. Вот так…
Вопросов было много. Потом начали обмениваться мнениями. Никто не возражал,никто не высказывал опасений, все говорили только о том, как лучше выполнить задание.
Сережа Ветров важно сказал:
– Документы могут быть и на радиоузле, не только в доме Гюберта. Я прошу поручить это дело мне. Прежде чем поджечь радиостанцию, я вынесу оттуда все бумаги.
И тут произошел небольшой конфуз. Я объявил Сереже, что он должен будет оставаться здесь, а документами займется кто-нибудь другой. Но я сразу же перерешил и сказал:
– Ладно! Согласен!
Перерешил потому, что Сережа взглянул на меня таким молящим взглядом, в глазах его было столько смятения и обиды, что я не смог ему отказать.
Почти то же произошло и с Таней.Когда деловая беседа закончилась и Трофим Степанович с помощью Логачева и Березкина стал распределять оружие и боевую технику, она подошла ко мне и, теребя кончик косы, сказала:
– Кондратий Филиппович! Выходит, что я такая… что мне и дела не найдется?
– Хм… Почему ты так решила? – немного смешался я.
– А чего тут решать?– вздохнув, оказала она.– Всех вы назвали по фамилии. Каждому объяснили…
Мне очень не хотелось брать ее и Сережу на операцию, но, видно, ничего не поделаешь. И я слукавил:
– Тебя я не назвал потому, что ты будешь помогать мне выносить документы. Поняла?
– Да.
– Готовь вещевые мешки. Два-три мешка…
Таня повернулась и убежала.