Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

«…Я не знаю, из какого соображения отец может желать, чтобы сын его стал поэтом, если он не хочет, чтобы тот пренебрег всеми остальными профессиями и делами» {80} . Это не Екатерина, это возмущается Локк. Прилежная ученица лишь вторит ему… К счастью для великих князей, спартанско-добродетельную систему Джона Локка несколько смягчил и разбавил как раз писатель, автор опер, романсов и педагогических сочинений Жан Жак Руссо — от него в инструкции Екатерины запрет на механическое заучивание наизусть, призывы не муштровать и не понуждать детей к учебе чрезмерно.

Схема, наставление, поучение, наказ… Довольно. Давно уже в приемной императрицы вьется другой худенький иностранец. Не менее одаренный и честолюбивый, чем Локк или Руссо, рассуждать умеющий лучше, чем чувствовать. Он тоже прилежно прочел инструкцию императрицы, узнал в ней собственных кумиров — и угадал

свой шанс.

ОСЕЛ ЕСИ

Фридрих Цезарь Лагарп, прозванный в России также Петром Ивановичем, — швейцарец, бежавший с порабощенной Берном родины, — родился в кантоне Во и попал в поле зрения императрицы почти случайно. Вообще-то Лагарп собирался в Америку, чтобы строить там идеальное государство-республику, но отправиться в Новый Свет так и не успел. Судьбу его определили совершенно посторонние благородному замыслу обстоятельства: Яков Дмитриевич Ланской-младший, брат прославленного екатерининского фаворита Александра Дмитриевича Ланского, по уши влюбился и потерял голову. Избранница явно не годилась ему в жены. Любовный пыл требовалось остудить, и Екатерина решила посоветоваться с постоянным своим корреспондентом, бароном Гриммом. Гримм тут же предложил и лекарство, и лекаря — долгое путешествие, рассеивающее любовную тоску, и компаньона, непринужденными, но назидательными беседами закрепляющего эффект. В качестве последнего Гримм посоветовал взять Лагарпа. Так что Италию молодой Ланской исколесил в его обществе; блестящая образованность и дар убеждения Лагарпа сказались незамедлительно.

После продолжительных разговоров с навязанным, но приятным собеседником образ возлюбленной вытеснился в юной душе осознанием безмерности неосвоенных им наук, в Ланском проснулся вкус к познанию. Замысел совершенно удался: юноша был исцелен, задача исполнена. Лагарп доехал с Ланским до самого Петербурга, где и был на волне своего педагогического успеха представлен императрице. Он оказался при русском дворе в начале 1783 года, Екатерина как раз набирала преподавательский штат. Она назначила Лагарпа кавалером и учителем французского, но вскоре поняла, что будущего учителя недооценила.

Внимательно изучив инструкцию графу Салтыкову, Лагарп составил своеобразный ответ императрице — «мемуар», исповедь собственных педагогических взглядов. Соглашаясь с последовательностью изучения предметов, указанной Екатериной, Лагарп предлагал начать учебный курс с географии, потом освежить его историей, после чего приступить к изучению геометрии и завершить всё философией — в понимании Лагарпа, наукой, способствующей осознанию путей, приводящих к счастью. Изучение латыни Фридрих Цезаревич считал необязательным — для будущего государя знание мертвого языка ненужная роскошь… Но все эти уточнения и поправки были скорее поводом. Сквозь строчки «мемуара» проступал совсем иной, истинный его смысл: я знаю, как и чему следует учить великих князей; я понимаю подлинную цель обучения и воспитания. Вот она: «Будущий правитель должен быть честным человеком и просвещенным гражданином и знать преподаваемые ему предметы настолько, чтобы понимать их настоящую цену и иметь ясное сознание обязанностей, лежащих на монархе…» {81}

Екатерина тайнопись без труда прочла, мысли Лагарпа ей понравились, и она повысила его до главного наставника великих князей (впрочем, подчиненного Салтыкову), а также преподавателя чтения, арифметики, геометрии, истории.

