Конечно, свобода
Шрифт:
«Милый Шиасу» зарычал. Дядюшка задорно засмеялся. Потом махнул рукой.
– Повеселил, ой повеселил. Ну да слушай. Пиеров там мало осталось. Не так, чтобы мы потом были в претензии, однако наша красавица явно стоит дороже. Но! – Меррей, подчеркивая значимость высказывания, поднял палец вверх, – судя по руде, Нерки уже докопались до середины горы, – старший Ракхар многозначительно посмотрел на племянника. Тот наморщил лоб, пытаясь уловить извилистую дядину логику.
– И что?
Глава клана некоторое время рассматривал Шиасу, потом только покачал головой.
– С другой стороны тоже копают, мой юный друг.
«С другой стороны земли Маркообцев. Клан слабый, но под защитой Саалов. Саалы – наши союзники уже много лет. И что это нам дает?»
– Вижу, начал соображать. Так до чего додумался?
– Ты хочешь, чтобы Маркообцы получили выход на земли Нерков? Но зачем?
– Все же очевидно. Саалы – наши друзья, причем из тех, влияние которых можно усилить. Маркообцы давно нуждаются в новых землях. Но расширяться им некуда. Вокруг земли Саалов или их союзников. Рано или поздно это может привести к разладу, а нам этого не нужно. Если Маркообцы получат прямой выход – а для этого им останется не так много прокопать – на земли Нерков, то они смогут заняться этими территориями напрямую. И, заметь, как все хорошо складывается, именно в этот момент Нерки будут очень заняты – нужно только подождать, пока они в свою очередь глубоко врубятся в земли Феестинов, родственников твоей разлюбезной красотки, которую ты почему-то еще не распробовал. В общем, в результате этой несложной схемы мы кругом в выигрыше. Во-первых, получим шикарный выкуп за суккубиху. Во-вторых, очень дорого продадим практически убыточный рудник. В-третьих, получим немалую благодарность от наших союзников. В-четвертых, усилим их! И заметь, наши расходы – минимальны. Сколько ты там выложил за тех наемников?
– Пару тысяч, – пробурчал Шиасу. «Да, наши расходы – минимальны. Пару тысяч за наемников, жизнь Айллы и мое сердце». От этой мысли стало страшно. Неужели он правда влюбился в суккуба? Влюбился… Нет… Вряд ли, он же… демон, высокого рода, множество красавиц повидал на своем веку, научился противостоять их чарам, не мог он влюбиться в ту, в которую влюбляться просто глупо. Но почему же тогда так тошно? Ведь Меррей во всем прав – везде одна прибыль.
– Вот видишь! Гроши! А сколько выиграем! Право, тебе иногда такие отличные идеи в голову приходят, дорогой мой племянник! – Меррей просто лучился довольством, того и гляди заурчит, как кот, сожравший всю украденную миску сметаны. – Ну что, тогда пошли за твоей красоткой? – глава клана приподнялся с кресла и потянулся. – Лучше не мешкать. Вдруг Нерки додумаются до нашей схемы.
Такие темпы Шиасу точно не устраивали.
– А к Феестинам не пойдем? Может, они предложат больше? Мы и схему им можем эту выдать. Пусть увидят, как много мы приобретем, и повысят выкуп?
– Дурак, – беззлобно ругнулся Меррей. – Сам подумай. Им стоит только озвучить Неркам эту схему, даже просто анонимкой послать, как сделка сорвется. Да и, – тут голос главного превратился в ядовитый лед, – от них мне нужно только одно. И это – всё. И это всё они потеряют, когда Нерки пройдут через Звездные Гроты и врубятся в их земли. А я буду смотреть, как они оставляют город за городом, милю за милей. А ведь с другой стороны по Неркам ударят Маркообцы со своими покровителями. Неркам не справиться с объединенными сааловскими войсками, а значит, они пойдут до конца земель Феестинов, завоюют все, до чего смогут дотянуться, и там обоснуются. А Феестинов, – алые глаза Меррея будто отразили будущую кровь, – не останется. Кроме жалкой горстки из подлецов и трусов, которые успеют сбежать. Какое прекрасное завершение для славного некогда рода, ты не находишь?
– Ты получишь нового кровного врага. Ненавидящего тебя всей душой.
– О да! – сейчас Меррей казался сумасшедшим маньяком. – Именно то, что я люблю.
Айлла сама не знала, сколько просидела у каменного парапета. Очнулась только, когда Гристо принес ей прямо туда – на пол у лестницы – бокал и виски. Айлла выпила один, потом второй, на третьем ее заинтересовала бутылка. Old Pulteney… Это, кажется, человеческий мир Земля… Вспомнилось море и кафе над ним, парк и «придурки». Еще тогда нужно было догадаться, что ему плевать на нее… Захотелось разбить бутылку, но виски был уж больно хорош.
