Консорт

Линде К. А.

– С ней будут твои стражи, Меррик. – сказал Эдрик. – Так что делай свою работу, а я займусь своей. Я – король, – он прошел к столу и встал во главе. – Мне напомнить, что я – король? Меня родили для этого момента. Сирена родилась, чтобы быть рядом со мной.

Сирена отпрянула от страсти в его голосе. Ей еще не хватало родиться ради того, чтобы стоять рядом с Дремилоном.

Все молчали после слов Эдрика. Они знали, что он был королем, и у него была власть. Он мог сделать Сирену своим консортом, щелкнув пальцами. Кто бы не хотел честь? Его советники

могли уговаривать его, но решать ему.

– Тогда решено. Дофина, ты начнешь обучать Сирену для ее работы.

– И что потом меня ждет, Ваше величество? – смело спросила Дофина. Она использовала его титул как хлыст.

– Мы обсудим это позже, – отмахнулся Эдрик. – А сейчас я хотел бы обсудить письмо, которое брат послал из Альбиона. Король и королева Элейзии мертвы, и одного из Компаньонов казнили за убийство?

Сирена отшатнулась и прижала ладонь к сердцу. Ей пришлось закрыть глаза, чтобы подавить боль. Мэлия. Толпа. Эшафот. Катящаяся голова Мэлии. Сирена могла этому помешать. Если бы она успела подумать, она бы все сделала правильно. А теперь она была тут, обменивалась любезностями при другом дворе, когда ее должны были повесить в Элейзии.

– Да, – сказал Каэл. Хоть она ощущала, что он смотрел на нее, а не на Эдрика.

– Это объявление войны, – сказал Эдрик.

– И я договорился о мире, – Каэл вытащил другое письмо из нагрудного кармана и отдал Эдрику.

– Тут подпись принца Элейзии, а не новой королевы, – сказал Эдрик. – Это прекращение огня в обмен на возвращение Сирены. Это не обязательство. Мы отправимся воевать.

Принц Элейзии. Дин.

Ее сердце болело от мысли о нем. Он отдал ее ради мира. Он обменял ее, чтобы его народ не погиб от военных кораблей, приблизившихся к их столице. Заботился он о ней или нет, она понимала теперь, почему он так поступил. Она не даст Эдрику испортить этот уговор.

– Нет, – сказала Сирена. Ее голос был сильным. Она не могла это допустить.

– Нет? – с отвращением спросил Меррик.

– Верно. Нет. Мы не будем воевать. Слишком много невинных жизней будет утеряно в таком случае. Я была там. Я знаю боль страны. Я знаю, что они неправильно поступили с Мэлией, но будет безумием продолжать.

Эдрик покачал головой, глядя на карту перед собой.

– Ты не понимаешь пока всю ситуацию. Знаю, у тебя был долгий путь. Может, брат прав, и тебе нужно отдохнуть.

– Я отдохнула достаточно, – сказала Сирена. – То, что вы делаете, отвратительно.

– Не нравится это говорить, но я согласна с Сиреной, – сказала Дофина. – Я говорила это месяцами. Ты искал боя с тех пор, как отправил отряды в Аурум. Теперь ты видишь договор о мире, но игнорируешь его?

– Довольно! – взревел Эдрик. – Мы будем воевать. Смиритесь с этим. Нужно подготовиться. Свободны.

Сирена смотрела на Эдрика, а он отвернулся от четырех людей, которых слушал лучше всех. Он не собирался принимать их советы. Никто не мог его переубедить. Бьерн собирался воевать.

12

Сады

–

Он не будет воевать, – сказал Каэл, следуя за Сиреной в коридор.

Сирена покачала головой, направляясь к Лозам – покоям для королевы и ее Компаньонов. Там была старая комната, и, хоть она говорила, что была в порядке, она вдруг ощутила усталость от всех эмоций.

– Я не знаю, что он сделает.

Каэл коснулся ее руки.

– Сюда. Они переместили твою комнату.

– Откуда ты все знаешь? – спросила она.

– Они сделали это до того, как я отправился в путь.

– Почему в замке столько людей?

– Эдрик созвал всех Компаньонов, Высший орден и придворных.

– Он хочет больше солдат, – сказала она. – Он собирается воевать.

– Он не так глуп.

Сирена настороженно посмотрела на него.

– С каких пор ты его защищаешь?

– Время теперь другое, Сирена. Ты знаешь, что многое изменилось. Было проще идти против брата, когда нашими самыми важными проблемами было, кого отец любит больше, а еще ты, – он усмехнулся. – Если нас ждет война, мне нужно быть на его стороне. Нужно, чтобы нас видели единым фронтом.

Сирена обдумывала это, пока они шли к комнате в крыле, которое она ни разу не посещала.

– Где мы?

– Твои новые покои. Хотя тебя могут переместить в покои консорта, – сказал Каэл.

Он открыл дверь, и Сирена прошла внутрь.

Ее рот раскрылся. Тут было просторнее, чем в красивых покоях замка Крисана в Альбионе и замка Ломбарди в Элейзии. У нее была своя гостиная, где пятьдесят человек могли с удобствами устроиться и играть музыку, читать или играть в карты. Несколько смежных комнат были ее личной ванной, ее белой спальней, кабинетом и двориком с окнами с видом на земли замка и город.

– Это возмутительно, – сказала она.

– Ты удивлена? – Каэл опустился на первый попавшийся диван, словно владел этим местом.

– Я про становление консортом.

– Этого… я не ожидал.

– Я могу отказаться?

Каэл приподнял брови.

– А хочешь?

Создательница, она говорила по душам с Каэлом Дремилоном.

– Чего я хочу? Чего именно я хочу? – она возмущенно всплеснула руками. – Кому–то есть дело до того, чего я хочу? Я – орудие. И все. У меня есть сила и красота, только это и важно. Если бы что–то еще имело значение, у меня был бы выбор в жизни, но у меня его не было со дня, когда я пришла в этот замок.

– А если бы у тебя был выбор, – он выпрямился, энергия гудела между ними, пока он приближался, – что бы ты выбрала?

Месяц назад это был бы самый простой ответ. Магию. Дина. Друзей. Пророчество. Ее взгляды были черно–белыми. Ее жизнью правила судьба. Ее планы возникли после случайной встречи с торговцем с книгой и письмом.

Теперь она не знала, чего хотела. Ее уносило течением. Ею управляли решения других. Решения Эдрика. Она и не думала о том, чего хотела.

– Не знаю, – сказала она. – Свободу.