Консьерж (Пока ты спал)
Шрифт:
— Моя бабушка всегда говорила, что хорошо спят только те, у кого чиста совесть.
— Это точно! — ответил Киллиан. — Так и есть! Когда мне было семь лет, я нарвал яблок во дворе у соседа и с тех пор плохо сплю.
Инспектор засмеялся, на этот раз убежденный ответом. Беззаботность консьержа он воспринял как необычное чувство юмора. И, не стирая с лица улыбки, начал первую атаку:
— В результате расследования обнаружилось, что в квартире очень много ваших отпечатков пальцев, причем… — он придал
Полицейский в форме прервал осмотр квартиры, чтобы проследить за реакцией Киллиана.
— Несколько дней назад мисс Кинг попросила меня обработать квартиру ядом от насекомых… они там были везде. Даже в неожиданных местах.
— Ясно. Ясно. Но разве для такой работы не надевают перчатки?
Киллиан старался отвечать как можно спокойнее. Сердце выпрыгивало из грудной клетки, но он увидел свое отражение в дверце шкафа и собрался с силами. Сейчас самое главное — выглядеть невозмутимым.
— Наверное, профессионалы надевают. Я взялся за это, чтобы чуть-чуть подработать. Даже не подумал про перчатки.
Агент вернулся к осмотру квартирки, но делать было почти нечего, потому что все вещи Киллиана были собраны в чемодан, и вскоре он снова подошел и присоединился к беседе:
— Неужели здесь мало платят? Прошу прощения, мало платили?
— Платят неплохо, но не скажу, что мне очень нравится зарплата. В смысле, нравилась.
— Можно ли сказать, что у вас есть причины для недовольства жильцами дома?
— Те же самые причины, что и у тридцати тысяч консьержей, которые работают в этом городе. Вот-вот начнется забастовка, и все недовольны одним и тем же. Это же во всех газетах написано.
— Ага… — Инспектор кивнул.
Впечатление, которое у Киллиана сложилось о следователе, радикально поменялось. Накануне он показался ему редким профессионалом, способным на быстрый, эффективный анализ человеческой психологии. Однако сейчас он недооценивал Киллиана, задавал ему поверхностные вопросы явно для того, чтобы запутать и потом поймать на противоречии.
— Молодой мужчина, с хорошей работой и стабильными отношениями совершает суицид… Вам не кажется это странным?
— Я не понял вашего вопроса.
— Как вы думаете, была ли у мистера Куната причина покончить с собой? Да еще таким жестоким, мучительным способом?
Еще одна ловушка. Киллиан не попался.
— Но… почему? Как он умер?
Инспектор отреагировал на слова Киллиана легкой улыбкой:
— Лежа в ванне, с кухонным ножом в горле.
Киллиан помолчал несколько секунд.
— Думаю, я не настолько хорошо его знал, чтобы судить.
— Да… Мисс Кинг рассказала нам интересную историю о вашем, как бы это сказать, любопытном знакомстве с мистером Кунатом.
— Что
В голосе инспектора внезапно появились жесткие нотки:
— Я хочу сказать, что, с одной стороны, у нас есть предполагаемое и очень необычное самоубийство молодого человека, у которого не было никаких причин прощаться с жизнью и который даже несколько дней назад купил кольцо, чтобы сделать предложение своей девушке… А с другой стороны, у нас есть консьерж, который без разрешения входит домой к соседям.
Впервые с начала допроса Киллиан занервничал. Не из-за почти прямого обвинения, а из-за поведения инспектора. Эта агрессия, этот провокационный тон не могут быть настоящими. Человек с таким опытом не может так легко выйти из себя. Нападение было частью стратегии, которую Киллиану не удавалось расшифровать, и именно это его пугало и расстраивало.
— Мне не очень удобно говорить на эту тему, — тихо и покорно сказал он, глядя на обоих полицейских, стоявших перед ним. — Но думаю, после вашего обвинения у меня нет выбора…
Он сделал паузу и понял, что агенты ждут продолжения. Киллиан почувствовал, что снова начинает контролировать ход беседы.
— Я как-то был в комнате для стирки, где стиральные машины, и… случайно подслушал, как они спорили… они были в вестибюле…
— Мисс Кинг и мистер Кунат?
Киллиан чувствовал, что инспектора развлекает этот разговор. Консьерж попал в тупик и легко мог приговорить самого себя, запутавшись в показаниях. Рано или поздно наступит разоблачение. Следователь был уверен, что именно он сейчас дергает за ниточки, и его это устраивало.
— Из-за чего же они спорили?
— Честно говоря, я не понял… — смиренно продолжил Киллиан, — но он обвинял ее в каком-то обмане, а она все отрицала. Потом я догадался, что он обвинял ее в измене, что у нее что-то было с другим мужчиной.
— Потом? Когда потом?
— Когда поговорил с девочкой из квартиры напротив. Из квартиры 8Б.
— Которая вчера ходила за водой и подслушивала?
Киллиан кивнул. Он видел, как инспектор переваривает услышанное: впервые он получил информацию, которая его удивила.
— Девочка возвращается из школы около пяти вечера, и мы каждый день перекидываемся парой слов… С тех пор как я ее спас от каких-то хулиганов, которые пристали на улице. Честно говоря, в этом районе давно уже надо что-то сделать, принять меры… Это не первый раз, когда нападают на кого-то из жильцов…
Инспектор не удержался, махнул рукой, давая понять, что Киллиан отклоняется от темы разговора. Тот вернулся к сути:
— Ну вот, и она мне рассказала, что накануне ночью слышала через стену, как они сильно поссорились. Он кричал, что она беременна от другого мужчины.