Лагарп взялся за дело. Ориентируясь в своих уроках более на будущего императора, чем на его младшего брата, всякое историческое сведение, всякое событие преподносил он как наглядный нравственный урок, особенно важный для будущего монарха. «История есть описание действий и их деяний, она учит добро творить и от дурного остерегаться», — писала в своей инструкции Екатерина. Этому учил великих князей и Лагарп — убежденный республиканец, на примерах древней и новой истории он неустанно внушал ученикам, как ужасна тирания и как благородна республика.

Взгляды его не были для Екатерины тайной, она их даже разделяла, рабство отнюдь не считала добром, о необходимости равенства всех граждан перед законом писала в «Наказе». А в остальном… В остальном мальчики разберутся сами, когда подрастут. Екатерина уже закалилась, да и многому научилась при общении с графом Никитой Ивановичем Паниным, всегда находившимся в скрытой оппозиции к государыне, но притом состоявшим воспитателем Павла Петровича. Порядочность Никиты Ивановича служила для Екатерины залогом того, что организатором заговора против нее он никогда не станет. Большего от человека и требовать было нельзя. Так что и республиканец под боком, да еще в качестве наставника будущего государя, ничуть ее не смущал.

Впрочем, наш герой государем никогда не станет. Где же он? Неужто за книжками, твердит уроки? Нет, нет и нет. На день ангела родители преподнесли ему два набора солдатиков, конных и пеших, со знаменами, алебардами, маленькими шашками в руках. А бабушка подарила крошечную сабельку в ножнах с чеканкой. Великий князь расставлял солдатиков на полу одной из просторных зал Зимнего дворца, сабельку привязывал к поясу — шагом марш! Обожавшему те же игрушки дедушке Петру III, гонимому папиньке Павлу Петровичу — здравия желаем! Солдатики не воевали, солдатики только учились, маршировали, держали равнение, застывали на холодном ветру плаца, как вкопанные. Воевать ни к чему, война портит войско, а войско у Константина Павловича образцовое. Тут-то и появлялся скучный наставник, неприятно подшучивал над главнокомандующим и его вышколенной армией, говорил про уроки, успехи, невежество — отвлекал.

Константина Павловича посадили в один класс с Александром — и обрекли навсегда. Отныне он был при старшем. Год и семь с половиной месяцев для столь нежного возраста — разница изрядная, первоклашку заставляли учиться вместе с третьеклассником. Но не в том только заключалась беда — Александр был не просто старшим, Александр был вообще другим, а до индивидуального подхода к ученику ни Локк, ни Руссо не додумались. Братья же разнились во всем.

Михаил Никитович Муравьев, преподаватель российской словесности, объяснял юным ученикам, что есть падежи, и велел им просклонять в тетради любое слово. Именительный. Кто? Селянин. Родительный. Кого? Селянина. Дательный. Кому? Селянину. Это выводит аккуратным полудевическим почерком Александр {82} . А рядом торопится краснощекий Константин, ему эти селяне были, понятно, смешны. Именительный. Кто? Солдат. Дательный. Кому? Солдату… {83} Вот кто, кому он был всю жизнь предан, вот кого только и любил по-настоящему, вот с кем не считался, но о ком вместе с тем и заботился — в меру своих представлений на этот счет. Однажды, когда Николай Салтыков, увещевая разбушевавшегося Константина, привел ему в пример августейшего старшего брата, Константин резко ответил: «Он царь, а я солдат, что мне перенимать у него?» {84} Князь Долгорукий для забавы великих князей обучил военной экзерциции солдатских детей и привозил потешный отряд и в Петербург, и в Царское Село. Константин обожал это развлечение, но особенно счастлив бывал, когда его ставили в одну шеренгу с юными солдатами и учили маршировать наравне с ними {85} .

