Консорт
Шрифт:
— Теперь пусть идет, — гордо заявила она, — приятного вечера, солнышко.
Я даже засмущался от такого напутствия, а Мастер, глянув на меня, заулыбался. Дорога на уже знакомую мне крышу заняла не более пятнадцати минут, так что там мы оказались раньше хозяйки мероприятия. Владислав Олегович указал мне на одно из кресел за столом, а сам снова отошел к стене и растворился. Когда же вошла госпожа, я уронил челюсть на пол. Елизавета Егоровна впорхнула на крышу, облаченная в облегающее, изумрудно-зеленое вечернее платье с вырезом выше колена. Волосы были распущены и трепыхались на ветру. Не хватало лишь ореола вокруг нее, чтобы закончить образ ангела. Улыбнувшись такой моей реакции, она проскочила мимо меня к своему креслу. Я же, поднявшись, подошел к ней и помог сесть, после чего поцеловал ее руку и уселся на свое место. Ее лицо с удовлетворенно-радостного сменилось на удивленно-растерянное.
— Добрый вечер, госпожа, — начал диалог я, дабы не смущать даму.
— Добрый, — попыталась весело
— Ни в коей мере, мы только что подошли, — соврал я. Не хотелось ставить ее в неловкое положение.
— Тогда приступим к ужину. Не хотелось бы, чтобы такой прекрасный ужин остыл.
— Приятного аппетита, — сказал я и, помня, что по этикету мужчина должен первым начинать трапезу, взялся за поднос с шашлыком, аккуратно положив себе два кусочка, а потом, задумавшись, взял и положил столько же на тарелку госпоже. Уж что-что, а ухаживать за дамами — мужское дело. И не важно, патриархат, матриархат или равенство полов. Елизавета не знала, как на это реагировать, поэтому сидела и следила за моими манипуляциями. Я же, решив не останавливаться на мясе, подхватил огромное блюдо с запеченной картошкой и, наложив себе, вежливо поинтересовался у дамы и, получив одобрительный кивок, наложил картофеля и ей. Положив в обе тарелки салат, взял бутылку вина. Тут же появился Мастер, остановившись в нескольких сантиметрах от меня и почти хватая меня за правую руку, со штопором. Я, глядя ему в глаза, открыл бутылку, выкрутил штопор из пробки и отдал ему прямо в руки. Удалился он так же незаметно, как и появился. Но мое внимание было сконцентрировано не на нем, все-таки два ужина с госпожой я «пропустил», так что пытался подать себя в выгодном свете. Разлив вино по нашим бокалам, я вернулся в свое кресло. Все это время Елизавета Егоровна наблюдала за моими телодвижениями неотрывно, видимо, мое поведение не укладывалось с поведением здешних мужчин.