Демоница умела пить, вернее, ее не свалило бы то, что свалило бы обычного человека, мужчину, однако выходом алкоголь не был. Сейчас он снял первый шок и заставил мысли работать. Сколько у нее времени? Час? Два? Что можно сделать за это время? Идей не было. Разве что еще раз пройтись по особняку, попробовать пробиться наружу. Бессмысленно… Но кто знает?
Девушка с трудом поднялась и отправилась в сторону кабинета Шиасу. Если откуда-то и можно убрать заклинание, не дающее ей выйти из дома, то только оттуда. Может, еще что-то полезное там найдется? Однако в этот раз дверь была закрыта на ключ и заклинание. Предусмотрительный, гад. Айлла уперлась лбом в дверь. Неужели всё? Последняя попытка – и снова провал? На глаза вновь навернулись слезы. «Нельзя сдаваться… Но какой смысл бороться дальше?..» Горячие капли текли по щекам, мир рушился вокруг, сотрясался всеми своими основами. Только в доме царили полная тишина и покой. Их не волновало ничто и никто, и падение чужой вселенной оставило их совершенно равнодушными…
– Ну что, – Меррей еще раз потянулся и одним слитным движением поднялся с кресла, – пойдем за твоей красавицей?
Демон посмотрел на племянника с каким-то странным ожиданием.
Шиасу же отчаянно пытался понять, сообразить, что ему делать. От такого куша, особенно теперь, когда стала понятна вся схема, Меррей точно не откажется. Да и ради чего? Ради чувств племянника? Стоит только рассказать о них, как глава клана в одно мгновение высмеет его. А потом по полочкам разложит. И сами чувства, и то, как Айлла его соблазняла, ее поведение и выгоды. Шиасу не знал, чего боится больше. Но отдавать девушку все равно не хотел. Как можно переубедить дядю? Деньги того не интересуют. Если это только не чужие деньги. Деньги – это власть: выманив их у противника, ты ослабляешь его. Ослабление собственного племянника Меррею было ни к чему. По крайней мере пока. Уговорить его, убедить не получится. Этот словами играл, как дышал.
«А если бросить вызов?» – коварно шепнул кто-то изнутри. Шиасу прикрыл глаза. Он давно, наверное, с того первого раза, когда увидел дядюшку в бою, хотел его победить. Мечом, магией, и тем, и другим, да хоть чем-то. Они часто тренировались вдвоем. Пожалуй, в их клане насчитывалось всего несколько демонов, которые могли хоть что-то противопоставить Меррею. Но не более того: дядя всегда одерживал верх. Сам Шиасу пытался много раз. Старший демон снова, снова и снова оказывался сильнее, умнее, хитрее, более умелым и куда лучше просчитывающим варианты.
«Ты еще бросишь мне вызов, Шиасу, – смеялся Меррей, протягивая руку своему в очередной раз побежденному племяннику. – Обязательно бросишь, и когда-нибудь я даже проиграю».
В большинстве кланов это означало бы смену власти. Мысль о том, что тобой командует кто-то слабее тебя, убивало в демонах всю разумность, все рассуждения вроде «он же умнее, опытнее». Кровь бурлила и заставляла идти напролом, свергать тех, кого хоть раз победил в бою. Причем большой процент таких случаев заканчивался смертью бунтовщика. Демоны все-таки очень любили власть и, оказавшись наверху, держались за нее всеми лапами. Иногда это губило клан. Например, если его глава просто уничтожал тех, кто по силе приближался к нему. Или если он растил из соклановцев слабаков, которые шагу не могли ступить самостоятельно. Да мало ли возможностей обезопасить себя. Слава хаосу, такие семьи быстро вырождались. Или, что чаще, их завоевывали другие кланы.
Меррей подобной глупостью никогда не страдал. Под его рукой Ракхары с каждым годом становились все сильнее. Как и он сам. Каждый бой, каждая тренировка делали его еще опаснее. Так какова вероятность, что в этот раз Шиасу победит? Если будет драться за Айллу? На его синекосую девочку? В памяти мгновенно всплыло то, как светло и печально она смотрела на скульптуру в фонтане. О чем она думала тогда?..
Также демон понимал, что суккуба знала о своей скорой смерти. Не верила, что помощь придет. И очень привыкла надеяться только на себя. Могла ли она полюбить Шиасу? «А за что она могла меня полюбить? – вдруг подумал он. – За пару-тройку дней приятного времяпрепровождения? За которые я умудрился несколько раз напортачить? За то, что поманил свободой и тут же ее отнял? За дешевый сувенир в месте, где можно купить все? За пару походов в кафе?» С другой стороны, за это время он сам умудрился влюбиться в нее. Да и… как она его целовала… Будто в последний раз… Хотя, получается, что действительно в последний…