Конечный и бесконечный анализ

Фрейд Зигмунд

Огромное значение этих двух тем – желания обладать пенисом у женщины и сопротивления пассивной установке у мужчины – не ускользнуло от внимания Ференци. В своем докладе, прочитанном в 1927 году, он выставляет требование считать успешным только тот анализ, который сумел справиться с обоими этими комплексами. [47]

Исходя из своего опыта, я хотел бы добавить, что, на мой взгляд, Ференци здесь излишне категоричен. Ни в какой другой период аналитической работы не страдаешь так от гнетущего чувства тщетности наших усилий, от подозрения, что расточаешь слова впустую, чем когда пытаешься побудить женщину отказаться от своего желания обладать пенисом как неисполнимого или стараешься убедить мужчину, что пассивная установка по отношению к мужчине не всегда имеет значение кастрации и является необходимой во многих жизненных ситуациях. Из упорной сверхкомпенсации мужчины образуется одно из сильнейших сопротивлений при переносе. Мужчина не хочет подчиняться эрзацу отца, не хочет быть ему чем-то обязанным, то есть не хочет принять от врача исцеление. Подобный перенос не может возникнуть из желания женщины иметь пенис, зато из этого источника проистекают приступы тяжелой депрессии с внутренней убежденностью в том, что аналитическое лечение бесполезно и больной ничего не поможет. И ей нельзя отказать в правоте, когда узнаешь, что надежда все-таки заполучить болезненно недостающий мужской орган и была самым сильным мотивом, побудившим ее к лечению.

47

«…каждый пациент-мужчина должен почувствовать себя равноправным с врачом как знак преодоления комплекса кастрации; все больные женщины, чтобы считать, что с их неврозом полностью покончено, должны справиться со своим комплексом мужественности и без злых помыслов отдаться женской роли». [Ferenczi (1928,

переиздание 1972, 234).]

Но мы из этого также узнаем, что неважно, в какой форме возникает сопротивление, в качестве переноса или нет. Главным является то, что сопротивление не допускает изменений, что все остается таким, как есть. Очень часто складывается впечатление, что с желанием пениса и мужским протестом мы пробиваемся сквозь все психологические наслоения до «голой породы», и на этом работа заканчивается. Пожалуй, так и должно быть, ведь для психического биологическое действительно играет роль служащей основанием «голой породы». Отвержение женственности не может быть ничем иным, как биологическим фактом, частью великой загадки полов. [48] Трудно сказать, удавалось ли нам когда-нибудь справиться с этим фактором в аналитическом лечении. Мы тешим себя уверенностью, что предоставили анализируемому человеку все возможные стимулы, чтобы пересмотреть и изменить к нему свое отношение.

48

Термин «мужской протест» не должен вести к неверному предположению, что отвержение мужчины соответствует пассивной установке, так сказать, социальному аспекту женственности. Этому противоречит легко подтверждаемое наблюдение, что такие мужчины часто демонстрируют мазохистское, чуть ли не крепостническое отношение к женщине. Мужчина защищается от пассивности только по отношению к мужчине, но не от пассивности как таковой. Другими словами, «мужской протест» на самом деле есть не что иное, как страх кастрации. [Состояние сексуального «крепостничества» у мужчины упоминается Фрейдом в его статье «Табу девственности» (1918а), Studienausgabe, 5, 214.]