Вот в чем заключалась педагогическая ошибка законодательницы педагогических мод. Константину, безусловно, следовало преподавать иначе, чем Александру, в другом темпе, другим тоном, возможно, иным учителям и даже иные предметы. Между тем учителя были одни и те же — кроме Лагарпа и Муравьева, экспериментальную физику мальчикам преподавал академик В.Л. Крафт, биологию — знаменитый путешественник, академик Петер Симон Паллас, математику и военное дело — штык-юнкер Ефим Войтяховский, а до этого Шарль Массой. Одописец и грек Георгий Балдани обучал Константина премудростям греческой грамматики. Личным воспитателем великого князя в 1784 году был назначен Карл Иванович Остен-Сакен. Современники хором говорят о нем как о человеке сомнительных убеждений и нравственности, глупом, беспринципном, не способном внушить уважение не только строптивому Константину Павловичу, но и вообще, кажется, никому. Так что Сакгн составил Салтыкову отличную компанию.

На уроках Лагарп, не скрываясь, делал ставку на будущего государя. Его отношения со старшим воспитанником складывались идиллически, Александр перед Лагарпом благоговел. Но даже он на уроках любимого, но слишком педантичного, суховатого учителя позевывал. Что уж говорить о порывистом и непоседливом младшем брате. Отчеты Лагарпа Салтыкову об успехах Константина — бесконечный, сдержанный стон, диалог двух упрямств, одинокий и бессильный голос воистину вопиющего в пустыне, потому что кроме Лагарпа перечить Константину Павловичу никто не смел. Записки Лагарпа слишком красноречивы: «Меньшой великий] кн[язь] [2] дошел только до умножения; затруднение, которое он испытывает при заучивании наизусть таблицы умножения, и отвращение ко всему, что останавливает его внимание на несколько минут сряду, составляют главную причину этого замедления…»

2

Здесь и далее в квадратных скобках мы пишем расшифровку сокращений автора, а орфографию первоисточника приводим в соответствие с современными нормами.

Поделиться:
Популярные книги

Вперед в прошлое 3

Ратманов Денис
3. Вперёд в прошлое
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Вперед в прошлое 3

Никто и звать никак

Ром Полина
Фантастика:
фэнтези
7.18
рейтинг книги
Никто и звать никак

Мятежник

Прокофьев Роман Юрьевич
4. Стеллар
Фантастика:
боевая фантастика
7.39
рейтинг книги
Мятежник

Пропала, или Как влюбить в себя жену

Юнина Наталья
2. Исцели меня
Любовные романы:
современные любовные романы
6.70
рейтинг книги
Пропала, или Как влюбить в себя жену

Темный Патриарх Светлого Рода 6

Лисицин Евгений
6. Темный Патриарх Светлого Рода
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Патриарх Светлого Рода 6

Случайная мама

Ручей Наталья
4. Случайный
Любовные романы:
современные любовные романы
6.78
рейтинг книги
Случайная мама

На границе империй. Том 8

INDIGO
12. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 8

Сердце Дракона. Том 19. Часть 1

Клеванский Кирилл Сергеевич
19. Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
боевая фантастика
7.52
рейтинг книги
Сердце Дракона. Том 19. Часть 1

Кодекс Охотника. Книга V

Винокуров Юрий
5. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
4.50
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга V

Дракон - не подарок

Суббота Светлана
2. Королевская академия Драко
Фантастика:
фэнтези
6.74
рейтинг книги
Дракон - не подарок

Беглец

Кораблев Родион
15. Другая сторона
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Беглец

Хозяйка старой усадьбы

Скор Элен
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
8.07
рейтинг книги
Хозяйка старой усадьбы

Развод и девичья фамилия

Зика Натаэль
Любовные романы:
современные любовные романы
5.25
рейтинг книги
Развод и девичья фамилия

Я еще не князь. Книга XIV

Дрейк Сириус
14. Дорогой барон!
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я еще не князь. Книга XIV