— За тебя, Сергей, — громко сказала она, и мы стукнулись бокалами. Пригубив красное полусладкое вино, отстранил бокал ото рта и принюхался. Такого букета я никогда не слышал. Аромат вина был настолько притязателен, что стоило немалых усилий сдержаться и не опорожнить бокал залпом. Ели мы молча, каждый думал о чем-то своем, не рискуя нарушить тишину. Когда же я поднялся обновить наши бокалы, госпожа встала и, быстро обойдя стол, схватила меня своей рукой за подбородок, притянула к своим губам. Нежные прикосновения губ сопровождались крепкими объятиями рук. В ответ я обнял ее левой рукой, прижав еще сильнее к себе, а правой провел ладонью по щеке, задержав руку возле ее уха, едва коснувшись пальцами шеи. Ее поцелуи стали грубее, менее сдержанными, но более страстными. Отстранился от нее, с силой вырвавшись из объятий. Мастера пусть и не видно, но он наблюдает и это напрягало. Елизавета, правильно поняв мои оглядывания, тихо скомандовала: «Ты свободен. До завтра». Я лишь услышал шаги, ведущие от дальнего угла к лестнице, по которой мы поднимались на крышу. Когда шаги стали более приглушенными и нам больше никто не мог помешать, я в одно мгновение впился в ее губы своими. Несколько секунд она не отвечала на поцелуй, пытаясь осознать, что же такого произошло, а после… Я закрыл глаза от удовольствия. Судя по ее рукам, которые блуждали по моей спине, она чувствовала тоже самое. Страсть захватила нас обоих, так что я медленно просунул руку под бретельку платья, плавно опуская ее ниже и открывая вид на такое же изумрудно-зеленое нижнее белье. Кружевной лиф завораживал взгляд, будоража фантазию и накаляя обстановку. Но не успел я сказать и слова, как мое правое ухо начало гореть, а Елизавета Егоровна уставилась на меня, расширив глаза. Медленно, не осознавая причин, я поднес руку к своему уху и, нащупав влагу, выставил руку перед глазами. На пальцах отчетливо виднелась свежая кровь. Не понимая, что же произошло, встретился взглядом с госпожой. На ее лице так же было видно недоумение, ровно до тех пор, пока вторая пуля не прошла мимо меня и не располосовала ей голову, пройдя вскользь черепа и повреждая кожу головы. Волосы разошлись в стороны от раны, как будто появился новый пробор. Выглядело это ужасно, но госпожа не растерялась и быстро оттолкнула меня так, что я припечатался к полу и был не в состоянии моментально встать. Сама же, не успев за такое короткое время упасть наземь, получила третью пулю в левое плечо, от такого удара ее развернуло градусов на шестьдесят, после чего она начала оседать на пол. Я, как можно быстрее, поднялся с пола и кинулся к ней, подхватил и не дал больно приложиться об каменный пол головой. Шок и адреналин глушили шум и боль, так что я не торопясь приложил ее к своей груди, продолжая сидеть на коленях. Злоба очередного испорченного, но уже не по моей вине, вечера набирала обороты, поэтому от безысходности я зарычал что было сил. В ответ на такое поведение получил в спину еще не менее пяти толчков, снайпер работал не один. А после того, как я наконец-то обернулся на очередной толчок в спину, пытаясь взглядом определить, откуда идет стрельба, дерево, стоящее недалеко от входных ворот замка, вспыхнуло красным пламенем и девушка, упавшая с одной из веток, с криками и паникой начала бегать по кругу, сгорая живьем и истошно вопя. Второй снайпер зря времени не терял и, получив еще два «тычка» в голову перевел взгляд в сторону сада, который располагался, справа от входа в замок. Огромное количество растений сбивало с толку и в темноте не позволяло определить «лежку» снайпера. Тут на выручку подоспела охрана, которая первым делом окружила меня, защищающего своим телом госпожу, а после, выпустившая в небо светляка, который светил ничуть не хуже солнца. Взглянув на Елизавету и отметив про себя, что дыхание равномерное и стонов не слышно, ярость в груди потихоньку начала успокаиваться. Осталось лишь желание найти виновницу всего этого и отомстить. Стоило лишь подумать о кровожадной мести и заметить сильное покачивание куста, как из сада донесся протяжный вой, полный ужаса и боли. На краю зрения различаю черно-дымчатый жгут, протянутый от меня в королевский сад. От такого крика все охранницы, которые находились на крыше в данный момент, резко присели и заозирались по сторонам. Немного отойдя от произошедшего, два мага воздуха быстро славировали за стену замка в сад, пытаясь найти сбежавшего снайпера, но было уже поздно.
Отвлекшись от ситуации, прислушался к своим ощущениям: не было боли, не чувствовалось жжение или течение жидкости по коже. После попытки ощупать свою спину удивился еще больше — пули, не долетевшие до моего тела буквально несколько миллиметров, увязли в дымчатом куполе, окружающем меня. Не понимая, как это произошло и ища поддержки хоть в ком-то встретился взглядом с Ольгой Ивановной, которая с таким же недоумением смотрела на меня и на остановившиеся пули.
