Конспирология
Шрифт:
На высшем геополитическом уровне существует два субъекта международной истории. На нижнем уровне международного права количество субъектов совпадает с количеством существующих в данный момент государств. На промежуточном кратополитическом плане действует небольшое число держав, превышающее число два, но намного меньшее, чем совокупность всех государств мира. И подобно тому, как кратополитика представляет собой базу интерпретации официальной стороны международной жизни, так геополитика является инструментом интерпретации самой кратополитики. В этой иерархии планов и следует рассматривать реальную политическую историю мира.
Теперь, возвращаясь к теме спецслужб, можно сказать, что “секретные службы” являются осевой концептуальной конструкцией кратополитического плана, и поэтому исследование их деятельности и структур требует прояснения кратополитической карты мира. Эта карта тоже не самодостаточна, но нуждается в расшифровке и интерпретации. Окончательная интерпретация возможна исключительно с позиций геополитики.
Мы логически подходим к тому, что реальную историю спецслужб невозможно восстановить без апелляции к геополитике, которая поможет осознать всю полноту картины, остающейся за кадром не только в узких и часто демагогических границах официального дипломатического языка, но и в более реалистическом и жестко откровенном мире кратополитики.
При этом напрашивается еще один гипотетический вывод: подобно тому, как сами спецслужбы в обычном понимании представляют собой реалистичное осознание кратополитической реальности, источник и исполнитель кратополитической активности, должны существовать еще более “тайные” и “секретные” службы — “секретные в квадрате”, миссия которых сопряжена напрямую с геополитикой. Эти “геополитические спецслужбы” выступают как архитекторы кратополитических операций, как высшая силовая элита, работающая с фоновыми цивилизационными реальностями, предшествующими переходу волевого импульса на кратополитический уровень.
Иерархия планов подводит нас вплотную к иерархии организаций, связанных с международной политикой. Самым внешним ведомством, не имеющим характера секретности, является Министерство иностранных дел. Но вместе с тем, совершенно очевидно, что адекватная деятельность его руководителей не может ограничиваться формальной сферой теории международных отношений и дипломатическими нормативами. В своей верхушке МИД оперирует с кратополитическими реальностями, и отсюда традиционная связь дипломатии и разведки.
В очищенном виде кратополитика осознается и разрабатывается в созвездии государственных служб, связанных с безопасностью, разведкой, контрразведкой, политической полицией и т. д. Это второй организационный уровень государственных структур, связанных с международной стратегией. Органы госбезопасности формируют кратополитическую картину международной политики, которая транслируется далее в форме директив Министерству иностранных дел. Кратополитически спецслужбы оперируют с реальностью, более прагматичной и жесткой, нежели дипломаты. Правовые аспекты здесь играют подчиненную роль, а реальные страгические интересы державы ставятся заведомо выше “гуманитарных” конвенций. Это очевидные истины, соответствующие реальному положению дел в любой державе и на любом историческом этапе.
Другое дело высший геополитический уровень. Здесь мы сталкиваемся с удвоенной секретностью, с организациями, само существование которых является тайной для обычных секретных служб.
Проблемы цивилизационного противостояния и геополитической раскладки сил могут адекватно рассматриваться и решаться на высшем организационном плане, где имеют дело с максимальными формами обобщения, куда сходятся нити сложной кратополитической картины, где все вещи, наконец, называются своими именами.
Можно назвать этот организационной уровень “метастратегическим центром” или “метаспецслужбами”. Речь идет об интеллектуально-аналитических структурах, которые инструктируют и консультируют высшие инстанции власти не просто в государстве, а на уровне геополитических блоков государств. В некотором смысле, эта структура надгосударственная, оперирующая категориями, превышающими уровень и компетенцию глав государств. Но вместе с тем, именно эта структура и обеспечивает стройность и последовательность действий обычных спецслужб, так как ориентирует их деятельность в глобальном ключе, помещает их в конкретный геополитический контекст, где они и начинают действовать, как правило, не осознавая в полной мере ни конечной цели, ни общих правил игры.
Эти загадочные геополитические центры по самой логике своей миссии должны иметь некоторое отношение к спецслужбам, действовать внутри них, в их среде. Вместе с тем, они не тождественны никакому конкретному подразделению этих спецслужб и не подконтрольны высшей государственной инстанции даже в тех образованиях, которые являются полноценными кратополитическими субъектами, не говоря уже о номинально суверенных государствах. Единственным исключением из этого правила являются осевые геополитические образования, которые в конкретный исторический момент выступают синонимами цивилизаций — Суши и Моря.
В этом случае и правительственный уровень и верхушка спецслужб должны, по определению, иметь о геополитике ясное представление и координировать прикладные аспекты своей стратегии с метастратегическими данными. Но и в данном случае должно существовать четко фиксированное различие между кратополитическим уровнем и центром принятия геополитических решений, поскольку такие осевые геополитические образования вынуждены решать помимо цивилизационных еще и прагматические кратополитические задачи. Таким образом, и здесь возникает необходимая организационная дифференциация, отражающая двойственность перспектив. С одной стороны, существует аппарат цивилизационно-геполитического руководства и анализа, с другой — более конвенциональные кратополитические спецслужбы. И естественно, степень секретности и закрытости геополитического сектора является намного большей, чем обычных кратополитических институтов (разведка, контрразведка, разнообразные структуры государственной безопасности и т. д.), вплоть до того, что сам факт наличия таких суперструктур вполне может оставаться “тайной” — даже не государственной, но “цивилизационной”. Это тем более важно по той причине, что на уровне геополитики ясно обнаруживается прагматический и цивилизационно обусловленный характер многих стратегических шагов, что в определенных обстоятельствах может раскрыть реальную подоплеку некоторых масштабных кратополитических действий, которую, напротив, для их успешного завершения, важно максимально тщательно скрывать.
Подобно тому, как мы вычленили три уровня понимания суверенитета, можно соответствующим образом выделить общую модель ведомств, связанных с этими тремя уровнями.
1. Министерство иностранных дел (существующее в каждом государстве, признанном международным сообществом).
2. Спецслужбы, занятые кратополитическими операциями (их центры существуют только в “великих державах”, а спецслужбы второстепенных государств являются полностью зависимыми и подчиненными филиалами этих центров).
3. Метастратегические центры геополитики (они присутствуют только в двух геополитических цивилизационных центрах, контролируя не только кратополитическую структуру самих этих “осевых государств”, но и гигантскую общепланетарную сеть спецслужб, включающую приблизительно половину самостоятельных кратополитических разведовательных и контрразведывательных организаций).
Такова полная картина международной реальности. Такова структура “секретных служб”, играющих важную роль в структурировании и контроле над этой реальностью.