Конструктор плоти. Высшая Школа

Mr_Fox

Ну что ж, оказалась, эта процедура была не совсем обязательной, и можно взглянуть на новостную ленту. Что там у нас?

Первой же строчкой вышла информация о страшной аварии с поездом, где погибло двадцать семь человек и остался один выживший из эпицентра событий. Последний – это я. Мне уделили короткую строку:

Выжил парень, четырнадцати лет. Благодаря своей родословной и невероятному мастерству врачей его удалось спасти. Имя мальчика не уточняется, в данный момент находится в госпитале

на лечении.

Обновлено 1 день назад. Удалось выяснить имя и фамилию выжившего. Это Антон Вульф, четырнадцать лет, совсем недавно переживший смерть родителей и направлявшийся в Высшую школу.

Коротко написано. Я даже слегка огорчился. Зато здесь так же кратко описали причину падения поезда: нападение стаи монстров. Но интересно другое, а именно выделенные слова. Высшая школа. Что это за место? Полагаю, что непростое место учебы. Хотя «высшая» звучит глупо.

По этому запросу я узнал, что это место, где обучают пробужденных с необычными классами или с классами повышенной опасности.

То есть там уже должно быть известно о моем классе, правильно? Надо уточнить у врача. Или можно совершить еще один запрос в интернет.

По запросу «Высшая школа» браузер выдал мне вереницу ссылок на разнообразные сайты и видеоролики. Пропустив всё, я просто посмотрел в «Википедии».

Место, которое упоминали в новостях и куда направлялась моя тушка до того, как ею стал я, оказалось местом обучения пробужденных. Полное название: «Высшая школа пробужденных». В повседневности сокращалось до Высшей школы.

Само по себе место было популярным. Там учились пробужденные с необычными классами. Сначала детишки (до четырнадцати лет) обучались общему образованию, а потом, если клановый, уже учился своим способностям на дому. Если же у тебя более-менее стандартный класс, то ты шел в «старшую школу». Если у тебя необычный или даже, не дай бог, уникальный класс, то дорога тебе в Высшую школу.

Туда отправлялись чаще всего клановые, которые из-за своих заморочек зачастую и получали новые классы. Там их делили каким-то образом по группам и составляли почти индивидуальную программу, попутно тщательно изучая новые способности.

Про форму объявления о своем классе я не нашел, даже повторив запрос. Пожав плечами, я решил дождаться своего попадания туда.

А затем, оглядевшись по сторонам, я все-таки попробовал найти свой класс. Удивительно, но по моему запросу нашлась жалкая пара ссылок. Одна из них – это какой-то графический роман с маловразумительным сюжетом, а второй – это просто набор самых дерзких предположений о существующих классах. Что ж, одна из их теорий подтвердилась. Тут же кратко предположили способности. Мол, человек с таким классом мог бы так или иначе изменять свое и чужие тела.

Выключив планшет, я откинулся на подушку и, прикрыв глаза, принялся переваривать полученную информацию.

Нет, определенно сейчас пробовать как-то пользоваться имеющимися способностями будет опрометчиво, так что придется дождаться своего появления в Высшей школе.

Вообще, меня очень удивляет то, как просто я принял факт своей смерти и попадания сюда. Никаких сожалений о несовершенных делах, ничего. Наверное, это потому, что я уже как неделю готовился к смерти. Наверное, это даже к лучшему, иначе я мог бы начать истерить, а тут жизнь с чистого листа.

В этот момент в палату ворвался, словно ураган, Виктор Сергеич.

– Так, Антон, давай потихоньку собирайся, пройдем парочку обследований, кое-что подлечим, и на выписку. Планшет можешь оставить. – С этими словами он протянул сложенную стопку одежды и вышел в коридор.

Нехотя поднявшись с кровати, я оделся в простые джинсы и легкую рубашку, которую не стал заправлять. Обувью оказались тонкие кроссовки черного цвета, которые оказались слегка великоваты мне, но я решил не жаловаться.

В коридоре обнаружился и сам врач. Как только я вышел, он повел меня по разным кабинетам, где у меня проверили горло, пульс, сердце и еще какие-то параметры. В довершение всего подарили амулетик на цепочке, внешне напоминавший карманные часы.

Это артефакт для лечения. «В твоей палате вместо него была кровать, но сейчас тебе придется носить его постоянно», – объяснял Виктор. – Без него горло может зажить неправильно и болеть. Проработает неделю, после чего придется зарядить.

– А сколько мне еще хрипеть? – просипел я, беря амулет и надевая его на шею.

– Месяц точно, – хмуро отозвался врач.

Я лишь горестно вздохнул. Боюсь, для детишек это будет поводом позубоскалить и, может, стать причиной конфликтов. Будем надеяться, что до этого не дойдет.

И только после этого Виктор Сергеевич вручил мне паспорт. Выглядел он как небольшая серая книжица с символом, выглядящим как переплетение узоров с пятью точками в углах.

– Удалось восстановить после… того события, – объяснил он. – Теперь давай к выходу, там тебя ждет такси, водитель довезет тебя до школы, и уже там тебя заселят в общежитие. К этому моменту мы дошли до выхода, спокойно пройдя мимо клюющей носом вахтерши.

– Ну, пора прощаться. Надеюсь, мы с вами больше не встретимся при таких обстоятельствах, – улыбнулся врач, протягивая руку.

– До свидания, – прохрипел я, пожимая руку.

При этом мне показалось, будто врач сделал это неохотно, словно ему было неприятно пожимать руку. Ну, может, так оно и было, но мне всё равно, с этим странным человеком я больше не увижусь, и это прекрасно.

На улице уже был ранний вечер, и свежий ветерок подул мне в лицо. Определенно, сейчас примерно середина лета, так как снега я не вижу. А пейзаж казался одновременно таким знакомым и чужим.