— Объяснишь, — злобно бросила она, выискивая атаковавших.
— Сад. Третий куст слева от второй арки, по правой дороге от входа, — быстро кинул я, сосредоточив взгляд начальницы охраны на конкретном месте.
— Квадрат П9, доложить обстановку, — скомандовала Ольга.
— Пусто, — доложили в рацию, — видна кровь, производим забор.
— Принято. Атака прекратилась, идти по следу.
— Следов за пределами сада нет, предпринять преследование по предположительному маршруту атаковавшего? — донеслось почти механическим голосом.
— Действуйте, — громко скомандовала начальница, — остальным прочесать местность на скрытые угрозы. Живо!
— Есть! — нестройно ответило несколько человек, и рация затихла.
Как пули опали на крышу, никто не заметил, так что подоспевшая Марина ничего странного не заметила и сразу принялась осматривать госпожу, попутно заживляя рану на ее голове. Так и не придя в сознание, Елизавета Егоровна была доставлена парой охранниц в медпункт для дальнейшего восстановления. Я же шел своим ходом под конвоем начальницы охраны, которая не спускала с меня глаз.
— Ольга Ивановна, вы что-то хотели? — скромно поинтересовалась Марина.
— Да. Быстро осмотри Сергея и, если он в порядке, выписывай. У меня к нему много вопросов!
— Во-первых, сейчас у нас есть более важный пациент, который, к тому же, находится без сознания. Так что пока она не будет стабильна, Сергеем я заниматься не буду. Анны Викторовны на рабочем месте нет, она уехала еще в четыре. Хотя вы это и так знаете, она без вашего разрешения не может покинуть стены замка. После осмотра Сергею будет необходим покой и отдых. Вы же не хотите своими действиями угробить его здоровье? — с нажимом в голосе, но тихо, произнесла медсестричка.
— Я не оставлю его одного наедине с госпожой! — закричала Ольга.
— А он тут не один, — спокойным голосом ответила Марина, — и попрошу не шуметь, вы все-таки в медпункте.
Начальница охраны даже покраснела от ярости, но ничего ответить так и не смогла.
Глава 19
— Я приду за ним завтра, с утра, — сквозь зубы процедила она и удалилась.
Медсестричка подошла ко мне и крепко обняла. Тепло ее тела и нежность, с которой она попыталась своими объятиями укрыть от всех бед, сняли напряжение и позволили полностью расслабиться.
— Ты в порядке? — задала она, наверное, самый глупый вопрос, уместный в данной ситуации и посмотрела мне в глаза
— Уже все просто супер, — искренне улыбнувшись, я поцеловал ее в губы, — так что ты можешь заниматься Елизаветой Егоровной.
— Да я с ней давно закончила, — немного опустив взгляд, сообщила мне Марина, — просто не хотелось, чтобы наша мегера тебя на смерть запытала.
— Спасибо, значит, у меня есть всего ночь, чтобы замолить все грехи и отойти на тот свет с чистой душой?
— Как отойти? Не вздумай! — вмиг став серьезной, заявила она.
— Солнце, я же шучу! Просто случившееся…
Медсестра, немного расслабившись, уселась рядом со мной на кушетку и заглянула мне в глаза, будто бы именно там был ответ на все, включая и то, что мне делать дальше. Я замер, в ожидании.
— И что случилось? — не выдержала и спросила она.
— Все сложно, — неопределенно ответил я, — я толком и сам не понял.
— Сереж, я не собираюсь тебя заставлять. Когда будешь готов — тогда и расскажешь. А на счет твоего отдыха — я не шутила, тебе действительно нужно отдохнуть. Может из ран у тебя только царапина на ухе, но морально такая ситуация очень тяжела, да и вряд ли завтра у тебя будет легкий день, ты лучше выспись.