Конфеты. Том 3

Грильяж

«Ножницы» создали искры, а около меня образовалась пустота, породившая воронку, высасывающую воздух отовсюду. Обратная воронка возникла чуть за спиной орчихи.

Хм. Магия напоминала ту, которой обладал демон из моего сна. Но Снежинка не поддерживала силу вихря, била только пустотой. Это не так уж сильно отличалось от «граца».

— Волшебство пространства в обычном виде мне казалось опаснее, — заявил я.

— Я примерялась, — заявила девушка, гордо ударив себя в грудь чуть ниже шеи.

Затем усмехнулась и другой

рукой активировала этот же приём.

В этот раз «воронка» должна была образоваться в районе моей груди.

Да, без сомнений это аналог граца, но при этом пространство блокирует меня, не давая сбежать.

Вариантов противодействия у меня было несколько: режим поезда, стихия хаоса, но я использовал просто порыв ветра в сторону.

Завихрения породили смерч, а я в несколько мгновений оказался за спиной девушки, используя свой максимум полёта.

До неё не сразу дошло, куда я пропал.

Я же схватил её.

— Откуда это волшебство? — спросил я.

— В моём сне тебя убили подобным, — заявила она.

— Нет, такого не могло быть.

— Но ты пропал. Я это точно помню. А потом мне пришлось сражаться… ощущать одиночество… жить одной, — всё медленнее говорила Снег, затем несколько обмякла и добавила. — Мне не понравилось. Ты должен быть сильнее всех и не проигрывать.

— Не обещаю, но постараюсь. А пока тренировка не закончена. Я хочу кое-что опробовать. Ощущения будут странными, — произнёс я.

— Что? — успела произнести девушка, но ждать согласия я не стал.

Воздушные ленты скользнули по всему её телу, но большая часть устремилась к глазам, ушам, носу и рту.

Несколько мгновений девушка словно захлёбывалась и пробовала вырваться, затем почему-то прекратила, хотя процесс продолжался.

Сейчас у меня было достаточно контроля, чтобы создать этот вариант волшебства. Он помогал изучить ауру, плоть и предрасположенность к магии.

Волшебный центр находится в груди. Но за плотью и аурой он виден не полностью.

А через лёгкие можно буквально очутиться в эпицентре.

Хотя все, с кем я это проделывал, реагировали по-разному.

Изначально я так изучал себя сам перед тем, как опробовал на Лилии. Я тогда пытался найти способ её излечения от яда. Её тело лентами изучалось куда тщательней, хотя она это воспринимала всё теми же постельными играми.

Со Снежинкой подобного не требовалось. Так что я просто изучал её магическое тело через физическое.

Плоть.

Пространство.

Пламя.

Природа.

Всё, больше никаких склонностей. Огонь и природа весьма слабы, пространство и плоть сильны.

Я развеял волшебство.

Снег резко вдохнула воздух, вывернулась и ударила мне в живот со всей силы.

Я не отпустил её из своих объятий.

— Прости, милая, тебе было неприятно? — произнёс я.

— … это было странно. С тебя сто конфет, — сначала пробормотала орчиха, — это было очень странно. Поначалу я не могла дышать, но затем ощутила слияние наших аур. Это было так тепло. Твоя сила она такая пульсирующая, жёсткая.

Я расслабился, а в следующий миг пропустил удар. Я успел заблокировать колено, летевшее мне в пах, но последовавший удар головой в нос — нет.

— Есть! — усмехнулась торжествующе зелёная. — Квиты, конфеты дашь просто так!

Хе-е-е…я молча стиснул её в объятиях, но затем подменил себя создавшимся коконом.

Эх, пока рано. Нужно закончить печати.

До чего же хорошо с ней.

Потерять возможность этого… да, страшно. И не требуется каких-то испытаний.

Непонятно, почему я её люблю, но без сомнений это чувство во мне есть. В её же ауре оно скрыто так, что его я смог обнаружить лишь сейчас.

Да, я искал способности, а откопал любовь. Розовую начинку этой зелёной девицы.

Глава 11

Могу с уверенностью сказать, что хранителем быть проще, чем монархом.

По большому счёту я высказал некоторые свои пожелания: искоренение некоторого вида рабства, всеобщая волшебная грамотность и более разумный подход к Краям.

Последнее было во многом эгоистично: мне нужны противники, а люди слабы. Делиться же с кем-то не хотелось, но и сражаться со слабаками тоже. А потому требовалось несколько поменять формат, чтобы действие шло на результат, а не на процесс.

Всеобщая волшебная грамотность… вот тут была куча проблем, для решения которых требовалось, похоже, не одно поколение. Я-то думал использовать Карловичей и омолодившихся для тренировки, но понял простой факт: они слишком мелкие, а надо начинать.

Второй мыслью было использовать нянек и слуг. Это было логично, но взрослые пробуждают и развивают волшебство хуже, равно как и расстаются с уже изученными привычками. Даже Снежинка была примером именно этого.

Рабство формы «крепостных» не подпадало под идею моего запрета, так как по опросам среди этой категории граждан, их многое устраивало. Ведь они получали определённый минимум, к которому помещиков принуждали законы. У наёмных работников в отличии от этих «рабов» не было гарантии на дом и еду, налоги приходилось платить самим, а так же не было гарантированной медицинской страховки за счёт государства.

Искореняемое по моему приказу рабство так же не касалось Краевой Системы и преступников.

Была ещё одна категория.

— Если тебе нужно быстро найти детей для обучения — купи раба, — вякнула Кузьмичёва. — Нелегальные рынки с продажей детей и взрослых существовали и сто лет назад, наверняка существуют и сейчас.

Ну, собственно чёрные рынки и их владельцы стали целью негласной компании по чистке империи от рабства.

Заодно казна пополнилась за счёт конфискованных ресурсов и средств.